Опередить дьявола - Мо Хайдер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вообще-то я туда не ходил, — сказал Дамьен. — Все их мероприятия… это было по ее части.
— Собрания родительского комитета?
— Не ходил.
— Праздники, ярмарки?
— Нет.
— Не встречались с другими родителями?
— Ничего такого, клянусь. В нашей семье так уж было заведено — в школу ходит Лорна.
— Но ваша жена, — заговорил Джонатан деревянным голосом, — она дружила с другими родителями. Я хорошо помню. У школьных ворот она всегда стояла в окружении друзей.
— Кто-нибудь конкретно? — спросила Симона.
— Уже не помню, но… — Джонатан закатил глаза, словно что-то припоминая.
— Что? — Джэнис даже привстала со стула. — Говорите же!
— Она оказалась замешана… в одном инциденте. — Он посмотрел на Дамьена. — Помните?
— В каком таком инциденте?
— Там были замешаны другие родители. Скверная история.
— Вазочка с конфетами? Вы про это?
Джонатан расслабил воротничок и поглядел на Джэнис воспаленными глазами. В комнате вдруг сделалось жарко. Как будто в воздухе накопилось статическое электричество.
— Это было перед воскресной ярмаркой. Лорна, подруга мистера Грэма, пришла ко мне в офис. С конфетницей. Я хорошо помню, уж очень странная тогда вышла история.
— С конфетницей?
— Я попросил родителей принести в школу ненужные вазочки с конфетами, чтобы потом продать их на ярмарке. За фунт или сколько там получится. Мы собирали деньги на ремонт крыши. И вот когда миссис Грэм вернулась с этой вазочкой домой, она обнаружила…
— Она в ней обнаружила записку, — встрял Дамьен. — На листке, какие, знаете, налепляют на холодильник.
— Лорна… миссис Грэм, прочитав записку, пришла ко мне. Сначала она собиралась обратиться в полицию, но потом подумала, что, может быть, это детская проказа. Ей не хотелось, чтобы у школы возникли неприятности.
— Что было в записке?
— В записке… — Джонатан с озабоченным лицом посмотрел на Джэнис, — в записке говорилось: «Папа нас бьет. Он запирает маму».
— Папа нас бьет? Он запирает маму? — Джэнис похолодела, и стало трудно дышать. — Вы выяснили, кто ее написал?
— Да. Двое моих учеников. Я их отлично помню. Братья. А родители, насколько я помню, разводились. Я к этому отнесся очень серьезно, связался с социальной службой. Они быстро установили, что все это правда. Отец бил мальчиков. За несколько месяцев до истории с конфетницей они пропустили неделю занятий. А в школу пришли какие-то подавленные. — Он начал растирать руки, словно от этого воспоминания ему сделалось холодно. — После вмешательства социальной службы мать получила опеку над детьми. Отец не стал обращаться в суд. По-моему, он служил в полиции. Он сразу пошел на попятный и не пытался оспаривать решение… — Джонатан осекся. Джэнис, Кори и Нил Блант смотрели на него, совершенно белые. — Что? — Он даже растерялся. — Я что-то не то сказал?
Джэнис начало трясти.
72Крупный мужчина, прятавшийся за старой оливкового цвета телефонной будкой в жилом районе Саутвилля, напряженно вглядывался в палисадник дома через дорогу. Он был в джинсах, фуфайке и нейлоновой куртке для джоггинга. Ничего примечательного, если вдуматься, но из его заднего кармана свисало что-то резиновое и цветастое. Размалеванная, скрученная физиономия. Маска улыбающегося Санта Клауса, какую можно купить в любом галантерейном отделе за пару фунтов. Его темно-синий «пежо» остался припаркованным в нескольких сотнях метров отсюда. После того как женщина во Фроме засекла его возле своего дома, он приучил себя держать дистанцию.
На крыльцо вышла женщина в ярко-красном пальто, с двумя сумками и желто-голубым детским креслицем в одной руке и ребеночком на другой. Она стала загружать машину: сначала закрепила креслице на заднем сиденье и аккуратно подоткнула одеяльце, в которое завернула малыша. Затем положила дамскую сумочку на пассажирское сиденье, а сумку с подгузниками поставила на пол. Достала из бардачка скребок и, нагнувшись над капотом, начала чистить ветровое стекло. Пользуясь тем, что на короткое время она повернулась к нему спиной, мужчина вышел из своего укрытия, спокойно пересек улицу, даже не пригибаясь, а лишь посматривая по сторонам. Он прошел по соседской подъездной дорожке и пересек заиндевевшую лужайку. За кустами, разделявшими два участка, он остановился и понаблюдал за тем, как женщина, обойдя машину, принялась чистить заднее стекло. Покончив с этим, она протерла боковые зеркальца, уселась на водительское место, погрела руки теплым дыханием и завозилась с ключами.
Мужчина натянул маску Санта Клауса, переступил через низкую каменную ограду — такой уверенный в себе волчина — и не спеша приблизился к машине. Открыл водительскую дверь.
