Наследник Дракона (СИ) - Рассел Ник

— Ханивкар! Ханивкар! Ханивкар! — скандировали охотники и воины.

«Что бы повести за собой безумцев, нужно самому быть безумцем!» Рогхар был рядом с ним всегда. С самого рождения Убийца Сородичей заботился лишь об одном своем потомке. Почему они пошли за ним? Сигурн не знал, и знать не хотел. Чем скорее они объединят юг, тем скорее вернуться домой. Даже если ему придётся изображать какого-то там южанина.

Зашеир устало потянулся, когда вышел из своего шатра. Почти двадцать тысяч собрались здесь, у Оазиса Дюмаран, чтобы решить судьбу юга Кровогорья. На берегу длинного и широкого оазиса, покрытого зелёными деревьями с твердой корой и мягкой травой под ногами, расположились на почтительном расстоянии друг от друга шатры знатных семей южных провинций. Здесь были почти все. Ирн'Лормы, Илзорты, Амохоры и Ерантары, все те, кто поддерживал Лоренца, отныне метались, не зная, что делать и к кому примыкать. Их шатры расположились дальше всех, в самом дальнем углу Дюмарана, где он сужал поток воды до тонюсенькой пипетки. Они боялись расправы за то, что поддерживали того, кто после смерти обратился в Падшего.

Вновь загудели раны Пашара, когда он вспомнил тот роковой бой с Лоренцом во дворце Ваетира.

Правом же углу расположились стяги чёрного солнца. Значит, Сандраг был здесь. Так же как и Гетора, ведь хоругви с рисунком розы и кинжала реяли над алыми шатрами, там, где водоём удобно закручивался небольшим кругом. Напротив палаток Ваетира, которыми «командовал» Пашар и старшие семьи провинции, решили остановиться люди из Ренеты, а значит, что все четыре провинции были здесь. Зашеир Пашар со стягами яркого южного солнца золотого цвета на алом фоне с чёрными письменами древнего наречия разместился на широком берегу, так же как и Ренета, со своими флагами пустынных гунтеров и орлов. Никто не выбрал чёрного волка Лоренца.

Ненависть с трудом удалось потушить. Зашеир ожидал вестей от Сигурна и Луизы, но чем больше они ждали, подготавливая место встречи, тем меньше оставалось надежде на то, что эти проклятые артефакты, все же, достигнут цели.

Старейшины его успокаивали, но чем больше они говорили с этим мерзким акцентом, с трудом выговаривая слова, тем раздражительней он становился, мечтая поскорее вырезать своих сородичей подчистую. Он — Зашеир Пашар, командир Первого Красного Легиона не предавал империю, как это делал Лоренц! Нет! Он был верен её! Он и сейчас верен! Либо они пойдут на поклон к императрице, либо все они здесь полягут, на радость пескам, что впитали в себя слишком много крови.

Прошла почти неделя. Зашеир специально сбрил бороду, даже когда старейшины начали гудеть как рой пчёл. «Пусть знают, что имеют дело с имперцем!» Чем скорее все это закончится, тем скорее он забудет и отринет растреклятый юг. Ему было бы по душе сидеть в Кинхарте! Да даже на границе с горцами и морскими налётчиками Джейстена, чем здесь, где песок и яд перемешались. Сам Дуратхар постарался, этого нельзя отрицать!

Оставалось лишь уповать на то, что он сможет устроить резню.

Да с каких таких пор он стал таким кровожадным? Ах, да! После того как проклятый Падший-Лоренц переломил шею Сейдиль, и нанёс ему эти проклятые раны, раз за разом гудевшие всё сильнее и сильнее. Брат Сейдиль, Хасид, стоял рядом, с восхищением наблюдая за тем, как солнце опускалось за песчаные холмы, и вода в Дюмаране становилась ещё прозрачнее, чем раньше. Показались звёзды. Закомарон сиял своими Изумрудом, Сапфиром и Рубином. Говорят, если рубин, что стоит выше Сапфира и изумруда сияет ярче — быть битве, если же Сапфир — то мир воцарится в предстоящем деле, а вот Изумруд обещал, что будет обманом, будет достигнута.

