Возвращение. Трилогия - Игорь Чужин

— Ингар, ты куда? — раздался за спиной сдавленный писк эльфийки.

— Я буду спать у Милорна, и не вздумай туда заявиться, поганой метлой выгоню!

Командира дроу очень удивило моё появление в его шалаше, но он не стал задавать дурацких вопросов и молча выделил мне место на лежащей в углу шкуре какого-то зверя. Заснуть мне удалось только часа через полтора, а до этого момента я крутился как волчок с боку на бок, проклиная свою судьбу и женский пол в придачу.

Глава 30

Когда коту делать нечего, он…

Проснулся я поздно и конечно же проспал завтрак. Милорна в шалаше уже не было, и я отправился к ручью умываться. За этим занятием меня застали мои новоиспечённые невесты, которых я так шуганул, что девчонки ломанулись от меня прямо через кусты, только пятки засверкали. Затем я злой как собака заявился на кухню, где перекусил на скорую руку и отправился искать Милорна. Делать в принципе мне было нечего, потому что делами в лагере заправляли Милорн и Эланриль, однако командный зуд не давал мне покоя, и я отправился на поиски приключений.

Эльф нашёлся в дальнем конце лагеря, где тренировал молодых воинов в стрельбе из лука, показывая чудеса владения этим оружием. Я скромно уселся в сторонке, наблюдая за тем, как Милорн стреляет. В принципе мне нужен был только лук и колчан со стрелами, а ввязываться в разборки я совсем не собирался. Однако эльф, по-видимому, решил показать человеку своё превосходство и приказал ученикам отодвинуть пять мишеней на расстояние трёхсот шагов и начал расстреливать их, как из пулемёта. Колчан Милорна опустел за несколько секунд, и все стрелы поразили цели, которые невооружённым взглядом и разглядеть-то было трудно. Молодые воины восхищённо смотрели на своего учителя, хотя и сами на свет появились с луком в руках.

Все эти понты были предназначены только для меня, любимого, а я с утра находился в плохом настроении, и этот наезд серьёзно меня разозлил.

«Видят боги, я не хотел никого трогать, но ушастые сами захотели гнуть передо мной пальцы, значит, мне придётся их разгибать, а возможно, и переломать, если будут упираться», — решил я и скроил восхищённую рожу.

Шоу невероятной меткости у меня уже давно было отработано до автоматизма и демонстрировалось не в первый раз, просто в этот аттракцион нужно было внести некоторые коррективы, сообразно обстановке.

Я бодро зааплодировал, отдавая дань столь высокому искусству владения луком, и подошёл к Милорну, якобы для того, чтобы предупредить его о том, что ухожу на пару дней побродить по окрестностям.

— Милорн, у меня просто нет слов! Я не знаю ни одного эльфа, который бы так хорошо стрелял из лука.

— Сиятельный, вы перехваливаете меня. Пять лет назад на императорском турнире в Меране я видел, как стреляет из лука Арима Летящая Смерть, вот это действительно непревзойдённый мастер среди ныне живущих на Геоне. Если бы вы видели, как он стреляет, то не стали бы меня так нахваливать, — с показной скромностью заявил Милорн.

«Вот ты и попался, ушастый», — подумал я, а вслух заявил:

— Да, ты прав, Милорн, Арима был хорошим лучником.

— Ингар, вы знали великого Ариму?

— Да, пришлось один раз встретиться.

— Вы сказали, что он «был хорошим лучником»? Это значит, что Арима умер?

— Да, вы абсолютно правы, он мёртв, — со скучающим видом ответил я.

— И вам известно, как погиб этот великий воин? — недоверчиво спросил Милорн.

— Увы, судьба сделала меня свидетелем его смерти, — продолжил я придуриваться.

— Вы участвовали в битве, в которой погиб Арима?

— Не было там никакой битвы. Арима со своими дружками напал на лесной дороге на одинокого путника и был убит.

— А откуда вам это известно, ведь путник был одиноким? — с усмешкой спросил эльф.

— К несчастью для Аримы, этим путником был я.

— Сиятельный, вы убили Ариму? Как вам это удалось? — спросил обалдевший Милорн.

— Очень просто, я застрелил его из лука.

После этого заявления на тренировочной площадке наступила гробовая тишина, продлившаяся пару минут. Похоже, Арима был легендарной личностью не только среди гвельфов. Первым обрёл дар речи Милорн. Эльфийская гордость не позволяла ему поверить в то, что хуман может стрелять из лука лучше, чем знаменитый эльф.