— Вылезай.
Женские руки взлетели вверх. Она инстинктивно защитила лицо и тем самым лишь облегчила ему задачу отстегнуть ремень безопасности. Когда она осознала свою ошибку, было уже поздно. Он уже вытаскивал ее из салона.
— Вылезай, сучка.
— Нет! Нет! Нет!
Но он был сильным. Он ухватил ее за волосы и тащил, она же цеплялась за его руки, дрыгала ногами и отчаянно искала пути к спасению. Одно ее колено застряло под рулем, а левой рукой она ухватилась за верхнюю скобу над дверцей, но не удержалась. Оказавшись снаружи после мощного рывка, она зашаталась и упала, порвав на колене колготки. Она все пыталась освободить хватку, но пальцы соскальзывали с резиновых перчаток, а он уже волочил ее по земле, не обращая внимания на впивающиеся ногти. Она беспомощно перебирала ногами, лягалась и кричала. Когда он в результате швырнул ее к парадной двери, в горсти у него остались клочья волос.
— Пусти! — Она отпихнула его изо всех сил. — Пусти, козел!
Сильный толчок заставил ее отлететь к крыльцу. Она раскинула руки, крутанулась и ударилась о каменную колонну, ободрав кожу на руках. Хотя она инстинктивно успела выставить перед собой левую ногу, чтобы смягчить удар, но это ее не спасло. Она споткнулась и завалилась на правое плечо. Перевернувшись набок, она увидела, как он запрыгнул в машину и повернул ключ зажигания. Из ожившего радио в морозный воздух вырвалась песня «Когда рождается дитя». Мотор взревел, из выхлопной трубы вырвалось облако дыма, мужчина снял ручной тормоз и полуобернулся, чтобы быстро дать задний ход. Машина выскочила на середину дороги, а спустя мгновение, переключив скорости, Проди рванул с места. Только тогда, после взвизга покрышек, кто-то из соседей Скай Стивенсон сообразил, что же произошло. Двое выбежали из своих домов, но было уже поздно. Вишнево-красный полноприводный автомобиль свернул за угол и скрылся из виду.
73Клер Проди не делала макияж и не подкрашивала свои невыразительные блондинистые волосы. Одевалась она хорошо, но просто, покупая блузки и юбки нейтральных и пастельных тонов в магазинах средней ценовой категории вроде «Gap» а. Туфли-лодочки. При взгляде на нее можно было подумать, что она принадлежит к той же социальной прослойке, что и Джэнис Костелло, но стоило ей только открыть рот, как из нее вылезала деревенщина. Деваха из Бриджуотера, графство Сомерсет. Дальше Лондона, куда она выбиралась два раза в жизни на мюзиклы «Отверженные» и «Призрак оперы», она не выезжала. Она проходила подготовку в качестве сиделки в Бристольском королевском госпитале, когда на ее горизонте появился Пол Проди. Он на ней женился и уговорил уйти из госпиталя и посвятить себя двоим детям — Роберту и Джошу. У Пола была хорошо оплачиваемая работа, и Клер полностью от него зависела. Понадобились годы физического насилия, чтобы она наконец отважилась от него уйти.
Кэффри украдкой разглядывал ее, как только она зашла в его офис и села напротив. Когда он ей позвонил, она нацепила на себя первое, что подвернулось под руку: маечку для бега трусцой и брючки защитного цвета. И почему-то закуталась в голубое клетчатое одеяло, которое придерживала у груди побелевшими пальцами. Не потому, что ей холодно. Тут было другое. Она ощущала себя беженкой. Человеком в бегах. На бледном, обескровленном лице выделялся обветренный красный нос. За полчаса разговора она выплакала столько слез, что у него разрывалось сердце. Она не могла до конца поверить, что все происходящее имеет к ней непосредственное отношение. Просто отказывалась верить.
— Больше никто не приходит в голову. — Она безотрывно смотрела поверх его плеча на белую доску с именами и фамилиями. Губы у нее дрожали. — Честное слово.
— Ничего страшного. Не нервничайте. Еще придут.
Клер написала подробнейший список лиц, которых могла вспомнить, всех поименно, против кого ее муж способен был начать свою безжалостную вендетту. Кого-то из этого списка его команда успела найти, кого-то еще нет. В комнате неподалеку большая группа сотрудников лихорадочно прорабатывала список. Связывалась с местными отделениями полиции. Обзванивала конкретных людей, чтобы предупредить их об опасности. Подразделение по расследованию аварий никогда еще не жило в таком авральном режиме, и никто не сомневался в том, что Проди нанесет новый удар. Поэтому вся надежда была на то, что им удастся вычислить следующую жертву. Кэффри, которого распирало от ярости и который полагал, что он чувствует Проди лучше, чем кто-либо в этом здании, полагал, что это может произойти в ближайшее время. Самое ближайшее. Возможно, даже этим утром.