Легенда гласила, что Старые боги изредка дарили смертным подарки. Лишь лучшим из лучших. Таким был Генри Третий, отец Нерана и первый человек, выпивший кровь дракона, после обернувшийся в него. Кольцо было подарено ему эльфами Иронала, в честь его свадьбы с принцессой Альвевой, а вот драгоценный камни он получил в дар от Мираны, Дуратахара и Адэонесы. Король Кинхарта лично отправился в паломничество, чтобы испросить благословения на битву с драконами. Он получил его, но победить, ему было не суждено. Победу принёс его сын, основав Первую Империю и Династию Драконьей Крови. Мирана подарила ему Рубин, пролив каплю своей крови с безымянного пальца, на котором сияло серебряное кольцо, подаренное ей Тай-Фером. Сапфир Генри получил в штормовом океане, оказавшись единственным выжившим в кораблекрушении. Адэонеса даровала синий камень, вместе со своим поцелуем. Дуратхар же заставил короля обраться к искусству обмана, чтобы переманить мятежников на свою сторону. В награду он дал ему Изумруд, что его предок Олрид Старый, носил вместо потерянного глаза.

Церковь считает, что из-за грехов людских Старые Боги отреклись от мира. Но это не так. церковь так управляла людьми, не особо успешно, но всё же влияние проповедник имели, и влияние весомое. Легенды из одной в другую говорили, что мать Мирана, дочка её Адэонеса, и сын её Дуратхар были рядом со своими чадами. Даже Ненасытный, в каком-то роде, был рядом.

Пашар от этой мысли поёжился и, поняв, что следующий день будет решающим, устало пожав руку Хасиду, лицо которого перекрывали шрамы от щёк до подбородков. Южанине разошлись по шатрам, а Зашеир, испив вина перед сном, проклял всё Старых Богов за то, что их избранники запечатали, а не уничтожили Ненасытного!

Много-много лет назад.

Острова в Заливе Мечей.

Цитадель Эдхута.

Зеллан мчался по просторной пещере, стараясь не погружаться во тьму полностью. Шаг-другой, и он может полностью попасть под влияние Тай-Фера. Лишь он сумел добраться до дверей из костей Отца-Основателя. Колоссальных размеров череп Эдхута был предостережением, стоявшим у расщелины в первозданную тьму. Овалы глазниц казалось, ещё горели: «Беги глупец! Беги!» Клыки, ещё острые и смертоносные с бледным блеском зияли над головой сына Алдира.

В трех шагах от него был проход к месту, где Ненастный готовил свои планы, вместе со своим генералами. Судьба преподнесла ему подарок, и он не воспользовался им! Глупый идиот!

Упав без сил, Зеллан уткнулся лицом в холодный и дрожащий камень.

— Тэмар, друг, прости — прошептал он, сплёвывая кровавую слюну. Ему бы полежать, совсем чуть-чуть, восстановить силы и не дать миру умереть.

— Силдур, ты тоже извиняй. Не того вы выбрали в спасители Дивной Отчизны — произнёс он на древнем наречии, сам того не осознавая.

Силы покидали его. В груди больно кольнуло, раз так десять подряд. Сердце уже не справлялось, кровь заполнила рот, окрасив жёлтые зубы в алый. Но цель была так близка. Один шаг! Один вдох и всё кончится! Но как? Как сделать этот последний шаг и исполнить своё предназначение? «Что ты вообще здесь делаешь, Зеллан? Ты простой маг! Скряга, алкоголик и тунеядец, возомнивший себя героем! Сын бывшего гвардейца! Боги милостивые! Окажись я на том свете, что скажу Тэмару и Силдуру? Что скажу Дориану и Аклегиму? Вирне и Расселу? Да и всем остальным! Что?! Что я сдался в шаге от победы! Что Я трухнул перед Смертью! Нет-нет-нет! В рот мне ноги, я умру, но запечатаю его! Честь и Кровь!»

— Мирана! Ты избрала меня! Так дай сил! — взмолил он хриплым голосом. Мирана ответила ему. Явилась сюда, во тьму ярким светочем.

— Это бремя упало на твои плечи. Не справишься ты, не справится ни один из живущих — ласково сказала она, положив голову избранника на колени, укрытые подолом золотого платья. Пальцы богини мягко впились в волосы Зеллана, поглаживая его, как это делает мать, перед тем как её дитя совершит подвиг. Словно мать она поцеловала его в лоб своими алыми губами, нежно, но крепко.

- Иди, дитя моё. — сказала она, пропав с глаз его.

Одно усилие. Одно. Последние. Сын Алдира поднимается, сжав кулаки и сплюнув кровь. Шагнув в темноту, Зеллан через мгновение ока оказался в Чёрном Зале, дворце Тай-Фера.