Кусака - Роберт Маккаммон

— Не знаю, но мы собираемся это выяснить. Джинджер, я хочу, чтобы ты поехала с Кёртом. Хорошо? Ты меня слышишь?

— Не убоюсь никакого… — Она плотно зажмурилась и снова открыла глаза. — Не убоюсь никакого…

— Эд, не знаю, — сказал Кёрт. — Не гожусь я в помощники шерифа. Может, найдешь кого другого ее возить?

— О, Господи! — крикнул Вэнс, взвинченный до предела. Джинджер дернулась, заскулила и попятилась. — Эй! Я тебе заплачу! — Он полез в задний карман, вынул бумажник и раскрыл его. Там оказалась только пятидолларовая банкнота. — Вот, на! Купишь в "Колючей проволоке" свою поганую бутылку, только пошевеливайся!

Кёрт облизнул нижнюю губу. Его рука нырнула в бумажник и вынырнула, разбогатев на пять долларов.

Вэнс осторожно взял Джинджер под руку и повел из кабинета. Она покорно шла за ним, оставляя кровавые следы, а от сдавленного шепота "Не убоюсь… не убоюсь" у шерифа по спине бежали мурашки. Дэнни запер за ними дверь. Кёрт отвел сумасшедшую к своему "бьюику", усадил в машину и поехал в больницу. Выхлопная трубка волочилась по мостовой, высекая искры.

Патрульную машину вел Вэнс. Дэнни молча сидел рядом, судорожно стискивая винтовку. Дом Хитрюги Крича, выстроенный из песчаника, с красной черепичной крышей, стоял неподалеку от угла Селеста- и Брасос-стрит. Входная дверь была распахнута настежь. В доме шериф с помощником заметили слабый свет не то свечей, не то ламп, однако никаких признаков Хитрюги не было. Вэнс притормозил у тротуара. Они вышли из машины и двинулись по засыпанной галькой дорожке.

Примерно в восьми футах от двери у Вэнса отнялись ноги. Он увидел лежащий на высохшем газоне тапок Джинджер. В животе заворочался холод двери напоминали пасть, готовую сжевать его, стоит только переступить порог. Ему показалось, что где-то очень далеко юношеские голоса издевательски выкрикивают: "Бурро! Бурро! Бурро!"

— Шериф, — Дэнни остановился у двери. — Вы в порядке? — В тусклом лиловом свете лицо Вэнса лоснилось от пота.

— Ага. Все отлично. — Он нагнулся и принялся растирать колени. Болячки старого футболиста — иногда, бывает, прихватывает.

— Вот уж не знал, что вы играли в футбол.

— Дело прошлое. — Вэнс весь вспотел: лицо, грудь, спина, зад. Холодный, липкий пот. Его обязанности шерифа ограничивались разгоном драк, расследованием дорожно-транспортных происшествий и розыском пропавших собак. Стрелять при исполнении служебных обязанностей ему еще не приходилось. При мысли, что надо войти в этот дом и увидеть, что же свело Джинджер Крич с ума, яйца шерифа зачесались, словно битком набитые пауками.

— Хотите, чтобы я вошел? — спросил Дэнни.

"Да", чуть не сболтнул Вэнс. Но чем дольше он сверлил взглядом дверь, тем отчетливее понимал, что первым должен войти сам. Должен, потому что он — шериф. Кроме того, у него был дробовик, а у Дэнни — винтовка. Что бы ни пряталось в темноте за дверью, он его изрешетит.

— Нет, — сипло сказал он. — Первым пойду я.

Вэнсу понадобилось собрать всю свою дряблую силу воли, чтобы сдвинуться с места. Он замялся в хищно зияющем дверном проеме… и вошел в дом Крича. Под правым башмаком мяукнула оторванная половица.

— Хитрюга! — окликнул Вэнс и не совладал с голосом. — Хитрюга, где ты?

Полицейские пошли на свет через холл в гостиную, где отбрасывала тени пара керосиновых ламп, а от пола к потолку слоями плыла пыль.

— Шериф, взгляните! — Дэнни первым увидел дыру с зазубренными краями и теперь показывал на нее. Вэнс приблизился к провалу в полу. Они с Дэнни остановились у края, заглядывая вниз, во тьму.

"Скрип-скрип. Скрип-скрип."

Оба одновременно подняли глаза, и оба увидели.

В дальнем углу комнаты кто-то качался в кресле-качалке: вперед-назад, вперед-назад. На полу возле кресла лежал разорванный "Географический журнал".

"Скрип-скрип. Скрип-скрип."

— Х-хитрюга? — прошептал Вэнс.

— Здорово, — сказал Хитрюга Крич. Его лицо почти целиком скрывала тень, но он по-прежнему был в желто-синей клетчатой куртке, темно-синих брюках, жемчужно-серой сорочке и двухцветных кроссовках. Рыжие прямые волосы были гладко зачесаны на макушку, руки сложены на коленях. Хитрюга качался.

— Что… что происходит? — спросил Вэнс. — Джинджер чуть с ума…

— Здорово, — снова сказал человек в кресле, продолжая раскачиваться. Лицо его было совершенно бесцветным, лишь поблескивали глаза, отражая свет двух уцелевших ламп, свисавших с люстры-колеса. Само колесо было сломано. "Скрип-скрип", — не умолкали полозья качалки.

Голос, подумал Вэнс: странный у него голос. Хриплый, как басы церковного органа. Да, этот голос по звучанию напоминал голос Хитрюги, но при этом… отличался от него.

Поблескивающие глазки пристально следили за шерифом.

— Ты — лицо, наделенное властью. Так? — гнусаво прогудел голос.

— Я Эд Вэнс. Ты меня знаешь. Ладно, Хитрюга. В чем дело! — Ноги Вэнса снова приросли к полу. У Хитрюги было что-то неладно со ртом.

— Эд Вэнс. — Хитрюга легонько склонил голову на сторону. — Эд Вэнс, повторил он, словно прежде ни разу не слышал этого имени и хотел убедиться, что не забудет его. — Я знал, что пришлют представителя власти. То есть тебя, так?

Вэнс посмотрел на Дэнни. Паренек стоял ни жив ни мертв, прижимая винтовку к груди. Ритм речи Хитрюги Крича, категоричность фраз, неторопливый говорок — все было как надо, вот только эта таящаяся в голосе органная нота, хрипотца, словно горло Хитрюги забила мокрота…

— Тогда задам-ка я тебе вопрос, коллега, — сказала сидящая в кресле-качалке фигура. — Кто хранитель?

— Хранитель?..

— Я что, непонятно говорю? Кто хранитель?

— Хитрюга… о чем ты? Я ничего не знаю про хранителя.

Качалка остановилась. Дэнни ахнул и шагнул назад — не возьми он себя в руки, он свалился бы в провал.

— Может быть, не знаешь, — ответил сидящий в качалке. — Может быть, знаешь. А может быть, канифолишь мне мозги, Эд Вэнс.

— Нет, клянусь! Я не знаю, о чем ты говоришь! — И вдруг Вэнса, как пуля между глаз, настигла мысль: это не Хитрюга!

Фигура встала, похрустывая одеждой. Хитрюга Крич показался Вэнсу на два или три дюйма выше, чем ему помнилось, и куда шире в плечах. В том, как он двигал головой, было что-то странное; нечто, напоминавшее дерганые движения марионетки, которой управляет невидимая рука. Фигура странным кукольным шагом двинулась к Вэнсу, и он попятился. Существо остановилось, перевело взгляд с Вэнса на Дэнни и обратно, а потом белое лицо с серыми червяками губ улыбнулось, открыв стиснутые зубы: так улыбаются торговцы.

— Хранитель, — повторило существо, и свет блеснул на его зубах. Однако это были не зубы, а тысячи отливавших синим, близко посаженных иголок из вороненой стали. — Кто он?