Красный тайфун - Владислав Савин

— Мой кабальеро, Аня учила, что когда хочется плакать — то это должна делать не я, а те, кто были в том виноваты!

Такая вот пантерочка мне в жены досталась. И ведь сам ее выучил, а Лазарева только добавила!

А на следующий вечер приехал Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. Оказавшийся тут, в Москве, моим прямым начальником.

— Служба партийной безопасности, товарищ Смоленцев, стоит выше НКГБ и армии. Хотя вы, при исполнении, можете иметь документы от них. Вы очень хорошо показали себя на японском фронте — теперь же нам надлежит основное внимание направить на фронт внутренний. Который, впрочем, вполне может быть связан с фронтом внешним. Детали вам товарищ Лазарева разъяснит, или даже ваша супруга, которая Анне Петровне помогала. Но вы поправляйтесь пока, а следующую задачу вам завтра поставят.

Назавтра с утра пришли рабочие, готовить место под сейф — вам, товарищ Смоленцев, положено, для работы с документацией. Стахановскими темпами намертво заделали в пол и в стену стальные рамы, и еще через день на особой тележке с домкратами шестеро солдат под командой лейтенанта с погонами ГБ привезли тяжеленный ящик — выверили на месте, и опустили, крюки зацепили за гнезда на стене, ножки намертво застопорились в раме, теперь вывезти сейф отсюда можно, лишь разломав пол. И сразу после инструктажа, появился фельдегерь с бумагами — всего лишь с грифом ДСП. Пока — информационный обзор событий для своего узкого круга Тех Кому Надо. Гриф секретности — чтобы на той стороне не знали что именно мы знаем. Или о том, о чем нашей широкой публике не обязательно знать.

— Чтобы вы были в курсе текущих дел, товарищ Смоленцев. Конечно, если у вас будут какие‑то замечания или предложения — то пишите.

Так что я ежедневно по паре часов в день уединяюсь в кабинете, с документами работать. Слышал я от Ани Лазаревой, что наш отец — адмирал еще в сорок третьем такую обязанность имел — ну а меня значит, сейчас нагрузили, расту, «от ухорезов до умных», как товарищ Сталин сказал. Еще физнагрузки с тренировкой, по мере возможности — после надо будет вопрос поставить, чтоб можно было в зале с группой, а не кустарно, одну из комнат освободил, «бой с тенью» тренирую. Или с моим Галчонком — не дай бог, конечно, ей придется одной и против кого‑то серьезного, а не гопников в подворотне, за это я спокоен, с одним — двумя если без стволов, моя пантерочка справится, ловкость, скорость и резкость у нее вполне на уровне, чтобы по болевым точкам отработать, против ножа приемы я ей сам ставил — но главное запомни, тебе рукопашка нужна лишь на те секунды, чтобы достать пистолет. Ну а дальше — не знаю, были ли американские ганфайтеры так хороши, как в вестернах, но судя по тому, что я в «доме ужасов» видел, как ты там с пистолетами танцевала, причем с двух рук, подготовка у тебя к скоротечным огневым контактам намного лучше чем у каких‑нибудь «черных кошек» (история в фильме придуманная, но такая банда в Москве сорок пятого реально существовала). А главное, если кто опознан как враг, и у него оружие — стреляй первой, и сразу на поражение, без всяких сомнений. Тем более что в этом времени к праву на самооборону относятся с полным пониманием.

Раз в три дня — мне в госпиталь, на осмотр. Раз в неделю — Пономаренко приезжает. И конечно, ежедневные прогулки с подрастающим поколением. При этом Лючия как в театр наряжается — платье с тонкой талией и юбкой — клеш (по мне, куда лучше джинсов и футболок, опостылевшего стиля «унисекс» следующего века), шляпка, перчатки, а поверх плащ ставшего тут очень модным фасона «летучая мышь» (он же «парус», «шаль», «разлетайка», а по сути накидка — пончо «Алла Пугачева»). Тоже удобно — если с боков не застегивать, то на прогулке я могу свою жену ненаглядную за талию обнять незаметно — мораль тут еще не 2012 года, не принято на виду обниматься и целоваться, если случай не особый, как любимый муж с войны вернулся. Идем так по улице, всей семьей — было бы кино, так финальная сцена, хэппи энд, «и жили они долго и счастливо».

Вот только, документы читая, другая совсем картина рисуется. И во всем мире, и внутри СССР.

