По воле богов. Подарок богини. Книга третья - Ольга Камышинская

— Господин посол распорядился, — он поставил кувшин на столик и вышел.

Луду проводила его настороженным взглядом и понюхала напиток.

Пахло вкусно.

Она налила немного в бокал и глотнула. Потом ещё.

Вдруг накатила слабость, комната качнулась, стена поплыла и наклонилась.

Луду выронила бокал, свалилась на ковер, моргнула, ощутив мягкий ворс под щекой и пытаясь сбросить тяжесть с век, провалилась в сон.

Глава 37

Шесть лет назад.

Третий, открытый лордом Суримом, мир.

Царство желтых песков Владыки Фахтала.

Дом айка Яфа Нагуру.

Пирху пришёл в сознание только на третий день после нападения на дом айка.

— Боги, Вивьен, — хрипло простонал он, едва открыв глаза, — твой голос не оставил мне ни единого шанса пройти Грань. Сторожевые псы Сумрачных врат вытолкали меня взашей, когда узнали, что это меня призывает Песня Света.

— Им так понравилось мой голос?

— Их восторгам не было предела. Они сказали мне: «Ступай, Пирху, и угомони эту дикую кошку, которой камнем придавило хвост. Дай нашим ушам отдых от этих воплей».

Вивьен рассмеялась и обняла парня.

— Я тоже скучала по тебе, Пирху… Позову айка и пойду наловлю к обеду буркунов.

***

Лорд Вальтер Сурим с айком прогуливались по саду.

Здесь давно ничего не напоминало о недавней бойне. Дом, двор и сад привели в порядок, смыли с камней кровь, насыпали свежий песок на дорожках.

— Вивьен чувствует себя виноватой в том то, что здесь произошло. Я объяснил ей, что невозможно нести ответственность за поступки и решения других, и что её действия были лишь ответом на вторжение и насилие. Но ей потребуется время, чтобы осознать и принять это окончательно.

— Надеюсь, она справиться.

— Я склонен считать, что да. Сейчас она расстроена, ей кажется, что всё было напрасно и она опять вернулась в прежнее состояние. Лечение и медитации дали хорошие результаты, но… нужно понимать, что Вивьен будет жить с этим всегда, и сомневаться, и выбирать будет всякий раз заново. Я верю, что с вашей поддержкой, вархан Вальтер, у неё всё будет хорошо. Вивьен важно чувствовать, что она не одна, что есть те, кто в неё верит, кто её любит. Эти крючки удержат её на краю бездны, не дадут сорваться…

— Благодарю вас, айк. Вы очень много для неё сделали. И для меня.

— Рад был вам помочь, вархан Вальтер. Удалось ли выяснить, кто за всем этим стоял?

— Мы вышли на гнездо, к которому принадлежали наёмники. Но всё оказалось несколько сложнее, чем я думал. О том, что в вашем доме проживает магури они, как вы и предполагали, узнали от Талата Пруна. Но задаток они взяли с двух заказчиков: с Талата и какого-то кадмийца, который давно мечтал заполучить магури.

— Вот как …

— Да, думаю обоих убили бы после окончательного расчета. Похоже у них был на примете кто-то третий, кто готов был заплатить ещё больше.

— Печально, печально. — вздохнул айк. — Вы нашли Талата?

— Нет, пока нет. Он сбежал из города как только узнал, что наёмники убиты.

— Будете его искать?

— Буду. Я не привык прощать тех, кто угрожает жизни моей дочери.

***

Такое грандиозное поражение Талат Прун потерпел в своей жизни впервые.

До того самого проклятого дня, когда до него дошли слухи о магури-девочке в доме айка Яфа Нагуру, его жизнь шла только в гору.

У него водились монеты, был свой дом, прислуга, репутация в определённых, пусть и не самых уважаемых кругах общества, которой он очень дорожил. Он умел добывать такие артефакты и амулеты, о которых не всякий знавший в них толк, слышал. В своём ремесле он постиг всё, и порой ему становилось скучно.

А началось всё со старой лгуньи — повитухи, принимавшей роды у его матери. Той видите ли было видение накануне рождения Талата, что дитя, которое родится в ближайшие дни в рубашке, ждёт великое будущее.

В горной деревушке, где жил с родителями Талат великого будущего даже с верхушки самого высокого дерева никто бы не увидел, и мать отправила его в город к своему дальнему родственнику — ювелирных дел мастеру Сафару, искать лучшей жизни и набираться ума.

Сафар тогда подыскивал себе толкового мальчишку — подмастерья, которого надеялся обучить своему искусству. Он был вдов и бездетен и к тому моменту, как на его пороге появился мелкий худой большеглазый мальчишка, Сафар успел выгнать с десяток нерадивых учеников.

Талат быстро всё схватывал и легко учился, но скоро ювелирное дело ему быстро надоело и вместо того, чтобы изготавливать украшения и заниматься огранкой камней, Талат заинтересовался артефактами и амулетами, в которых также использовались драгоценные камни и весьма в этом преуспел. Обрёл постоянных заказчиков, имя среди знатоков, разбогател.

Но потом ему наскучили и артефакты. Никакого размаха, так мышиная возня. Тлен.

Не об этом он мечтал, не для того родился.

А пару лет назад стало ещё хуже, когда Талат пожалел нищую сумасшедшую старуху, побиравшуюся около базара, и дал ей золотой, а та в благодарность предсказала ему, что жизнь его изменится после того, как в ней появится самая настоящая магури — девушка, и что благодаря ей имя его впишут в историю нескольких царств и будут почитать как святого многие поколения.

С даром магури обычно рождались только мальчики, и для любой семьи, где ребёнок был наделён силой, это было большим везением, потому что означало достаток и уважение. Магури становились целителями или советниками при правителях больших земель, в зависимости от силы дара и наклонностей.

Девочки-магури рождались крайне редко и были для любой семьи не меньшим праздником. Когда девочка вырастала, её выгодно выдавали замуж. Обычно таких девочек сватали прямо с колыбели и семья жениха одаривала и содержала девочку с самого рождения, как и её родственников.

Старуху Талат больше никогда не видел.

Но с тех пор мысль о предсказании не давала ему покоя. А как только Талат услышал о свободной магури, что живёт в доме айка Яфа Нагуру, совсем покой потерял.

Ну не глупец ли он?

В одном та старуха оказалась права. Жизнь его действительно дала крутой поворот: жил себе раньше в достатке и сытости, а теперь сорвался с насиженного места, потерял дом, доходное дело, и вынужден скрываться.

Талат Прун всегда был редким везунчиком, и кличку «Прун» он получил потому что ему всегда пёрло. Во всём.

И вот настал чёрный день, когда удача отвернулась от него, и теперь он пробирался с караванами к Бодвийским горам, где