Бремя империи - Александр Афанасьев

— Захватывайте их, осаждайте их…

— Устраивайте против них засаду во всяком скрытом месте… [это отрывок из так называемых "Стихов меча" — ваххабитской книжицы, прославляющей убийства и терроризм. Отрывок вырван из Корана, сура 9 аят 5. В предыдущем, четвертом аяте сказано "Кроме тех многобожников, с которыми вы заключили союз, а потом они ни в чем пред вами его не нарушили и никому не помогали против вас! Завершите же договор с ними до их срока: ведь Аллах любит богобоязненных". Однако ваххабиты предпочитали читать Коран урывками]..

— Брат наших братьев, ты наш брат — прозвучало, наконец, долгожданное из темноты и Сноу перевел дух

— Аллаху Акбар

— Дорогу ты знаешь? Фонарик дать?

— Неплохо бы…

Рука из темноты помогла подняться на ноги — потолок в подземном ходу был высокий, позволял передвигаться, не пригибая головы — та же рука протянула мощный, аккумуляторный фонарик. Сноу включил его — мощный луч белого света высветил уходящий во тьму ход, заканчивающийся черт знает где…

— На сегодня — девять… — произнес из темноты тот же голос

— Аллах да пребудет с вами. — поблагодарил невидимых стражей Сноу так, как это было принято здесь

— И с тобой, брат, да пребудет благословение Аллаха.

Ход не был прямым — в нескольких местах он резко поворачивал, перекрывался щитами с бойницами — укрепление было выстроено на совесть. Наступающие вынуждены были бы стрелять максимум двое одновременно, а возможности маневра для укрытия от ответного огня не было никакого. Впрочем, если бы русские узнали о местонахождении этого подземного убежища — это вряд ли бы помогло обороняющимся здесь. У русской армии на вооружении были специальные спаренные заряды взрывчатки — если нужно было идти в подземный ход — сначала туда опускали их и подрывали. Верхний заряд взрывался на пару миллисекунд быстрее нижнего, более мощного — и создавал пробку газов, закупоривающих лаз. В результате, вся энергия взрыва второго, более мощного заряда шла в лаз и все, кто был внизу, погибали от смертельного избыточного давления. Были у русской армии и другие приемы выкуривания террористов из нор, познакомиться лично с которыми Сноу никак не хотел.

У самой двери — Сноу считал шаги, и получалось, что он прошел под землей больше ста метров — его уже ждали. Дверь была не впереди — а сбоку, слева. Впереди, прямо перед ним был тупик, перекрытый щитом из бронированной стали. За щитом стоял прожектор и ротный пулемет, там постоянно дежурили двое. Только на то, чтобы преодолеть это препятствие даже спецназу понадобилось бы несколько минут и несколько трупов.

На мгновение вспыхнул прожектор, ослепив его — и снова погас. Те, кто дежурил у входа в тоннель, передали сюда, что идет человек

— Три — проговорили из темноты

— Плюс шесть, итого девять — ответил Сноу. Пароль — стоит хоть на одну единицу ошибиться, и британца бы уже искромсал пулемет.

За дверью — тоже сделанной из хорошей, толстой стали и с глазком — было несколько комнат. Если бы не отсутствие окон и некая затхлость воздуха — нормальную вентиляцию незаметно сделать было сложно — можно было бы предположить, что находишься в дорогом и роскошно отделанном доме. Берберские ковры на полу и на стенах, дорогое художественное оружие, низкие пуфы вместо стульев. Вместо одной из стен висела плотная, слегка покачивающаяся шторка из дорогой, разрисованной прихотливыми узорами ткани — а что скрывалось за ней, ведомо было одному Аллаху. С потолка лился ядовито-яркий свет люминесцентных ламп.

Человек, которому в детстве дали имя Осама, но сейчас его чаще звали «Пророк» сидел, поджав под себя ноги в углу комнаты, на ковре. Перед ним вкусно исходил дымком большой старинный чайник, рядом стояли чашки и тарелка с закусками. Держа в руках пиалу с чаем, Осама внимательно смотрел на британца.

Осама был высоким, худым, с благообразным, чуть удлиненным лицом и внимательными черным глазами. Одевался он всегда в одном и то же — в длинную белую арабскую галабию, иногда набрасывая поверх нее армейскую камуфляжную куртку. Оружия он при себе не имел никогда — но имел нескольких фанатично преданных ему телохранителей, не отступавших от него ни на шаг. Все личные телохранители Пророка, входившие в ближний круг охраны, были британского происхождения — арабам Осама не доверял.