Главная задача сейчас — восстановление мощи СССР. Помню, что в той истории была особая медаль «За восстановление шахт Донбасса», но вот только сейчас, читая краткую сводку, понял, отчего это считалось особым трудовым подвигом. Кузнецкий бассейн был еще недостаточно разработан, и основной объем угля стране должен был дать именно Донбасс. Причем восстановление шахт шло одновременно с их механизацией, в сравнении с довоенным уровнем, по наиболее трудоемким работам уже в первом полугодии 1945 замена ручного труда машинами достигла 90 процентов, а в целом же, по завершению программы, донецкие шахты должны были по производительности намного превзойти англичан! И триста тысяч рабочих со всего Союза не только восстанавливали шахты, но и строили жилье и объекты соцкультбыта, транспорт, дороги — уже второй раз Донецкий край обретал свое новое лицо (первый раз было, во время первых пятилеток). Трудами и усилиями всего СССР — все это в нашем времени прибрали к рукам самостийники; хорошо что в этой реальности Донецк, Ворошиловград, Днепропетровск, Херсон, Николаев, Одесса — российские города, области переданы состав РСФСР после прошлогоднего кириченковского мятежа. Есть еще Украинская АССР (оставшиеся области Украины в границах до 1939 года) и Галицко — Волынская ССР (с границами ясно), где я еще прошлым летом бандеровскую сволочь давил. (прим. — см. Союз Нерушимый и Страна мечты — В. С.).

Аналогично — и с металлургией Юга. Пономаренко сказал, что фильм «Высота», где все в общем показано верно, еще летом принято решение выпустить на экраны — только не в нашей копии, а отснять здесь, по тому же сценарию, и с другими актерами. Строились новые заводы, причем с активной помощью из ГДР — в этой реальности, СССР взимал свою долю репараций большей частью не демонтированным, а вновь изготовленным промышленным оборудованием. Причем самое поганое, что хотя что‑то могли уж дать немецкие «камрады», без американских поставок было никак не обойтись — например, машины для Днепрогэса были американской «Дженерал электрик» заказаны. Хотя поворот в отношениях с союзниками уже наметился явно — но трудно ведь их бизнесменам, уже привыкшим к прибыли от советских заказов, разом все свернуть? Помнится мне, в той истории довоенный уровень по промышленности был достигнут СССР то ли в сорок седьмом, то ли в сорок восьмом? А в этой реальности положение все же полегче, потери меньше, поставки из‑за бугра побольше, да и Германию мы не трясем бездумно, а доим медленно и старательно, с большей пользой. Только приходится для того пленных уже возвращать домой, ну кроме тех кто с квалификацией, и на срок к нам завербовался, видел я такое на Севмаше. И армия демобилизуется, возвращаются мужики по домам — так что отменяется пока «наш Советский Союз покоряет», не нужна нам сейчас еще одна серьезная война.

С повышением жизненного уровня населения хуже. Но что‑то поступает уже из «нашей» Европы — в Москве (слышал что и в Питере тоже) есть обувные магазины от чешского «Бати». И открылся на Арбате Дом Итальянской Моды, причем Лючия в этом мероприятии участие принимала — конечно, одеваться там прежде всего будут жены большого начальства, но во — первых, ничто не мешает нашим производителям перенимать опыт, а во — вторых, снижение цен грядет. Ну а такие полезные вещи, как детские коляски и складные зонтики (еще один привет из будущего — их тут артели делают) свободно продаются в магазинах. И ведь мы еще в самом начале пути — 1 апреля каждого года и здесь будут снижать цены на товары народного потребления, ну а ВВП (валовой внутренний продукт) и в иной реальности, где война кончилась в 1945 году, показал темп роста как в Китае в двухтысячных, здесь же по всей видимости будет еще больше. Летит Советский Союз вперед, как ракета со старта — и ничто не сумеет нас остановить, если только мы сами дров не наломаем.

А вот с этим пока вопрос. Киевский мятеж подавили, Кириченко расстреляли, прочие же Первые на местах клянутся в верности делу Ленина — Сталина. И под борьбу с «кириченковщиной», то есть политикой «я делаю вид, что лоялен Центру, а он не лезет в мои дела» провели национально — территориальную реформу и в Прибалтике, аналогично украинской. Черт побери, какой потерей для нашего дела было, что эстонский и латышский рабочий класс, бывший нашим верным союзником еще с дореволюционных времен, в массе полег на фронте этой войны — и заменить его в иной реальности так и не сумели?! В итоге, для работы на заводах пришлось привлекать русских, которые так и остались для местных «чужими», отдельной прослойкой, пусть и составляющей в Риге большинство населения. Как выйдет здесь, неизвестно — но хоть с территорией ошибок не повторим! По реформе 1944 года, Нарва с прилегающим районом отошла к Ленобласти, Двинск (Даугавпилс) и Резекне (Ракобор) к Псковщине, Вильно (Вильнюс) к Белоруссии, ну а Мемель (Клайпеда) исторически, к Калининградской области! И «по волеизлиянию народа» три отдельные Союзные республики заменяются на одну Прибалтийскую ССР с тремя автономными внутри.