Русский человек войны - Валерий Геннадьевич Шмаев

Куратор ведь меня даже не спросил, что и сколько мы взяли в доме Седова. Это не значит, что ему неинтересно, это значит, что он знает, и его это устраивает. В случае чего это мы с Лейлой убили охранников в доме Седова, грохнули самого Седова и выехали из посёлка на его машинах, а Куратора там не было. У него десятка три свидетелей найдётся.

Что мне дальше делать? Да всё, что запланировал, то и делать. Домой вот только хотел заехать, а теперь нельзя. И послать пока некого. Одна надежда, что вернётся Садовник. Призрачная, но всё же.

Весна в Москве – это не весна в Греции, а аэропорт в городе Салоники – это не аэропорт Шереметьево-2. Мы все как-то немного позабыли об этом, а сойдя с трапа самолёта в слякотную грязь, заодно и оценили. Хорошо, что были хотя бы в кожаных куртках, правда, ни разу не рассчитанных на весенний московский ветер. К счастью, как пассажиры бизнес-класса, мы сразу нырнули в тёплое нутро маленького автобуса, и нас тут же довезли до таможни, и мы, почти без задержек, прошли её. Но вот дальше начался анекдот – нас встретила новая российская действительность.

Таможню мы прошли. Паспорта у нас греческие, прилетели мы вместе. Из багажа у нас с собой только небольшие сумки, в которых разная мелочовка, и деньги. Ну и в дьюти-фри шопе всякого набрали. Ибо почти халява, а ребятам подарки привезти надо. Лейлу от косметического отдела я вообще за уши оттаскивал, а она ногами отбивалась.

Между собой мы говорим только по-гречески и только простыми фразами, а с таможенником я говорил по-английски. Русского языка мы принципиально не знаем – иногда это очень удобно. Всё вроде путём, но вот увидев, сколько у нас наличных денег, таможенник переменился в лице.

Багаж тоже получили быстро, так как бизнес-класс первым выгружают. У нас два полупустых чемодана типа большой дипломат с металлическими вставками. Просто в них убраны наши ножи. Огнестрел же не провезёшь, а с пустыми руками везти больше ста пятидесяти тысяч баксов – это надо совсем не дружить с головой. Я мог бы закинуть их на счёт, но эти деньги я везу ребятам, и светить их перед Куратором мне не хотелось, да и Батыр везёт немного своим родным. Куратору я озвучил по пятнашке на нос, а везём мы по пятьдесят пять.

Получили чемоданы, ушли в кафешку и принялись убирать в них всё закупленное в дьюти-фри, заодно и ножи из-за съёмных стенок вытащили. Почти наверняка в зале были видеокамеры, но я так расположил чемоданы, что никто ничего не видел. Зато все вольные и невольные зрители лицезрели как всегда не вовремя оголившуюся, Лейлу. Я надеюсь, что оператор камер видеонаблюдения получил свою толику эротического счастья.

В общем, пока мы не спеша вкушали пепси-колу с какой-то буфетной дрянью, рядом с нами засели два кадра, которые принялись вполголоса обсуждать, как бы нас посадить в нужную машину и по пути выставить на бабки. Я чуть в осадок не выпал. Ладно, на дороге или ночью в городе. Но в международном аэропорту в столице великой страны? Мы вообще в ту страну прилетели?

Подождав, когда один из кадров свалит, я вполголоса изложил свой план. С одной стороны, поздняк метаться. Сдал нас таможенник, это ясно как божий день, но в город нам всё равно надо, у нас забронирован отель. Разлетаемся мы только завтра и из аэропорта «Внуково». К тому же Батыр позвонит из отеля домой, а я хочу позвонить Ревазу в Тбилиси. Может, у него дома мне скажут, где его искать. У меня есть координаты Реваза в Геленджике, но мало ли. А вдруг? Дело в том, что домашний телефон Реваза я получил от Куратора перед отлётом, что меня совсем не удивило.

Слегка подумав, я решил всё же покататься на предложенной машинке с водителем. Убивать нас будут? Троих иностранных граждан среди бела дня? Это вряд ли. Выставить на деньги – ещё куда ни шло.

Куда нас повезут? Международное шоссе прямое, как полёт стрелы. Либо не будут заморачиваться и вытрясут прямо на дороге, что вряд ли, больно много машин там ездит. Либо повезут в Химки и ограбят на Ленинградском шоссе или где-то в химкинских дворах. Лучше бы, конечно, во дворах, а там как пойдёт.

Покататься я решил не потому, что такой смелый. Просто если сейчас начнём метаться по аэропорту, ещё неизвестно, на кого нарвёмся. Брать левого таксиста – тоже не вариант, тогда нас будут валить наглухо, там, где зажмут, а в подставной машине у нас будет полная свобода действий. Никто не будет ждать резких движений от иностранцев.

Выглядим мы все втроём как полные иностранные лопухи, а Лейла с Батыром так вообще полный отпад. Батыр нацепил на себя кругленькие очочки и бейсболку, надетую козырьком набок, и превратился в мальчика-студентика, постоянно жующего жвачку. Мы с Лейлой, когда впервые увидели его в этом прикиде, ржали так, что с улицы прибежала Алекса.

Лейла – понятно. Платье, которое на ней надето, очень хорошо показывает всю Лейлу, а курточка едва достаёт до пупка. Поэтому, когда Лейла нагнулась у нашего столика, жевать перестали все без исключения, а народу в кафе прибавилось раза в три.

Из кафе мы вышли, как и планировалось изначально. Я типа гид-переводчик с чемоданами и студентик с подружкой – хозяева. Вышли на пандус, и сразу же нам навстречу выскочил тот самый кадр, которому нас показывали в кафе.

Кадр на вполне приличном английском, крутя в руках брелок от «вольво», предложил нам такси. Мы, разумеется, согласились, только чемоданы поставили в салон, а не в багажник. На что я объяснил «таксисту», что были мы в Бангкоке, и там воруют прямо из багажника, а у нас в чемодане подарки друзьям.

Таксист только головой покивал. Мол, хозяин – барин. Он уже в мыслях «Чивас Ригал» накатывал. Мы как раз бутылку в чемодан убирали, когда они с наводчиком подошли. Я сел вперёд, а хозяева – назад, причём в серёдку мы посадили Лейлу, которая, угнездившись на сиденье, привычно раздвинула ноги. Честно говоря, не знаю, как наш водила не заработал косоглазие, но руль у него точно покраснел. В смысле у машины.

Дальше было ещё интересней. Повёз нас наш таксист не на Международное шоссе в сторону Химок, а в сторону «Шереметьево-1». На что я ему задал