Моритур - Алиса Медовникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горячий душ помог парню согреться, а следующий за ним ледяной, привел в себя, как и телефон, врубивший бодрый трек со словами «Будунище, буду, буду, буду, буду, не помогут даже знаки Вуду, если буду». Мэш отключил музыку и завернувшись в махровое полотенце, пошел на кухню.
Малум хозяйничал возле кофе-машины, когда сзади послышался упрек:
— Мы же договаривались в таком виде по дому не ходить. — напомнила появившаяся на кухне Лиза, зашедшая за любимой десятичасовой чашечкой кофе.
— И тебе доброе утро, Лизонька. — прохрипел парень, наливая кофе в две кружки. — Ты так мило покраснела, увидев меня в полотенце…
Лиза пропустила реплику мимо, не желая попадаться на удочку к малуму. Куда больше ее сейчас интересовали не кубики пресса на животе Мэша (хотя они очень манили), а его красные глаза и вид побитой собаки.
— Ты под каток попал или просто без макияжа?
— Ага, носик забыл припудрить. — выдавил подобие улыбки парень и протянул девушке кружку с кофе. — Нет, это не каток, Лизок. Все куда прозаичней. У меня похмелье. Очень сильное похмелье.
Теперь уже телефон Лизы известил, что у Мэша «Будунище, буду, буду, буду, буду, не помогут даже знаки Вуду, если буду».
Девушка песню отключила и полюбопытствовала:
— Ты это контролируешь или оно само?
— Само, как видишь. — пояснил малум.
— Интересная особенность… — задумчиво протянула Лиза.
— Интересная, конечно, но порой доставляющая дискомфорт. Вот как сегодня. Башка и без того трещит, а тут еще и песенки. — пожаловался Мэшер.
— Стоило так надираться, зная, что последствия будут мерзкими? — поинтересовалась девушка, делая глоток идеального кофе. Даже в таком отвратительном состоянии как сейчас, Мэш ничего не перепутал и сделал именно такой напиток, как любит Лиза.
— Может и не стоило, но вчера это казалось хорошей идеей. Хотелось просто забыться. И это получилось. — признался малум, подливая себе в кружку бодрящего напитка.
— Что же ты так старался стереть из памяти?
— Тот факт, что один любимчик Дарка перестал быть таковым и теперь в полной жопе. Он остался без протекции, а один воинственный бонум, который давно имеет на него зуб, скоро придет забрать должок.
— А тайна, почему один не так недолюбливает другого, так и останется покрытой мраком…
— Конечно! И поверь, Элизабет, ему есть за что меня ненавидеть. Хотя лично к нему у меня претензий нет. Просто он любимчик Михаила, потому мне нужно было ему насолить, что выслужиться перед нашим главой. Дарк не Михаил и если хочешь остаться в живых, приходится делать то, что он хочет и вести себя как отморозок.
— А что, нельзя вести себя не как отморозок? Не все же малумы такие, как Дарк. Да и приказы вы его исполнять не обязаны, вы не его игрушки, а свободные люди.
— Не строй иллюзий на наш счёт. Большая часть малумов — настоящие ублюдки, другие просто не выживают. А если и пытаются быть добрыми, заканчивают печально. Очень печально, тут просто поверь на слово. Подробности не за столом будут сказаны. И насчёт свободных людей ты тоже ошибаешься. Мы — малумы, как раз персональные игрушки мистера Дарка и обязаны танцевать под ту музычку, что он нам включает. Пока ты пляшешь и радуешь хозяина — ты любимая игрушка в лучшем костюмчике, красивом домике с классной машинкой и весомым банковским счётом. Чуть сбился с ритма — уже живешь со всеми в общаге лишь на жалованье, пропустил песенку — попал в тюремный подвальчик на персональные процедуры. Так и тамада классный и конкурсы веселые.
— А если перестал танцевать? — осторожно уточнила Лиза.
— Скоро узнаем. — тихонько ответит Мэш, сделав ещё один глоток обжигающего чёрного кофе.
— Почему? — таким же шёпотом спросила девушка.
— Потому что в последнее время моим поведением, особенно в Поезде Нечисти, Дарк крайне недоволен.
Лиза изменилась в лице, а Мэшер посчитал, что она расстроилась из-за упоминания о поезде, потому решил принести извинения:
— Прости, за то, что втянул тебя во всю эту историю. Я не знал, что подадут накаченные зельем угощения.
— Да и я хороша. Гадриэль же говорил ничего в поезде не есть, сухпаек даже свой с водичкой совал. Но мне же надо бы сожрать тот бутерброд, а потом ещё салат. Ну не сдержалась я, это мои любимые были, а как они пахли. — об одном воспоминании о них рот Лизы наполнился слюной. — Всю ночь я бы с ними в одном купе все равно не продержалась. Слабачка я, которая любит вкусно пожрать.
— Лиза, никогда не смей говорить, что ты слабачка! Слабачка никогда бы не поехала на поиски пропавшей подруги и не бросилась защищать ее от кустодиамов. Не пробовала бы набить морду Гадриэлю в штабе бонумов на спецоперации и уж тем более не продержалась бы целую ночь в поезде, полном самых отъявленных тварей Завесы вместе все с тем же Гадри. Уж кто-кто, но ты точно не слабачка. Может немного отбитая, но не слабачка.
— Отбитая? — выгнула бровь девушка. — С чего это?
— Ну наверное с того, что все вышеперечисленное ты сделала играючи. Так что мы с тобой похожи. Я тоже отбитый тип.
— О, боги! Что я слышу?! Мэшер признал, что он отбитый?! — рассмеялась Лиза. — Эй, инопланетянин, вселившийся в это тело, верни моего эгоистичного Мэша на место, а то мне как-то не по себе.
— Твоего? — расплылся уже в искренней улыбке парень.
— К словам не придирайся. — отмахнулась Лиза. — А вообще, после того, что было в поезде я тоже могу тебя назвать как хочу. Хоть мой эгоистичный Мэш, хоть Мэшик-Пельмешик, хоть Мэшичек-Бмвэшичек. — девушка прекрасна знала, что малум не выносит эту марку авто, ведь сердце его отдано Мерседесу в целом и Зверю Зеленого Ада в частности. — Не одному же тебе мое имя на все лады коверкать.
— Даже так?! А что еще тебе можно после того, что было в поезде?
— Еще мне можно потребовать больше не вспоминать ту ночь. Мне и без напоминаний стыдно.
— За что стыдно? Как будто ты до этого с парнями не целовалась. До дела же так и не дошло, снотворное все же сработало.
Увидев, как изменилось выражение лица Лизы, парень понял многое, хотя и не все.
— А ты думала, что дошло?! Тебе поэтому стыдно? Потому что ты переспала с самым мерзким на свете малумом? — повысивший голос
