Детская книга для мальчиков (с иллюстрациями) - Борис Акунин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Было ужасно интересно, чем здесь кормят, но, пока не пригласили к столу, Ластик, как и подобает воспитанному мальчику, сделал вид, что интересуется живописью. Прошел вдоль ряда картин, и одну сразу же узнал.
— Какая хорошая копия «Моны Лизы», — сказал он тоном знатока, чтобы блеснуть перед жителем будущего эрудицией. Пусть не думает, что мальчики двадцать первого века были невежами.
— Почему копия? Это оригинал. Я беру в СЗ-148 картины, которые мне нравятся. Надоест — вешаю обратно в Лувр и беру другие. Ну, прошу садиться.
Магдаитиро пододвинуло пушистый шар, село на него — оказалось, что это кресло.
Так же поступил и Ластик. Сиденье моментально приняло форму его тела, заботливо обхватило спину и бока.
Поверхность стола раздвинулась, и выехала белая скатерть, уставленная серебряной посудой, хрусталем и вазончиками, в каждом из которых было по цветку.
От переживаний и беготни Ластик ужасно проголодался и с большим интересом рассматривал угощение.
Похоже, Магдаитиро очень любило желе. Оно тут было всех расцветок: в одном блюде мутно-белое, в другом розоватое, в третьем желтоватое, в четвертом зеленоватое. Больше ничего съедобного, кроме крошечных пакетиков соли и кубиков сахара, Ластик на столе не обнаружил.
— Обожаю желе, особенно на десерт, — сказал он с намеком.
— Угощайся. Тут всё, что необходимо организму: чистый белок, чистые углеводы, немножко жиров, клетчатка, пятиграммовые дозы соли и двадцатиграммовые сахара. А в графине минеральная вода.
Человек из будущего зачерпнул по разу из каждого блюда, высыпал на язык пакетик соли, запил стаканом воды и закусил кусочком сахара.
— Вот и позавтракало. М-м-м, объедение. Ну что же ты?
— Спасибо, я не голоден…
Ластик мрачно грыз сахар. Когда потянулся за вторым куском, серебряная крышечка сахарницы сама собой закрылась.
— Ну как хочешь. Посиди, подожди, пока пища растворится в крови. А мне пора смотреть «Смех и слезы», это мой самый любимый сериал. Жалко, ты не видел предыдущих серий, тебе будет трудно уследить за сюжетом.
Хозяин-хозяйка развернулась на своем шароподобном кресле к стене — единственной, где не висело ни одной картины, и вся стена вдруг превратилась в экран. Разноцветные геометрические фигуры медленно перемещались, то светлея, то густея, наползали одна на другую. Сопровождалось всё это то негромким посвистыванием, то щелчками, то вздохами.
Минут через пять Ластику надоело, и он начал вертеться, а Магдаитиро смотрело не отрываясь.
Обернувшись на секунду, адресовало гостю мысль о коротком смешке:
— Хе. Хе. Хе. Ну и потеха. Ты только посмотри. — И снова уставилось в экран.
Ластик посмотрел еще. Большой розовый шестиугольник пытался пролезть между двумя спиралями — то так повернется, то этак, но у него никак не получалось. Запахло чем-то острым, кисловатым, так что защекотало в носу.
Плечи Магдаитиро мелко дрожали — должно быть, оно покатывалось со смеху.
Пользуясь тем, что хозяйка-хозяин увлечен своим сериалом и не подслушает, Ластик наконец дал волю мыслям.
Почему же человечество погибло так нелепо, так ужасно? Неужели нельзя было предусмотреть, предостеречься?
Магдаитиро снова обернулось.
— А сейчас будет о-очень, о-очень грустно. Большой коричневый квадрат, подрагивая, сполз в угол экрана и исчез. Запахло мокрой листвой.
По неподвижному лицу человека из будущего скатилась слеза, потом вторая.
Ластик же подумал еще немножко и воскликнул:
— Погодите! Раз вашей науке известны хронодыры, что же вы не отправитесь в прошлое и не остановите тех двоих психов? Ну, которые погубили мир!
С явной неохотой Магдаитиро отвернулось от экрана, по которому скользили серебристые мерцающие блики.
— Не в психах дело. Если бы не это роковое совпадение, случилось бы что-нибудь другое. Какая-нибудь ссора между большими странами. Или же люди Эпохи КВД по невежеству пробили бы дыру в земной атмосфере. Проблема в том, что людей на Земле было слишком много, и они были глупые. А теперь людей столько, сколько нужно, и все они умные. Поэтому ничего плохого больше произойти не может. Мир достиг совершенства и потому перестал изменяться. Из-за этого и время остановилось… Ну вот, пропустил последний фрагмент. Из-за тебя я не видел, чем закончилась серия. Хоть титры посмотрю…
Дело не в глупых людях, дело в Райском Яблоке, подумал Ластик. Ах, если бы я его не упустил, всё было бы по-другому! Я знаю, что произошло на самом деле. Очередной дурак или негодяй, завладев Камнем, подверг его какому-нибудь особенно мощному воздействию. Энергия зла ответила на это сокрушительным ударом. Вот отчего совпали роковые случайности, и жизнь на Земле прекратилась — ведь это желеобразное существование назвать жизнью трудно.
