Погоня за призраком - Лев Дворецкий

— Не забывая свой интерес, — с усмешкой вставил Тимофей.

— А что в этом плохого? — вскинул брови Сарычев. — Им приходится крепко вертеться, чтобы удержаться на плаву. Иной раз предпринимать, как модно сейчас говорить, неадекватные шаги. У этих людей широкие связи, если хочешь, круговая порука по вертикали и горизонтали. Именно поэтому им удается выжить. Попытки поймать их за руку, обвинить в чем-то обречены на неудачу. — Он кивнул в сторону Зубкова: — Вот тебе живой пример. Ничего сделать ему ты не сможешь. Документы, которые были представлены в прокуратуру, оказались неубедительными. Свидетелей не было. После беседы со следователем его отпустили. Да, я оказывал им с Калгановым определенные услуги. За это они мне платили. Считай это вознаграждением, взяткой или коррупцией. От названия суть дела не меняется. Так многие поступают.

— Значит, вы тоже относитесь к этой элите? — поймал его на слове Тимофей.

— Ну, если тебе так понравилось такое определение, считай, что да. Поэтому у меня нет никакой охоты слушать тебя об имеющихся обличительных материалах.

— Боитесь?

Сарычев выдавил из себя улыбку:

— Ничего я не боюсь. Ты просто надоел всем нам.

— И вы решили меня убрать.

— Ты догадливый парень…

— Получается, что и мокрым делом не брезгуете? Конечно, не сами лично. «Шестерки» для этого существуют, вроде тех, кто встретил меня на площадке. — Тимофей показал на Зубкова: — Он может продолжить список этих подонков, назвать, например, Кирилла, Кажлаева, Отари, а также тех, кого он послал в воздушный рейс, чтобы ликвидировать меня в самолете. Ради денег они выполнят за вас любую грязную работу. Вы же останетесь чистеньким, неприкасаемым.

— Война не обходится без жертв, — философски заметил Зубков. — Возьмем случай с моим заместителем, Сениным Львом Георгиевичем. Превосходный человек, отменный специалист. И все же мне пришлось от него избавиться.

— Пришили? — Тимофей сделал вид, что ничего не знает о Сенине.

— Ну, зачем так грубо? — поморщился Зубков. — Элементарно позвонил, кому надо, и его надолго упрятали в психушку. Деньги, брат, деньги все решают, ну и знакомства.

— С этим надо смириться, — поддержал Калганов. — Приходится порой обходить законы, мешающие прогрессу.

— С вами трудно спорить, — усмехнулся Тимофей, — тем более что мне в моей работе тоже приходится применять, как вы изволили выразиться, неадекватные методы.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Сарычев, усмотрев в последней фразе опасный для себя намек.

— Могу уточнить. Иду по следу преступника, ловлю и уничтожаю. — Тимофей для убедительности обхватил ладонями свою шею: — Вот так, хряк — и готово.

— Убиваешь свою жертву? — укоризненно покачал головой Сарычев. — Выходит, идешь вразрез с принятыми у вас инструкциями и правилами?

Тимофей не согласился:

— Ай-яй-яй, как же вы так, вам закон побоку, а нам, значит, только по строгим правилам. Мы ловим бандита, сдаем в органы, а там после беседы со следователем его отпускают. И мы снова гоняемся за ним. И так без конца, по кругу. Нет, так не пойдет. Да будет вам известно, что, согласно правилам, у нас развязаны руки при выполнении операции. Нам разрешено, например, входить в любое помещение без всякого ордера, если знаем, что преступник прячется там. К слову, вы не сможете обвинить меня в том, что я явился сюда к вам без приглашения. Я докажу, что здесь находятся три человека, подозреваемые в коррупции и крупных валютных махинациях.

— Ну ты, поосторожнее с определениями! — прикрикнул Сарычев.

— Да что это он здесь разошелся! — осмелели Калганов с Зубковым.

Тимофей не обратил внимания на эти реплики и продолжал:

— Я также имею право использовать имеющиеся в моем распоряжении средства, вплоть до применения оружия, если создается угроза со стороны противника.

— Тебе никто не угрожает, — быстро вставил Сарычев.

— А те трое с автоматами, что на лестничной клетке? — снова напомнил Тимофей. — Ты их на чай пригласил? — Ему надоело деликатничать, и он тоже перешел на «ты».

— Это моя охрана, и к тебе не имеет никакого отношения, — объявил Константин Савельич.

— Интересная картина, — усмехнулся Тимофей. — Значит, мне можно беспрепятственно уйти?

— Тебя никто не тронет, — пообещал Сарычев.

— И никого не волнует, что я принес? — он мельком оглядел присутствующих.

— Оставь это, мы посмотрим, — лениво сказал Константин Савельич, добавив: — Если материалы стоящие, отблагодарим тебя как следует.

Тимофей похлопал себя по карману:

— Здесь вещи бесценные, более того, взрывные. Потом локти будете себе кусать, но поздно будет.

— Сколько ты хочешь? — прямо спросил Сарычев.

— Речь не о деньгах.

— Тогда что? — встрепенулся Зубков. — Мы многое для тебя можем сделать.

— Например, повысить в звании, в должности, — важно добавил Сарычев.

— Квартиру получишь в престижном месте, — не остался в долгу Калганов.

