Рыжий ангел - Джудит Айвори

Над их сладким грехом быстро сгустились тучи. Маделин снова удалили от Адриана. Его отправили на другой конец света, как провинившегося ребенка отправляют в детскую.

Образ его кузины, ее чувства, испытанные на сене в каретном сарае, преследовали его на двух континентах. Когда Адриан вернулся домой за месяц до свадьбы, он страстно желал положить конец своим мукам и тайно бежать с Маделин.

Но его решительно поставили на место. Маделин стерегли как реликвию. Повсюду строгие лица, ему не позволяли даже слова сказать наедине с невестой. Он чувствовал себя не женихом, а гостем невесты. Ее преступным кузеном.

Адриан снова увидел свою дочь и был очарован ею. Она уже ходила. Селеста застенчиво подбадривала ее произнести одно из нескольких слов, что знала малышка: «папа». Адриан корил себя за то, что так очарован этими бессмысленными звуками, так рад незаконнорожденной дочери.

Оглядываясь назад, Адриан вспоминал, что во многих отношениях он ни в чем себе не отказывал. Он отказал себе в одном – в прощении. Он никогда не прощал себе даже малейшей ошибки. Ошибка есть ошибка.

И теперь он смотрел на одну из них. Боже, Маделин ничуть не изменилась. И снова он почувствовал, как ужасно неправильно быть здесь, наедине с Маделин, когда в доме Кристина.

Глава 30

Маделин счастливо лепетала по-английски с сильным акцентом:

– Адриан, я так боялась, что тебя здесь не окажется! Или ты не согласишься встретиться со мной. Томас был такой противный и таинственный…

Слова прорвались паводком. Английская речь казалась вдвойне странной. Адриан никогда не слышал, как Маделин говорит на английском, и то, что услышал сейчас, было ужасно. Она словно использовала акцент для соблазна.

– Адриан? – Ее голос задрожал. – Tu vas m'aider, n'est-ce pas? – Когда он не ответил, она повторила вопрос по-английски: – Ты поможешь мне?

Нет, думал Адриан, надо повернуться к ней спиной и уйти. Но он не мог этого сделать. Он подошел ближе и начал освобождать ее.

От нее пахло тяжелыми духами и холодным потом страха. Как он раньше не сообразил? Красный шарф. Духи незнакомые, но смешавшийся с ними запах женщины был ему хорошо известен. Следовало бы догадаться…

Когда Адриан потянулся отвязать Маделин, ее лицо оказалось в дюйме от его груди. Было приятно чувствовать ее дыхание. Оно, как всегда, было странно-сладким, как у юной девочки. Несмотря ни на что, Адриан понял, что Маделин ему не противна. И поймал себя на том, что поглядывает на дверь. Словно провинившийся.

Чистая случайность, сказал он себе и перевел взгляд на узел, который оказался слишком сложным. Даже если Кристина придет – для чего у нее совершенно нет причин, – какое это имеет значение? Находиться в одном помещении с Маделин не преступление.

Закрыв глаза, Адриан дернул неподдающуюся веревку. Нет, все равно ощущение греха не отпускает, так всегда было, и отчасти в этом заключалось очарование.

Он услышал чуть порочный смех Маделин.

– Нервничаешь, cheri?[17] Обычно ты справлялся гораздо быстрее.

– Что ты здесь делаешь? – угрюмо спросил Адриан.

Она замурлыкала от смеха. Последняя веревка поддалась.

И Маделин набросилась на него. Руки и губы атаковали его, Адриан не хотел этой атаки, хотя и не оборонялся. Память, сыграв злую шутку, опустошила его. Ее прикосновение, запах, вкус, движения тела – все было так знакомо, хотя ощущение оставалось странным.

Через плечо Маделин он снова посмотрел на дверь. Чувство вины. Господи, он, должно быть, погряз в нем. Неужели он действительно думает, что беременная Кристина потащится сюда по холоду и снегу?..

Адриан попытался отстранить Маделин, но она прижала его руку к своей груди. Слабый разряд пронзил Адриана. Он помнил, как выглядит эта грудь, маленькая, высокая, совершенная, с густо-розовыми сосками, похожими на темные глаза.

– Маделин, ты не находишь, что это несколько… поспешно?

– Но ты в последние дни действовал очень быстро.

Адриан непонимающе моргнул.

– Я за тобой следила, – объяснила она. – И хотя с твоей хитростью и изворотливостью тебя трудно было обнаружить во Франции, в Англии в прошлом году ты был на виду. – Замолчав, Маделин с улыбкой смотрела на него. – И так спешил… Никогда не видела такой быстрой смены многочисленных партнерш, cheri. В чем дело? Ты не можешь привлечь женщину дольше, чем на несколько месяцев? – Снова мурлыкающий смех. Такой призывный, дразнящий, нервирующий.

Прежде чем Адриан высвободился, Маделин снова поцеловала его. И снова он позволил это. Только на мгновение. Но она ощутила победу, прежде чем он совершенно высвободился из ее рук.

Совершенно выбитый из колеи, он отступил. Какая-то порочная часть его души хотела этого поцелуя. Сверхъестественная притягательность Маделин была еще очень действенной.

Адриан тяжело вздохнул:

– Томас сказал, что я найду здесь женщину, которая причинила мне массу неприятностей.

Склонив голову набок, Маделин лукаво улыбнулась:

– Боюсь, ты нашел эту женщину. Словно я без того не наделала тебе хлопот. – В ее голубых глазах блеснул вызов. – Ты уже способен посмеяться над этим?

– Нет.

Посерьезнев, Маделин опустила глаза.

– И я не могу. Но могу сделать из этого хороший спектакль. – Ее глаза снова сверкнули. – Меня поощряют создавать тебе новые неприятности. – Ее лицо осветилось очаровательной улыбкой. – Я проделала отличную работу. Ты, как они выражаются, попал в переплет, дорогой. И главным образом благодаря мне.

– Ты была в Англии в прошлом мае?

– В марте, апреле и мае. Я взялась за глупую задачу попытаться выследить одного англичанина. – Ее глаза дразнили, губы изогнулись в улыбке, словно речь шла о какой-то увлекательной игре. – Понимаешь, мне было легче шпионить за мужем. Ты должен его знать. Высокий. Потрясающе красивый. Волосы вот такой длины. – Маделин мягко потянула завитки на шее Адриана. – Приблизительно такие же черные. – Ее пальцы гребнем прошлись по его волосам. – Прямой нос. – Пальцы скользнули по его носу ко рту. – Губы горячие, мягкие, – прошептала она, – красивый рот, дарящий поцелуи… – Она снова подвинулась к нему.

Адриан стоял неподвижно.

– Я не твой муж, – возразил он.

Маделин надула губки.

– Я забыла. – Она улыбнулась и подняла на него глаза. – О чем это я? Ах да, я патриотично вела поиски на благо родины. У меня есть друг, который имеет здесь определенное влияние; ему очень помогло, что я тайком следила за неким графом Кьюичестером. Части сошлись и сложились в узор. Ты должен знать остальное. Ты знал, что кто-то вмешался в твою игру. Я сообразила, кого обнаружила, и закрыла рот. Я сказала своему другу, что это бесполезное занятие. Правда, дорогой, я так волновалась эти три месяца. Оказалось, что ты за десять лет так и не сумел завести постоянную связь с женщиной, а потом занялся спасением аристократов, моих родственников. Это трогательная награда.