Мужчина моей мечты - Джоанна Линдсей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А почему бы тебе не высказать все это ему в лицо?
— Клянусь, я так и сделаю!
Меган развернулась и снова направилась на север. Погруженная в свои невеселые мысли, она не замечала, куда едет, но Цезарь придерживался единственной имеющейся в этой местности дороги, и через некоторое время Меган совершенно неожиданно почти столкнулась с той самой позаимствованной у леди Маргарет каретой.
Меган остановилась. Девлин тоже. Девушка не слезла с коня. Девлин выпрыгнул из кареты и молниеносно стащил жену с Цезаря, не давая ей возможности опомниться и вновь умчаться на коне, за которым он никогда не смог бы угнаться. Меган была в такой ярости, что даже не заметила этой предосторожности.
— Мне надо многое сказать вам, ваша светлость, — начала Меган, оказавшись в железных объятиях Девлина, который на руках нес ее к карете. Меган вложила в эти слова все презрение, на какое была способна.
— Можешь высказаться в карете, — спокойно ответил Девлин и вдруг взорвался, зло рявкнув:
— Никогда больше не смей садиться на моего коня, если меня нет рядом!
— Твоего коня? Кажется, Цезарь… конь…
— Мой конь.
— Понятно, — жестко сказала Меган. — Очередная ложь, в которую ты к тому же вовлек моего отца.
— Твой отец сказал, что ему трудно будет объяснить окружающим появление у него Цезаря, потому мы и договорились о его временном владении конем. Это была… ну, скажем, полюбовная сделка, заключенная только на время моего присутствия в вашем доме.
— Мне безразлично, каким образом тебе удалось обвести вокруг пальца моего отца. Главное, что это была очередная ложь, Эмброуз Сент-Джеймс!
— Эмброуз Девлин Сент-Джеймс, — поправил он, бесцеремонно заталкивая ее в карету. — Эмброузом меня никто не называет, деточка. Так что и тебе этого делать не следует.
Девлин повернулся и начал привязывать повод Цезаря к экипажу.
— А мне плевать на то, как тебя называют другие! — выкрикнула Меган ему в спину. — У меня есть собственный набор подходящих для тебя имен. Хочешь услышать?
— Нет.
Это на какое-то время охладило ее пыл. Настолько, что Меган даже успела заметить, что, возвращаясь к карете, Девлин прихрамывает. Она многозначительно посмотрела на его ногу и сказала:
— Если ты дожидаешься моих сожалений по поводу того, что я тебя ударила, то совершенно напрасно. Я, наоборот, подумываю, а не проделать ли это еще раз, в то же место, но гораздо сильнее.
— Благодарю за предупреждение и отвечу на любезность любезностью: ударишь одним из острых носов твоих туфелек, немедленно отправишься в путь через всю Англию босиком.
— Ты не посмеешь!
Девлин хмуро взглянул на жену.
— Кажется, мы установили пределы моей дерзости.
— Ты точно такой, каким представлялся. Наверное, это были единственные правдивые слова из всех, которые ты когда-либо произнес! Ты развязный, невоспитанный и наглый тип, и я не стану разговаривать с тобой до конца моих дней.
— Ты готова в этом поклясться?
Разумеется, нет, ибо поток ее брани еще далеко не иссяк:
— Ты самый отвратительный из всех людей, которые когда-либо дышали этим воздухом, самый презренный во всей Англии, нет, во всей Вселенной! И наверняка ты самый ужасный из всех герцогов.
— Прибереги свое последнее суждение, поскольку ты еще не встречалась с этим человеком.
— С каким человеком?
— С его светлостью герцогом Ротстоном. Глаза Меган засверкали от ярости.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что у меня плохой слух или не все в порядке с головой? И что Маргарет Макгрегор вовсе не сестра твоей бабушки? И не говорила, что ожидает племянников и племянниц, которые продолжат род и традиции Сент-Джей…
— Да, да, да! Ты все расслышала абсолютно правильно, — нетерпеливо прервал ее Девлин. — Я и есть четвертый герцог Ротстон. Но, будь добра, вспомни, что с тех пор как мы встретились, я все время играл какую-нибудь роль. Именно это и стало причиной твоих теперешних попреков. Но пойми, мое поведение должно было соответствовать этой роли. Потому-то я и вел себя с тобой совсем не так, как веду себя обычно. На самом деле я очень осмотрительный человек, настолько соблюдающий правила приличия, что меня даже называют старомодным пуританином, хотя я считаю, что это уж слишком.
Но это был совсем не тот человек, в которого она…
— Я не это имела в виду.
— Нет, ты подумала именно это.
— Не лезь не в свое дело!
— Ты хочешь сказать, что вовсе не любишь командовать другими? — спросила Меган. Девлин слегка покраснел.
— Это называется по-другому — быть лидером. Естественно, какие-то черты моего характера проявились и в той роли, которую я играл. Я отнюдь не утверждаю, что был неподражаем в амплуа конюха.
— О, с этим я полностью согласна! Если бы ты блестяще справился с этой ролью, то не был бы таким мерзким!
— Честно говоря, иногда мне даже нравились наши словесные перепалки, ведь я крайне редко позволяю себе так распускаться. Может быть, ты тоже всегда была сдержанной на язык?
Ответив положительно, Меган погрешила бы против истины.
— Это к делу не относится, — сказала она, напустив на себя важный вид. — Но факт остается фактом: с самого первого дня нашего знакомства ты представлялся не тем, кем являешься на самом деле, и я выходила замуж не за герцога.
— Хотя очень этого хотела, — не без иронии напомнил Девлин.
Меган вспыхнула от стыда: она подумала о том дне, когда сказала Девлину, что собирается выйти замуж за герцога Ротстона. Как же он, должно быть, смеялся над ее тщеславными намерениями!..
— Боже мой! — прошептала Меган, ужаснувшись при воспоминании обо всем остальном. — И ты проделал весь этот путь до Гэмпшира только для того, чтобы унизить меня своим мерзким и неуместным предложением, с целью отбить у меня всякое желание выйти замуж за герцога Ротстона, то есть за тебя? Я и не подозревала, что ты до такой степени презирал меня.
Меган больше не испытывала гнева. Она чувствовала себя глубоко оскорбленной. Девлин понял, что причинил ей боль, и поспешил объясниться:
— Черт побери, да я вовсе не по этой причине поехал тогда на бал к Лейтонам. Просто меня раздражало твое упорное желание непременно выйти замуж только за герцога. Я решил, что ты расчетливая и хитрая авантюристка, для которой важнее всего титул и которой совершенно все равно, каков его обладатель, пусть даже он будет последним мерзавцем! И то, что я сделал, было своего рода уроком. Мне и в голову не приходило, что в результате ты и вовсе откажешься от своей затеи.
— Представляю, как ты этому обрадовался! — с горечью сказала Меган. — И как испугался, когда в конце концов моя затея увенчалась успехом. Сейчас ты наверняка считаешь, что глупо попался и что я намеренно сделала так, чтобы оказаться в нынешнем своем положении.