— Ты хочешь райское яблочко? — снова повернулось Магдаитиро. — У меня в оранжерее есть всякие яблони, в том числе и райские. Но питаться непрепарированными плодами вредно и опасно. Я могу выделить тебе из райского яблока углеводы и клетчатку. Хочешь?
Ластик отчаянно затряс головой. Какая все-таки гадость это чтение мыслей! Думать про Яблоко ни в коем случае нельзя.
— Я хочу домой, — быстро сказал Ластик. — К папе и маме. Раз вы знаете про хронодыры, то, наверное, умеете их находить?
— Конечно. Это очень просто. Но зачем тебе возвращаться в твое кошмарное время? Там антисанитарно, опасно, шумно, тесно — ужас. А, я поняло. Ты, наверное, пошутил. Хе-хе-хе. Смешно.
— Нет, я не пошутил. Помогите мне вернуться обратно! — Ластик вскочил на ноги, и кресло услужливо подтолкнуло его в ягодицы.
Брови Магдаитиро чуть-чуть приподнялись.
— Я удивлено. Я безме-ерно удивлено. Давно уже я так не удивлялось. Может быть, ты глупый? — Оно тоже встало, протянуло руку, поводило у Ластика над макушкой. — Нет, для твоего возраста и образования ты совсем не глуп. Неужели ты не понимаешь, как тебе повезло? По счастливому стечению обстоятельств ты попал в вечное двадцатое мая. Мы научим тебя всем наукам — это очень легко, просто запишем знания на подкорку твоего мозга, и всё. Ты выберешь место для проживания и построишь себе жилище по вкусу. В последнее время стало модно жить на дне моря или в жерле вулкана. Ты будешь заниматься тем, что тебе нравится. А если захочешь, ничем не занимайся, это твое личное дело. Подумай: ты будешь жить вечно. Ты станешь нашим, 747-ым. Все наши та-ак обрадуются.
А вы умеете радоваться? — подумал Ластик.
— Ну, не так как «нормальные», конечно, — немедленно ответил человек из будущего. — Мы не размахиваем руками и не хохочем, как безумные. Однако радоваться мы умеем.
Обижаться вы тоже не разучились, — сама собой выскочила следующая мысль, опять не слишком благовоспитанная. Ластик ущипнул себя за ногу, чтобы не думать лишнего.
— Так вы меня не отпустите?
— Как же я могу тебя не отпустить, если ты этого хочешь? У нас так не заведено. Но мне грустно. О-очень грустно. Я думало, что ты, может быть, поживешь у меня какое-то время. Странно, но мне почему-то понравилось быть вдвоем. — Магдаитиро даже вздохнуло — не мысленно, а на самом деле. Правда, не слишком глубоко. — Куда именно ты хочешь попасть?
— В Москву. В мое время.
Пискнул пульт, в стене отодвинулась панель, за которой стояли в ряд разноцветные плоские пластины.
— Где мой хроноскоп? Давно я им не пользовалось… А, вот он.
Магдаитиро взяло пластину малинового цвета, поколдовало над ней. Замигали цифры.
— Установи год. Вот этим рычажком… Та-ак, теперь найдем подходящую хронодырую Эта маленькая… Опять маленькая… На дне реки — это не годится, утонешь… Ага, вот, кажется, подходящая. Диаметр 23 сантиметра, тебе хватит. Возле телевизионной башни в Останкино. Это северная часть Москвы. 21 час 14 минут. Тебя устроит?
— В принципе да… А, может быть, есть пораньше? Папа с мамой будут волноваться.
И мистер Ван Дорн, — не успел остановить слишком проворную мысль Ластик.
Человек из будущего наверняка услышал, но расспрашивать не стал. Все-таки хорошо, что они тут такие вялые и нелюбопытные.
— Пора-аньше? Попро-обуем. Есть в 7.59 на Красной площади. Близко от того места, где мы с тобой встретились.
— Здорово! То, что нужно! — обрадовался Ластик. — Мне оттуда до дома десять минут, если бегом! Пожалуйста, отправьте меня поскорей!
— Ты так торо-опишься? — расстроенно спросило Магдаитиро. — Ну хорошо-о. Возьми меня за руку.
— Разве мы не сядем в аппарат?
— Нет. Он нужен, чтобы собирать пыль. Для гипертранспортации достаточно иметь энергетический аккумулятор, а он всегда со мной.
Они взялись за руки.
Комната окуталась туманом, а когда дымка рассеялась, оказалось, что под ногами уже не пол, а снова брусчатка. Только теперь Ластик стоял не в центре Красной площади, а сбоку, между Лобным местом и храмом Василия Блаженного.