Тубурская игра - Макс Фрай

— Вот здесь, — деловито сказал призрак, не только рукой, но и всем своим сияющим телом указывая куда-то в середину меховой кучи. – Четвертая сверху.

Я вздохнул и принялся разбирать аккуратные ряды шапок, постепенно углубляясь в указанном направлении. А как еще.

Когда чудесная Сонная Шапка Датчуха Вахурмаха наконец оказалась у меня в руках, я не почувствовал ничего, кроме легкой растерянности.

— Надо же, почти новая, — сказал я своему компаньону. – Ей вот так навскидку не то что восьми тысяч лет – полусотни не дашь.

— Ну так волшебная же вещь, — напомнил призрак. – Что ей сделается. Это копии чуть ли не раз в дюжину лет приходится заново шить – они-то, будь уверен, стареют.

— Ясно, — вздохнул я.

И стал складывать раскиданные шапки. Очень надеялся, что смогу расставить все как было и никто не поднимет тревогу.

— Что теперь? – спросил я, после того как мы с Эши Харабагудом порядком удалились от лагеря ограбленных нами сновидцев. – В смысле, где я должен лечь спать? И когда? Прямо сейчас?

— Я как раз собирался отвести тебя в одно хорошее место, — откликнулся он. – В мою пещеру для сна. На самом деле не имеет значения, где ложиться, лишь бы не побеспокоили. Но я все равно думаю, что пещера, в которой я сам когда-то проснулся от Вечного Сна, – хорошее место. Лучше всех прочих.

— Еще бы, — согласился я. – Если стены этой пещеры уже становились свидетелями подобного события, они могут мне помочь.

— Ты очень правильно все понимаешь, — кивнул призрак. – Даже удивительно обнаружить подобную мудрость в столь молодом человеке.

Я не стал объяснять ему, что для понимания таких штук совсем не нужна какая-то особая мудрость. Достаточно быть более-менее опытным антикваром. Занимаясь старыми вещами, довольно быстро узнаешь, что самые лучшие талисманы получаются из обычных предметов, долгое время принадлежавших какому-нибудь счастливчику, а еще лучше – нескольким по очереди. А старые воины, вышедшие живыми и невредимыми из многих сражений, иногда дарят молодым товарищам кольца или просто отрезают для них куски от своих поясов – делятся удачей, которая помогла им уцелеть в боях, и это обычно работает. А знающие люди готовы вдвое переплатить за мебель, хозяева которой жили долго, дружно и счастливо; кстати, за возможность купить их дома порой ведутся нешуточные сражения, и цены взлетают до небес. Сам-то я недвижимостью никогда не занимался, но знакомых в этой среде у нас с Хенной немало.

В общем, сколько бы ни утверждали, что ничего похожего на сознание у неодушевленных предметов и помещений нет, но память у них все-таки явно имеется. И какое-то подобие воли, позволяющее влиять на события. Ужасно интересно все это, вот что я вам скажу.

Потом призрак еще несколько часов гонял меня по горным дорогам. Вернее, по полному их отсутствию. Но я уже твердо усвоил, что выполнять указания моего проводника можно только после тщательной проверки, а он кое-как научился делать скидку на мои скромные возможности, так что на сей раз риск был сведен к минимуму, даже мои локти и колени уцелели, а это в данных обстоятельствах вполне приравнивается к чуду.

Но вымотался я изрядно. Поэтому, когда мы добрались наконец до пещеры, расположенной в нескольких метрах над землей, и я благополучно туда вскарабкался всего после третьей попытки, Эши Харабагуд сказал:

— Сперва просто поспи. Без шапки. В таком состоянии я тебя не то что в Вечный – в простой учебный сон не отпустил бы.

Я не возражал. Вытряхнул из пригоршни заранее припасенные одеяла, расстелил их на каменном полу, упал и уснул прежде, чем успел укрыться.

Сперва мне снилась всякая чепуха, как часто бывало до начала обучения. Я, конечно, все равно сразу вспомнил, кто я такой, в каких обстоятельствах уснул и что мне вскоре предстоит сделать. Некоторое время оставался на приснившейся мне лужайке и снисходительно наблюдал за мельтешением разноцветных бабочек с лицами моих друзей, но потом решил, что для полноценного отдыха мне требуется хороший, длинный сон о море. И тут же обнаружил, что сижу на берегу. Вода была молочно-белая, а темный песок отливал синевой, но несоответствия меня не смущали – собственно, тем и хороши сны, что все выглядит не как положено, а как ему самому заблагорассудится. С детства их за это любил.

Довольно долго никаких событий не было. Я сидел, смотрел на море, слушал, как оно шумит, думал – как все-таки жаль, что мне никогда не снятся запахи. Особенно сейчас, у моря, где нюхать – даже не половина, а добрые три четверти удовольствия; впрочем, ладно, и так неплохо. Вернее, просто прекрасно.

И тут мой покой был нарушен. И уединение заодно.

— Ну ты даешь. — Еси Кудеси уселся рядом со мной на синий песок и дружески пихнул меня локтем в бок. – Такого у нас еще не было – чтобы Сонную Шапку Датчуха Вахурмаха перед самым началом игры украли.

Сказать, что я тогда растерялся, будет изрядным преуменьшением. Вероятно, придется в очередной раз воспользоваться термином сэра Макса и признать, что я натурально офонарел.

— Ну а как ты думал, — ухмыльнулся мой учитель. – Если я сплю, значит, ничего не вижу – так, что ли? Я же Сонный Страж. Потому и ушел, бросив наши с тобой занятия, что меня старейшины позвали игру охранять. Я у них на хорошем счету.

Если существует слово, имеющее то же значение, что «офонарел», но описывающее следующую, еще более сокрушительную стадию этого состояния, имейте в виду, что именно оно со мной и случилось. Я только и смог, что спросить:

— Но почему ты меня не остановил?

— А зачем? Шапка и так никуда не денется. Ты уснешь, она останется. Конечно, у нас так поступать не принято. Если бы кто-то из наших взял общее сокровище без спроса, всей его семье пришлось бы уехать или годами сгорать от стыда, такие события долго не забываются. Но для тебя наши обычаи – пустой звук, как для меня законы твоей страны, это понятно. Так что наказывать тебя смысла нет, да и не в моей это власти. Гораздо важнее разобраться, кто ты и чего хочешь. Я вот с весны тебя учу, а так этого и не понял. Хоть и сразу смекнул, что не так ты прост, как кажется. Но что тебе в Вечный Сон удрать приспичило, мне даже в голову не приходило. Не похож ты на человека, который решил сгинуть. Слишком твердо стоишь на земле – всего одной ногой, но и этого достаточно, когда так сладко стоится.

— Да не хочу я сгинуть, — честно сказал я. – Только посмотрю, как оно там, и сразу проснусь. Думаю, я сумею.

— Может, и сумеешь, — согласился Еси Кудеси. – Как твой учитель, я бы на тебя, пожалуй, поставил. Но не очень много. Дюжину ваших горстей.

— Коронку, — машинально уточнил я.