Магия предназначения - Мила Морес

Я смотрю в черные глаза, вижу, как все лицо меняется, покрываясь пятнами. Она ошеломлена одной моей фразой, ее будто ударили в бок. Сканирую ведьму насквозь. Вижу глубокую боль внутри, истерзанное сердце, нездоровый разум. Там, где когда-то была любовь, сидит огромный камень. Клетки тела постепенно отмирают, что-то убивает ее изнутри, и это не физический порок. Это душевная боль. Ее убивают страдания.

- Как ты смеешь мне это говорить?! – слышу дикое шипение, будто рядом со мной стая змей.

- Ты убила его, добавив отвар белладонны в чай, - вкладываю в свои слова ненависть, презрение, злость.

Стоящие вокруг нас поочередно обращаются то ко мне, то к Семире. Я не слышу слов, мое внимание в лице женщины, которая держит меня за горло. Наш разговор выводит ее из равновесия, и я уже свободно дышу, потому что рука не сжимает меня, только удерживает.

- Он ушел от тебя, и ты его убила, а затем пришла за мной и моей матерью, - продолжаю выстраивать логическую цепь, которая несколько дней формировалась в моей голове. – Но ты не знала, что у нас есть теперь защита.

Последнее я сказала самодовольно. Возможно, не стоило в такой ситуации хвастаться, но я не удержалась. Мне не страшно, даже когда на шее чужая рука. Рядом со мной несколько магов, готовых убить ради меня. И я вижу, как один из них держит на прицеле моего врага.

- Я не убивала его, - черноволосая прошептала это едва слышно.

- Убеждай себя в этом, сколько захочешь, но твои оправдания уже не имеют смысла, - парирую злобно.

- Я не убивала его! – с криком повторила Семира, одновременно стиснув руку вокруг моей шеи. И в этот раз мне снова стало трудно дышать, но голова соображает.

Вокруг нас образовалась темная полусфера, отчего каждый из Нотрилов настороженно дернулся. Все повернули лица к старшему, видимо, задавая вопросы о дальнейших действиях. Этот купол – не заботливая защита моего мужа. Это сфера, созданная ведьмой, чтобы оградить нас от других. Она хочет разобраться наедине, только со мной.

- Калеан, мне так жаль, - обращаюсь к своему мужу, - прости меня.

- Эни, используй свои силы, - его голос сдавлен, ему больно смотреть на происходящее, а еще больнее от того, что он ничего не может сделать. – Ты можешь управлять молекулами воды – это твой врожденный дар. Он в тебе сильнее других сил. Используй его.

Я не знаю, как это сделать, но в тайне радуюсь, что купол пропускает мысли моего мужа вовнутрь. Не сразу поняла, что в моих легких достаточно воздуха. Это он наполняет их, добавляя мне кислорода.

- Ты убила моего отца! – злобно шепчу то, что выводит ведьму из себя.

Как и ожидала, черноглазая снова теряет контроль над моей шеей, и в этот момент я вздергиваю обе руки и хватаю ее за запястья.

- И что ты можешь сделать против меня, девочка? Мне сто четыре года, - она явно довольна тем, что ощущает себя сильнее.

- Но твоего предназначенного больше нет, а мой меня подпитывает силой, - произнося это, подергиваю губами, выказывая отвращение. На лице противницы мелькнула гримаса боли.

Мои ладони тем временем согреваются, между ними уже кипит влага. Все магические силы направлены именно туда. Я прожигаю голыми руками женские запястья.

- А-а-а-а! – чудовищный крик срывается с губ черноволосой, а в следующий миг она отскакивает от меня, глядя на свои окровавленные руки.

Этого достаточно, чтобы среагировали все Нотрилы. Купол уничтожен одним ударом Калеана как раз в тот момент, когда ведьма ослабла. Он подхватывает меня, стараясь не прикасаться к ладоням, которые все еще горят. Я даже не понимаю, на них только кровь ведьмы или и моя собственная. Свою кожу, вероятно, я тоже сожгла.

Кирам с Элимом удерживают Семиру, а Дейрус присел около нее, с жалостью смотрит в лицо, что-то говорит. Он пытается ее успокоить, но женщина уже бьется в истерике. Между нами всего два метра, я должна бояться, что она набросится на меня снова, но мне спокойно. Ведьма больше не сможет причинить мне вреда, как и другим членам моей семьи.

Я вижу свою маму, она плачет, стоя надо мной. Девор ее успокаивает, прижимая к своей груди. Мама хочет что-то сказать, но ей не хватает сил. Больше суток она провела взаперти, терзаемая страхом и неизвестностью. Это отразилось на лице. Вижу боль в складочках вокруг глаз, грусть, застывшую на губах, изможденность в запавших щеках. Мне жаль ее больше, чем саму себя.

Я лежу в руках своего мужа, он гладит меня по голове, целует лоб, что-то шепчет. Снова связал мою боль заклинанием, я ничего не чувствую в своих руках. Рядом появился Сириан. Исцеляет мои ладони, что-то говорит Калеану. К моему удивлению, лекарь работает и с ранами Семиры. Но теперь вокруг нее сдерживающий купол Калеана. Он не дает ей выйти, блокирует магию.

- Энира, как ты себя чувствуешь? – муж заботливо интересуется моими делами.

- Все хорошо, - слегка улыбаюсь. Ощущаю, как он отдает мне энергию, которую я потратила на свой первый жестокий магический фокус.

- Ты должна ее выслушать, Эни, - Калеан добавляет с осторожностью. – Но не сейчас. Тебе нужно отдохнуть.

- Я могу выслушать здесь, чтобы больше никогда с ней не встречаться.

Калеан кивнул Дейрусу, затем Семире. Я понимаю, что у него было достаточно времени, чтобы поговорить с этой женщиной. Он знает больше, чем кто-либо другой. Предполагаю, что даже Дейрус не осведомлён.

- Я не убивала Энриуса, - женщина, которую я прозвала ведьмой, заговорила ровным тоном. – Он покончил с собой, но настойку белладонны взял у меня. Это моя единственная вина.

- А как насчет моих похищений? Это вы в свои грехи не записываете? – спрашиваю возмущенно, мне придает уверенности рука Калеана, в которую вложена ладонь.

Мы уже стоим в вертикальном положении на холме. Дейрус поддерживает мать, Нотрилы стоят за моей спиной.

- Я бы сказала, что мне жаль, но не могу, - Семира говорит с болью.

- Все, я думаю, мы закончим на этом, - Калеан прервал диалог, в котором мы зашли в тупик, а дальше обратился ко мне мысленно: - Я расскажу тебе обо всем дома.

Остальным старший Нотрил раздал указания, и мы