Собрание сочинений в одном томе - Владимир Высоцкий

РАЙСКИЕ ЯБЛОКИ

Я когда-то умру — мы когда-то всегда умираем, —Как бы так угадать, чтоб не сам — чтобы в спину ножом:Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, —Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок —И ударит душа на ворованных клячах в галоп,В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок…Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали — гляжу — пред очами не райское что-то:Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел.И среди ничего возвышались литые ворота,И огромный этап — тысяч пять — на коленях сидел.

Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.Седовласый старик слишком долго возился с засовом —И кряхтел и ворчал, и не смог отворить — и ушел.

И измученный люд не издал ни единого стона,Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.Здесь малина, братва, — нас встречают малиновым звоном!Все вернулось на круг, и Распятый над кругом висел.

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?!Мне — чтоб были друзья, да жена — чтобы пала на гроб, —Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок…Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:Это Петр Святой — он апостол, а я — остолоп.Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок…Но сады сторожат — и убит я без промаха в лоб.

И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых, —Кони просят овсу, но и я закусил удила.Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблокДля тебя я везу: ты меня и из рая ждала!

ЛЕКЦИЯ О МЕЖДУНАРОДНОМ ПОЛОЖЕНИИ, ПРОЧИТАННАЯ ЧЕЛОВЕКОМ, ПОСАЖЕННЫМ НА 15 СУТОК ЗА МЕЛКОЕ ХУЛИГАНСТВО, СВОИМ СОКАМЕРНИКАМ

Я вам, ребяты, на мозги не капаю,Но вот он перегиб и парадокс:Ковой-то выбирают римским папою —Ковой-то запирают в тесный бокс.

Там все места — блатные расхватали иПришипились, надеясь на авось, —Тем временем во всёй честнóй ИталииНа папу кандидата не нашлось.

Жаль; на меня не вовремя накинули аркан, —Я б засосал стакан — и в Ватикан!

Церковники хлебальники разинули,Замешкался маленько Ватикан, —Мы тут им папу римского подкинули —Из наших, из поляков, из славян.

Сижу на нарах я, в Наро-Фоминске я.Когда б ты знала, жизнь мою губя,Что я бы мог бы выйти в папы римские, —А в мамы взять — естественно, тебя!

Жаль, на меня не вовремя накинули аркан, —Я б засосал стакан — и в Ватикан!

При власти, при деньгах ли, при короне ли —Судьба людей швыряет как котят.Но как мы место шаха проворонили?!Нам этого потомки не простят!

Шах расписался в полном неумении —Вот тут его возьми и замени!Где взять? У нас любой второй в Туркмении —Аятолла и даже Хомейни.

Всю жизнь мою в ворота бью рогами, как баран, —А мне бы взять Коран — и в Тегеран!

В Америке ли, в Азии, в Европе ли —Тот нездоров, а этот вдруг умрет…Вот место Голды Меир мы прохлопали, —А там — на четверть бывший наш народ.

Плывут у нас по Волге ли, по Каме лиТаланты — все при шпаге, при плаще, —Руслан Халилов, мой сосед по камере, —Там Мао делать нечего вообще!

ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ

Еще бы — не бояться мне полетов,Когда начальник мой, Е. Б. Изотов,Всегда в больное колет как игла:«Эх, — говорит, — бедняга!У них и то в ЧикагоТри дня назад авария была!..»

Хотя бы сплюнул: все же люди — братья,И мы вдвоем и не под кумачом, —Но знает, черт: и так для предприятьяЯ — хоть куда, хоть как и хоть на чём!

Я к автомату: в нем ума палата —Стою и улыбаюсь глуповато:Такое мне ответил автомат!..Невероятно, — в Ейске —Уже по-европейски:Свобода слова, — если это мат.

Мы в ресторан — там не дают на вынос,Но нам и так неплохо — тишь да гладь, —Вбежит швейцар и крикнет: «Кто на Вильнюс!..Спокойно продолжайте выпивать!»

Мне летать — острый нож и петля:Ни поесть, ни распить, ни курнуть,И еще — безопасности для —Должен я сам себя пристегнуть!

Друг рассказал — такие врать не станут:Сидел он раз, ремнями не затянут,Вдруг — взрыв! А он и к этому готов:И тут нашел лазейку —Расправил телогрейкуИ приземлился в клумбу от цветов…

Я напрасно верчусь на пупе,Я напрасно волнуюсь вообще:Если в воздухе будет ЧП —Приземлюсь на китайском плаще!

Но, смутно беспокойство ощущая,Припоминаю: вышел без плаща я, —Ну что ж ты натворила, Кать, а Кать!Вот только две соседки —С едой всучили сетки,А сетки воздух будут пропускать…

Мой вылет объявили, что ли? Я быЧуть подремал — дружок, не подымай!Но слышу: «Пассажиры за ноябрь!Ваш вылет переносится на май!»

Считайте меня полным идиотом,Но я б и там летал Аэрофлотом:У них — гуд бай — и в небо, хошь не хошь.А здесь — сиди и грейся:Всегда задержка рейса, —Хоть день, а все же лишний проживешь!

ГРУСТЬ МОЯ, ТОСКА МОЯ

Вариации на цыганские темы

Шел я, брел я, наступал то с пятки, то с носка, —Чувствую — дышу и хорошею…Вдруг тоска змеиная, зеленая тоска,Изловчась, мне прыгнула на шею.

Я ее и знать не знал, меняя города, —А она мне шепчет: «Как ждала я!..»Как теперь? Куда теперь? Зачем да и когда?Сам связался с нею, не желая.

Одному идти — куда ни шло, еще могу, —Сам себе судья, хозяин-барин.Впрягся сам я вместо коренного под дугу, —С виду прост, а изнутри — коварен.

Я не клевещу, подобно вредному клещуВпился сам в себя, трясу за плечи,Сам себя бичую я и сам себя хлещу, —Так что — никаких противоречий.

Одари, судьба, или за деньги отоварь! —Буду дань платить тебе до гроба.Грусть моя, тоска моя — чахоточная тварь, —До чего ж живучая хвороба!

Поутру не пикнет — как бичами ни бичуй,Ночью — бац! — со мной на боковую.С кем-нибудь другим хотя бы ночь переночуй, —Гадом буду, я не приревную!

СТИХОТВОРЕНИЯ

«День на редкость — тепло и не тает…»

День на редкость — тепло и не тает, —Видно, есть у природы ресурс, —Ну… и, как это часто бывает,Я ложусь на лирический курс.

Сердце бьется, как будто мертвецкиПьян я, будто по горло налит:Просто выпил я шесть по-турецкиЧерных кофе, — оно и стучит!

Пить таких не советуют доз, но —Не советуют даже любить! —Есть знакомый один — виртуозноОн докажет, что можно не жить.

Нет, жить можно, жить нужно и — много:Пить, страдать, ревновать и любить, —Не тащиться по жизни убого —А дышать ею, петь ее, пить!

А не то и моргнуть не успеешь —И пора уже в ящик играть.Загрустишь, захандришь, пожалеешь —Но… пора уж на ладан дышать!

Надо так, чтоб когда подытожилВсе, что пройдено, — чтобы сказал:«Ну а все же не плохо я пожил, —Пил, любил, ревновал и страдал!»

Нет, а все же природа богаче!День какой! Что — поэзия? — бред!…Впрочем, я написал-то иначе,Чем хотел. Что ж, ведь я — не поэт.

«Про меня говорят: он, конечно, не гений…»