Несознательный - Василий Каталкин

- Да, в октябре, - проворчал Чекменев, - а у меня приказ, начать учебный процесс с сентября.

- Одно, другому не мешает, - получил он в ответ, - никто же не запрещает прямо сегодня палатки поставить.

- «А ведь и верно», - подумал Илья Борисович, - «Палатки в военном городке есть, так что уже в следующем месяце можно принимать курсантов. Учеба учебой, но если не начать прямо сейчас, то до осени можно не успеть».

Через неделю, Чекменев смотрел на проект училища, в котором было предусмотрено все, чего требовалось и даже сверх того. Оказывается, пока он добывал палатки и выбивал из ГУ ВВС преподавателей, с которыми тоже было не так легко, проект уже успели привязать к местности и составить сметы на строительство.

- За строителей можете не беспокоиться, - успокаивал его инженер строитель, - я связался с ГУЛаг, они готовы срочно прислать людей. Лес тоже есть, вам только заявку надо через ГУ оформить. Цемент и щебень на фундамент выделят, там его не так уже и много надо. Вот со стеклом и жестью сложности, тут наших возможностей не хватает, вы уж это тоже через ГУ ВВС протолкните, а кирпич на печи хоть сегодня забирать можно.

- «Ну, вот, дело и завертелось», - радовался майор, - «Теперь бы сроки никто не сорвал».

Во всей этой суете, Чекменев все чаще задумывался, почему в Иркутск, на практически голое место его отправили вот так просто, и даже не намекнули о том, что именно, и главное как, он должен делать. Будто в реку бросили и смотрят, сумеет он сам выплыть? Если бы не активная помощь заводских, утонул бы сразу.

- Товарищ майор, - подскочил к нему Шибалин, и протянул бланк, - вы про заявку на колючую проволоку забыли.

- Зачем она мне? - удивился Илья Борисович.

- Так ведь у вас ГУЛаг строительством будет заниматься, а они пока периметр проволокой не закроют, лагерников на работы не выведут, расконвоированных у них не так уж и много.

- Вот еще незадача, - нахмурился Чекменев, изучая документ.

- Вообще-то это формальность, - объяснил ему заводской представитель, - но комендант иногда вредничает. Кстати, закончат стройку поздно, земля начнет уже промерзать, чтобы не мучиться с деревянным забором можно оставить проволоку до весны.

- Нет, - поморщился Илья Борисович, - тогда лучше вообще без забора, а то не училище, а какая-то зона получится.

- Товарищ майор, без забора нельзя, - возразил Шибалин, - курсанты как раз в таком возрасте, когда на приключения тянет. Начнут в самоволку почем зря бегать, да и для местных девиц территория открыта будет.

- А что, девиц здесь много?

- Девиц не скажу, - улыбнулся паренек, - а женского пола нестрогого поведения, хватает.

- Нестрогого поведения? Первый раз слышу такое определение.

Очередной раз Чекменев столкнулся со своим помощником на аэродроме, он рискнул подать заявку на полеты, чтобы поддерживать летную форму и снова хорошее отношение к нему заводчан сыграло свою роль.

- А ты чего здесь делаешь? – Удивился Илья Борисович, когда увидел своего знакомца рядом с УТ-1.

- Часы набираю, товарищ майор, - отозвался тот.

- И сколько налетал?

- На сегодняшний день девяносто два часа, обещали, если сотню наберу, разрешат облетывать заводскую продукцию, - похвастался Шибалин.

- Так ты выпускник летной школы? – Догадался Чекменев.

- Сбоку приклеился, начал еще в клубе летать, а потом клуб летной школой стал, у них первый выпуск будет только в сорок первом. А у меня еще и техникумовское образование, вот теперь и не знают, как со мной поступить.

- Восемнадцать есть?

- Зимой исполнилось.

- Тогда не вижу трудностей, - хмыкнул майор, - диплом у тебя есть, налета хватает, сдашь две выпускные дисциплины в училище по сентябрю и получишь лейтенанта. Дальше твою судьбу уже будет определять ВВС. Согласен?

- Заманчиво. – Задумался Шибалин и упрямо мотнул головой. – Но нет, в частях молодежи летать практически не разрешают, а для меня это главное. Я тогда лучше здесь, при заводе останусь, наберу летных часов побольше, может в заводские испытатели попаду.

Илья Борисович кивнул, что в частях молодежь мало летает, он знал, экономили моторесурсы двигателей, да и топливо тоже не спешили тратить, так что прав парень.

- Если хорошо летаешь, могу инструктором в училище записать, - предложил он, - тогда налетаешься до одури.

- А я бы согласился, - кивнул Шибалин.

- Что у тебя в задании?

- Вышка, сорок пять минут.

- Даже так? – Сильно удивился Чекменев. – Ну, тогда давай посмотрим, как у тебя высший пилотаж получается.

Взлетал майор вторым, но И-16 это не какой-то там УТ-1, мощность мотора в семь раз выше, поэтому он легко обогнал учебный самолетик и даже успел немного повертеться, прежде чем его сосед набрал нужную высоту. А потом УТ начал выполнять каскад: управляемая бочка; три четверти петли с полуоборотом на нисходящей; переворот на горке; мертвая петля; полупетля; виток штопора; восьмерка с полуоборотами на нисходящих; восходящая управляемая бочка; восьмерка с полубочкой; полубочка на восходящей вертикальной линии….

И это все на учебном самолете. Обалдеть.

После выполнения каскада УТ-1 снова полез вверх. Второй каскад был уже другим, в него было включено два непонятных элемента с попыткой кабрирования, но при такой мощности мотора сделать это было весьма сложно. На этом время Шибалина закончилось, и он спокойно начал снижение в сторону аэродрома.

Как только Чекменев выбрался из самолета к нему подскочил Шибалин:

-Товарищ майор, разрешите получить замечания.

- Какие к черту замечания, - чуть не подпрыгнул Илья Борисович, - ты там такое вытворял, у нас очень немногие это делать умеют, а уж одним каскадом…. Так что в сентябре, как только соберется преподавательский состав, ко мне, будем тебя экзаменовать и на инструктора по летной подготовке оформлять. Директор завода возражать не будет?

- Вообще-то будет, товарищ майор, но мы с ним уже обсудили этот вопрос, сильно держать не станет.

- Вот и замечательно.

Покидал аэродром Чекменев в хорошем настроении, во-первых: после полетов у него почти всегда хорошее настроение, а во-вторых: инструктора по летной подготовке он себе уже отыскал, и какого инструктора.

-

- Вот, все-таки получилось майора убедить, чтобы взял меня к себе инструктором, и значит, лейтенанта