— Сиятельный, вы можете покарать меня за дерзость, но и тогда я не поверю вашим словам! Человек не может стрелять из лука лучше эльфа!

— Милорн, а кто тебе сказал, что я человек? Правда, я раньше и сам так думал, а сейчас в этом сильно сомневаюсь. Мне знакомы приступы эльфийской спеси, но обвинять себя во лжи я не позволю никому! Одолжи мне свой лук, и я попытаюсь доказать тебе, что ты не прав, правда, с одним условием…

— Каким? — не дал мне договорить Милорн.

— Проигравший будет голым бегать по лагерю и кукарекать! — почему-то сказал я, но менять это идиотское условие было уже поздно.

— Я согласен, сиятельный, выбирайте цель! — решительно заявил эльф.

Первым делом я посмотрел на небо, но харуха или хотя бы воробья поблизости не наблюдалось, и поэтому мне пришлось несколько минут ломать голову в поисках достойной цели под насмешливыми взглядами Милорна и его воинов. Наконец мой взгляд зацепился за одинокую сосну, растущую на скале почти в километре от нас. Я поманил пальцем ближайшего воина и приказал ему привязать мишень к стволу того дерева. Эльф удивлённо посмотрел на меня, но побежал выполнять приказание. Минут через двадцать запыхавшийся воин вернулся и доложил, что всё готово.

— Милорн, прошу вас начать, а я буду стрелять за вами, — подбодрил я растерянного эльфа.

— Сиятельный, что вы собираетесь делать? — удивлённо спросил Милорн. — С такого расстояния мишени даже не видно. Мне, возможно, удастся попасть в крону дерева, но в мишень — никогда!

— Значит, если я попаду в мишень, то я выиграл?

— Конечно, но чудес на свете не бывает. Сиятельный, вы очень сильный маг и легко можете убить магией сотню человек, но стрельба из лука — это искусство и плод многолетних тренировок. Каждый эльф рождается с луком в руках и всю жизнь не расстаётся с ним. Я стреляю из лука больше ста пятидесяти лет и знаю, о чём говорю. На такое большое расстояние даже выстрелить не каждый сможет, а попасть — и подавно! — отбрил меня Милорн.

— Тем лучше, значит, никто не скажет, что я мухлюю с помощью магии, — закончил я монолог за эльфа.

Чтобы добавить моменту торжественности, я с серьёзным видом начал выбирать для себя лук, качество которого на самом деле не имело никакого значения, потому что стрела разгонялась и управлялась магией. Настоящих эльфийских луков у дроу не было, и мне приходилось выбирать из трофейных образцов. По мнению эльфов, я сделал самый идиотский выбор, остановив свой взгляд на огромном таргском луке, больше похожем на кривую дубину, нежели на эльфийское оружие. Дроу использовали этого монстра не для стрельбы по мишени, а для тренировки силы натяжения тетивы. Рядом с луком стоял колчан со стрелами, похожими на дротики, и выстрелить из такого лука мог только тарг.

Дальше всё происходило по отработанному сценарию. Эльфы ехидно посмеивались, глядя на то, как я прилаживаю стрелу к таргской оглобле, а ваш покорный слуга, воткнув десяток стрел в землю, настраивался и погружался в транс.

Душа, кажется, отделилась от тела, мои уши словно заложили ватой, а время практически остановилось. Чтобы натянуть чудовищно тугой лук, я помогал себе магией, и оглобля изогнулась, как тоненький прутик. Прицелившись, я выпустил первую стрелу, и мой взгляд понёсся к цели вместе с её наконечником. Магическая Сила разогнала стрелу до огромной скорости, и мне с трудом удалось скорректировать её полет, чтобы она не ушла мимо цели. Убедившись, что мною не утеряны наработанные навыки, я продолжил стрельбу, но на седьмом выстреле таргская оглобля сломалась пополам и крепко врезала мне по лбу. Время сразу вернулось к своему обычному течению, а на лбу у меня выросла большая шишка.

В первый момент меня испугала комичность ситуации, но через пару секунд я понял, что дроу в шоке от исполненного мной циркового аттракциона. Оказывается, пока я тёр шишку и матерился по этому поводу, дерево, в которое я стрелял, переломилось пополам и рухнуло со скалы вниз. Возможно, дроу подсознательно и могли предположить, что мне удастся попасть в дерево, но того, что я сумею несколькими выстрелами перерубить его пополам, не ожидал никто. Последней горстью земли, брошенной на могилку эльфийского самомнения, стал сломанный таргский лук, набивший мне огромную шишку.