Несмотря на то, что в базе данных МВД он проходил по спискам чрезвычайной опасности и был публично объявлен террористом номер один — его истинное место в террористической сети было не столь однозначно. Прежде всего — сам Осама ни разу не отдал приказ совершить конкретный террористический акт. Те вооруженные боевики, которые были с ним и другими членами исполнительного комитета Аль-Каиды — были не террористами, а охранниками, чьей единственной задачей было сохранить своих подопечных в живых и на свободе. Осама создавал основу — систему, работающую саму по себе и втягивающую в воронку кровавого безумия все новых и новых адептов. Террористами были другие — тот же Мохаммед Атта, лидер боевой организации "Аль Каида — Крыло муджахеддинов Ливана" или Салим Изеддин, руководитель "Воинов Междуречья" — входившей в Аль-Каиду террористической организации, чья штаб-квартира находилась в Багдаде. Этих боевых организаций было немало и лидеры их в большинстве случаев сами определяли — кого и когда взрывать и убивать. Такая операция как «Шторм» — предполагавшая одновременное начало террористического мятежа на всем Ближнем Востоке при прямой помощи Британии — проводилась впервые.

Основная же роль Аль-Каиды — что в переводе с арабского означало «База» заключалась в принятии финансовых потоков, отмывании их и перераспределении в пользу боевых групп. Это была именно база, основа, в данном случае — финансовая и идеологическая. Причем самое основное отличие от всего, что было до этого — Аль-Каиды платила не до теракта, а после его совершения, по факту. Взорвал, убил, показали по телевизору — через несколько дней тебя найдут эмиссары Аль-Каиды и скажут, сколько тебе за это причитается денег и как ты их можешь получить. Еще взорвал — и снова Аль-Каида платит. Система эта была почти неуязвимой потому, что ядро — сама Аль-Каида занималась только финансовыми операциями и более того — ни один член Аль-Каиды не знал о том, какие теракты случатся и кто их совершит — пока они не случались. Даже если полиция внедрила бы своего человека на самый верх иерархии Аль-Каиды — она все равно не смогла бы предотвращать теракты — она смогла бы только арестовывать исполнителей уже совершенных злодеяний. Точно также арестовав даже всех поголовно членов одной боевой группы — невозможно было искоренить систему в принципе, ибо на месте одной отрубленной драконьей головы сразу же вырастали три новых.

Систему эту придумали британцы — для противостояния самой мощной в мире, хорошо отлаженной и работающей как часы системе контрразведки Российской империи. Пока террористическая сеть работала успешно — несмотря на наносимые контрразведкой удары полностью искоренить систему не удавалось, она быстро восстанавливалась, прорубленные бреши в террористической сети затягивались. Теперь же британцы, настаивая на согласованных действиях ВСЕХ групп в поддержку вооруженного мятежа ставили ими же созданную систему под удар. Пророку это крайне не нравилось — равно, как и не нравилось сидеть здесь, на глубине нескольких метров под землей вместо того, чтобы спокойно делать дела, находясь в британском сеттльменте — но возразить британцам он не мог. Пока.

Ни слова не говоря, Сноу неловко опустился на ковер перед Пророком. Как и все западные люди, сидеть на ковре поджав под себя ноги он не мог — поэтому был вынужден сначала встать на колени, а потом принять крайне неудобную для ног позу, сев на свои ноги. Пророк молча смотрел на британца.

— У меня есть новости для вас, эфенди… — проговорил Сноу

Пророк не проронил ни слова.

— Мы точно установили того, кто убивал братьев и стрелял по мечети. Это князь Александр Воронцов, скорее всего у него есть задание убить и вас.

Пророк скептически покачал головой.

— Этих новостей не было бы, если бы не один правоверный, что решил не обагрять свои руки кровью братьев своих. Это все, что вы имеете сообщить мне? В таком случае вы напрасно тратите свое — и мое время, приходя сюда.

— Нет, это не все. Я знаю, где будет этот человек — он будет там без оружия и его можно будет взять.

Осама огладил длинную белую бороду, поставил перед собой недопитый сосуд с чаем…

— И где же? — спокойно спросил он

— Я не могу пока этого сказать. Мне нужны будут люди — ваши люди, эфенди — чтобы сделать то, что мы должны сделать, иншалла…

— Своих людей вам уже недостаточно? Неужели у вас больше нет в городе людей, помимо тех, что лежат сейчас в морге неопознанными и непогребенными?