— Нет, — покачал головой Тимофей. — Мне нужны ваши письменные признания.

— Что-о?! — Их возмущению не было предела.

— Я помогу вам, — спокойно отреагировал Тимофей. — Все, что вы здесь наговорили, каждый пусть изложит на бумаге. Я постараюсь представить это как явку с повинной. А это, вы знаете, учитывается в ходе следствия.

— С меня же сняли все обвинения, — возмущенно произнес Зубков.

— И меня вы обещали оставить в покое. За мою помощь, — напомнил Калганов.

— Какую еще помощь? — Сарычев повернулся к Калганову. — Объясни, пожалуйста, я тебя не понимаю.

Тот стал оправдываться, пытаясь объяснить, что никакого вреда он никому не принес. Константин Савельич слушать партнера не стал, демонстративно отвернулся от него к Тимофею и, как бы приглашая его в сочувствующие, тяжело вздохнул:

— Вот с какими людьми приходится иметь дело! — Сделал небольшую паузу и добавил: — Что же касается меня, то для тебя же будет лучше, если обо мне вообще забудешь. Это как оголенный провод высокого напряжения: трогать нельзя. А если кто — вопреки здравому смыслу — осмелится, непременно сгорит.

— Образное сравнение, — похвалил его Тимофей, — но ты забыл, что специалисты в данном случае орудуют в перчатках.

— Ну, смотри, я предупредил, — с угрозой произнес Сарычев.

От внимания Тимофея не ускользнуло, как он при этом подмигнул Калганову. Тот сделал вид, что не заметил, но было ясно, что подан знак, понятный им обоим. Вероятно, они что-то против него замыслили. Подозрение его подтвердилось. Калганов вдруг поднялся со своего места, посмотрел на Тимофея:

— Мне приспичило. Надо выйти в туалет.

— Идемте, я провожу вас, — предложил Тимофей.

— Нет-нет, зачем же, я сам, — запротестовал Калганов и быстро прошел вперед.

Тимофей двинулся было следом, но Сарычев с Зубковым разом поднялись и вышли из-за стола. На миг он выпустил из поля зрения Калганова. Тот метнулся к входной двери, успел приоткрыть ее. Тимофей в два прыжка очутился за его спиной и врезал ему ногой по толстому заду. Да так, что он фасадом припечатал дверь. Она с треском захлопнулась, придавив ладонь попытавшемуся войти охраннику. Оглушенный Калганов сполз на пол. Тимофей отволок его в угол. Пора было завершать визит. На диктофон эти «друзья» наговорили немало. Это неплохая фактура к уже имеющимся у него документам. Для прокуратуры будет вполне достаточно. Но уйти отсюда не дадут торчащие на площадке вооруженные парни. Придется с ними разбираться. Лучше по одному.

Тимофей повернул ключ в замке, потянул слегка ручку на себя. Дверь чуть приоткрылась. В нее тотчас же протиснулся парень с площадки.

— Что там у вас происходит? — спросил он, дымя сигаретой.

— Ничего особенного, — ответил Тимофей, — все в порядке, разговариваем. Сарычев хочет видеть тебя, заходи. — Сделал шаг назад, освободив проход.

Тот ступил в прихожую. Тимофей пяткой захлопнул дверь и, не давая ему опомниться, приемом «крюк справа» нанес кулаком удар в лицо. В одно мгновенье нос парня превратился в слепок печати, сигарета оказалась в глотке. Он взвыл на всю квартиру. Вторым ударом в живот Тимофей сбил у него дыхание, затем несильным толчком послал его в тот же угол, где лежал Калганов. Забрал у поверженного бандита автомат, разрядил и забросил на антресоль. В дверь застучали. Нетрудно было предположить, что вопль донесся до лестничной площадки и там забеспокоились. В прихожей появились Сарычев и Зубков. Они молча окинули взглядом поле битвы и так же, не говоря ни слова, скрылись в гостиной. Видимо, картина произвела на них впечатление. Ни тот, ни другой не предложили Тимофею покинуть квартиру. Странно. Надо быстрее отсюда уходить. Не хватало ему завязнуть в устроенной здесь провокации.

Пока же Тимофей приоткрыл дверь и пригласил следующего охранника. Парень оказался предусмотрительным и держал автомат наизготовку. Палец застыл на спусковом крючке. Конечно, он не впустил бы его в прихожую, если бы не заметил, что оружие стоит на предохранителе. Поэтому первым долгом Тимофей резко приподнял вверх ствол автомата и одновременно коленкой врезал между ног его владельцу. Здоровяк согнулся от страшной боли, но орать не стал. Только, скрипнув зубами, выдал длинный заряд мата. Тимофей предложил ему заткнуться, тот продолжал. Тимофей сделал ногой подсечку. Парень свалился на пол, получив вдобавок удар ногой в бок. Это оказалось убедительнее слов: он затих. Тимофей забрал у него автомат, разрядил и забросил следом за первым. Приоткрыл дверь. На площадке никого. «Сбежал третий или где-то притаился?» — подумал он и после некоторого колебания все же вышел из квартиры. Дверь за собой не закрыл, оставив путь к отступлению. Мало ли что, вдруг придется укрыться там от выстрелов. Вызвал лифт. Кабина поднялась, как вдруг за спиной раздался грозный окрик: