Блудная дочь - Джеффри Арчер

Флорентина находилась под впечатлением от той работы, которую проделал Ральф Брукс перед их встречей. Неудивительно, что Паркин так опирается на него. В течение следующего часа Брукс отвечал на вопросы, которые вызвали его планы. В итоге было достигнуто понимание основ стратегии избирательной кампании. По окончании совещания вице-президент и Флорентина вышли на северное крыльцо, чтобы встретиться с прессой. Ральф Брукс, кажется, знал любую статистику: он сообщил, что сто пятьдесят газет с двадцатью двумя миллионами читателей выступают за демократов, а сто сорок две с двадцатью двумя миллионами семьюстами тысячами читателей — за республиканцев.

Журналисты задали им дежурные вопросы и получили дежурные ответы, после чего Паркин сопроводил Флорентину в комнаты вице-президента. Стюарды-филиппинцы накрыли для них обед. По окончании встречи у Флорентины поднялось настроение, особенно после того, как вице-президент дважды в присутствии Брукса упомянул об их соглашении на 1996 год. И всё-таки она не могла полностью доверять президенту.

Седьмого сентября Флорентина вылетела в Чикаго, чтобы начать свою часть предвыборной кампании.

В соответствии с планом Брукса она ездила по Иллинойсу, Массачусетсу и Нью-Гемпширу, по Пенсильвании, Западной Виргинии и Виргинии, а потом направилась в Калифорнию, где её встретил Эдвард. После короткой передышки Флорентина вылетела в Лос-Анджелес, где к ней присоединился Пит Паркин, чтобы вместе со своим вице-президентом появиться на публике. На стадионе Роузбоул был собран огромный митинг. Паркин и Флорентина стояли рядом с кинозвёздами, половина из которых пришла не столько ради поддержки кандидатов, сколько за бесплатной рекламой, гарантированной их присутствием.

Калифорния была последним штатом перед тем, как им опять предстояло разъехаться, и на следующее утро Флорентина вернулась в Чикаго, а Пит Паркин — в Техас.

Между Паркиным и Расселом Уорнером постоянно происходили стычки по мелким вопросам, не задевавшим серьёзные темы, и прессе это вскоре стало надоедать. Поэтому после телевизионных дебатов между этими кандидатами журналисты решили, что проиграли оба, а единственной достойной президентского статуса персоной является сенатор Каин. Многие находили трагичным тот факт, что она внезапно объявила о своей готовности стать напарником Пита Паркина.

Утром в день выборов Флорентина голосовала в начальной школе в девятом округе Иллинойса. На этом избирательном участке присутствовали привычные журналисты из газет, журналов и с телевидения, и она улыбалась им, зная, что, если демократы проиграют, о ней забудут через неделю. Флорентина провела день в посещениях партийного комитета, избирательных участков и телевизионной студии, закончив его в своих апартаментах в чикагском «Бароне» за несколько минут до закрытия участков.

К ней приехали Аннабель, Уильям, Джоанна и маленький Ричард, которому теперь было семь лет, а в половине одиннадцатого появился Эдвард.

В комнате был накрыт стол с закусками и напитками, за ним и собрались члены семьи и друзья. Флорентина следила за поступающими с Восточного побережья результатами. С того момента, как Нью-Гемпшир отошёл к демократам, а Массачусетс — к республиканцам, стало ясно, что им предстоит долгая ночь. К полуночи демократы взяли Иллинойс и Техас, но потеряли Огайо и Пенсильванию, а когда закрылся последний избирательный участок в Калифорнии — через три часа после Нью-Йорка, Америка всё ещё не избрала себе президента.

В два тридцать ночи по «Си-би-эс» объявили результаты, которых ждала Флорентина: демократы победили в Калифорнии с 50,2% голосов против 49,8% у республиканцев. Перевес составил всего 332 000 голосов в пользу Паркина. Флорентина сняла трубку.

— Ты звонишь вновь избранному президенту, чтобы поздравить его? — спросил Эдвард.

— Нет, — ответила Флорентина. — Я звоню Белле, чтобы поблагодарить её, — ведь это она принесла ему победу.

Следующие несколько дней Флорентина провела на Кейп-Код, ничего не делая. Она очень обрадовалась приезду Эдварда, но так и не смогла привыкнуть к тому, что он обращался к ней со словами «госпожа вице-президент».

Пит Паркин созвал на своём ранчо в Техасе пресс-конференцию, на которой заявил, что не назовёт состав своего кабинета до нового года. Флорентина вернулась в Вашингтон 14 ноября и приняла участие в последнем заседании Конгресса, а затем стала готовиться к переезду в Белый дом. Основное её время уходило на работу в Сенате и в штате Иллинойс, но она всё равно удивилась тому, что президент встречался с ней не более двух-трёх раз в неделю, предпочитая разговоры по телефону. Конгресс закрылся через две недели после Дня благодарения, и Флорентина на Рождество уехала на Кейп-Код к семье и маленькому внуку, который назвал бабушку президентом.

— Пока нет! — возразила она ему.

Девятого января президент, ещё не приведённый к присяге, прибыл в Вашингтон и созвал пресс-конференцию, чтобы объявить состав своего кабинета. Флорентина не участвовала в консультациях по кандидатурам министров, но никаких сюрпризов не было. Флорентина и бровью не вела, слушая о новых назначениях, пока Паркин не дошёл до кандидатуры Государственного секретаря. Она не поверила ушам, когда тот заявил:

— Пусть же Чикаго гордится тем, что он дал нам не только вице-президента, но и Государственного секретаря.

Ко дню инаугурации личные вещи Флорентины в «Бароне» были упакованы и готовы к отправке в официальную резиденцию вице-президента.

Вся семья Флорентины присутствовала на церемонии инаугурации. Когда она вышла к принятию присяги, то подумала, как радовался бы Ричард возможности встать с ней рядом и сказать, что она сделала ещё шаг на пути к своей цели.

Верховный судья Уильям Ренквист тепло улыбался Флорентине, пока она произносила слова присяги вице-президента.

— Я торжественно клянусь уважать Конституцию Соединённых Штатов и защищать её от всех врагов, внешних и внутренних…

После того, как верховный судья привёл к присяге президента Паркина, Флорентина вместе со всей страной внимательно выслушала первую речь главы исполнительной власти Америки.

По окончании церемонии инаугурации Паркин, Брукс и Флорентина отправились в Капитолий на торжественный обед с главами палат. Коллеги по Сенату тепло приветствовали вице-президента Каин, когда она проходила к своему месту на возвышении. После обеда главные лица Америки сели в лимузины и проехали по Пенсильвания-авеню во главе инаугурационного парада. Потом Флорентина сидела перед Белым домом, а мимо проходили толпы людей и оркестры, представлявшие каждый из пятидесяти штатов. Она встала и зааплодировала, когда её бурно приветствовали фермеры Иллинойса. Позднее Флорентина нанесла короткие визиты на каждый из инаугурационных балов. И наконец, провела свою первую ночь в резиденции вице-президента, вдруг поняв, что, чем выше она поднимается, тем более одинокой становится.

На следующее утро президент провёл первое заседание своего кабинета министров. Флорентина сидела в дальнем конце большого овального стола в окружении мужчин, взгляды которых в прошлом не разделяла. Она понимала, что ей придётся провести четыре года в борьбе с ними, пока у неё не появится возможность сформировать свой собственный кабинет.

Разместившись в Западном крыле Белого дома, Флорентина назначила Джанет Браун главой канцелярии вице-президента и привлекла к работе своих соратников по избирательной кампании и сенатской деятельности, но скоро заметила, что её старые сотрудники — опытные и ценные — по одному исчезают из её окружения, соглашаясь занять должности, которые им предлагал президент. За три месяца он лишил её аппарат самых компетентных работников, начиная с менеджеров среднего звена и кончая некоторыми её советниками.

Флорентина старалась не показать, как она рассердилась, когда президент предложил Джанет Браун должность заместителя министра здравоохранения и социальной защиты.

Джанет ни секунды не колебалась. Она написала президенту, что его предложение весьма лестно, но она не считает возможным занимать иную должность, кроме должности начальника канцелярии вице-президента.

Флорентина знала, что вице-президент, если вспомнить слова Джона Нанса Гарнера, «не более значим, чем плевок на мостовой», но всё равно была удивлена тем, как мало у неё работы по сравнению с её прежними обязанностями в Конгрессе. В свою бытность сенатором она получала гораздо больше писем. Похоже, все хотели обращаться исключительно к президенту или представителям штатов, поскольку простой народ скоро выяснил, что у вице-президента нет никакой власти. Флорентина с удовольствием вела заседания Сената, посвящённые рассмотрению важных вопросов, — это позволяло сохранить контакт с коллегами, помощь которых ей понадобится через четыре года. Многие сенаторы передавали через неё послания президенту. Но время шло, дни складывались в недели, а президент Паркин не спешил советоваться с Флорентиной по важным вопросам.