Вечный Хэллоуин - Габриэль Г. Стюарт

— Я помогу тебе. Не отойду ни на шаг. — Аластар воспрянул духом и с блеском в глазах вскочил следом. — Может нам стоит пойти в твой мир? Всё-таки там меньше магии.

— Думаю, не стоит. Мы же хотели сражаться, а не прятаться. Тем более я не хочу смотреть на свой сошедший с ума город, хоть я и переживаю как там Джек. — Генри пошёл прочь от дома Риганов, направляясь в город. — Они или Он могут использовать его или всех дорогих мне людей против меня, а я не хочу подвергать их опасности.

— Нам нужен план. — заключил мужчина.

— Но мы же почти ничего не знаем. — рассуждал Генри, оглядываясь на группу подозрительно озирающихся зомби. — Остаётся просто ждать. Мы будем делать вид, что всё хорошо, а потом, когда что-нибудь случится, то мы будем готовы.

— А вдруг Он всё уже знает. Здесь могут быть его шпионы. Никому нельзя доверять.

— Тогда будем говорить тише. Или в месте, где очень громко.

— В месте где очень громко? — Аластар озадаченно покрутил головой.

В баре было очень громко. Одних голосов хватало, чтобы заглушить перешёптывание двух человек, а музыка делала их разговор вообще недосягаемым. Генри и Аластар прошли мимо грозного минотавра и устроились в самом конце барной стойки.

«Кто, детка, кто спасёт мир? (пока не слишком поздно)

Кто, детка, кто спасёт мир? (даже герои не решаются)

Я слишком молод, чтобы умереть…

Я слишком молод, чтобы умереть…»6

— А они могут поставить другую песню? — раздражённо буркнул Генри.

Аластар его не услышал, поэтому подвинулся ближе и громко проговорил:

— Так и в чём заключается план?

— Ничего не делать, пока Он не начнёт что-то делать? — развёл руки парень.

— Но он уже начал.

Генри вздохнул. У него не было блестящего плана, он не был стратегом. Они, кажется, были на пороге войны, и парень был до смерти напуган, но показывать это фамильяру не собирался. В любую секунду сюда могут ворваться оборотни и утащить его, посадить на огромного коня, дышащего синем пламенем, дать тыкву и приказать сеять ужас. А он всего лишь парень с внушительным списком фобий.

— Может Нострадамус что-нибудь придумает? — с надеждой спросил Генри.

— Если он уже не сдался. — грустно отозвался Аластар. — Он понимает, что бороться с таким демоном мы не можем.

— Но ты же не сдашься?

— Нет, — уверенно ответил мужчина. — я не перестану сражаться. Даже если это бессмысленно.

Он не перестанет. Кто-то, но точно не Аластар. Может раньше он бы и выразил всего лишь своё недовольство касательно этой идеи с концом света, потому что от поездок в Париж пришлось бы отказаться. Но сейчас над бездной качался его человек, и фамильяр схватил своего ведьмака и будет так держать, пока не умрёт.

Генри думал о своём первом дне в этом удивительном мире, как было приятно поражаться и даже бояться. Но он был обречён с первого шага на изумрудном поле. Может был отмечен в блокноте Самайна, как тот самый или что-то в этом роде. Ему никогда ещё не приходилось чувствовать такую безысходность, ни разу до первого похода к порталу. Он запутался, погряз в неизвестности, грозящей чем-то плохим. Дядя… Вот кто помог бы ему сейчас. Он умеет вылезать из обречённости. Генри до сих пор лелеял надежду, что Артур вернётся, что он сможет помочь.

— А если я снова позвоню ему? — вслух спросил парень.

— Кому?

— Артуру.

— Зачем? Причём здесь он? — Аластар напрягся ещё сильнее, внимательно вглядываясь в глаза Генри.

— Он может нам помочь. Прилететь из Ирландии. Ведь на кону целый мир!

— Не уверен. — ответил фамильяр, выпрямляясь на стуле.

— Но мы же можем попытаться? — Генри светился надеждой, и этого света Аластар не мог не заметить. Он почесал затылок, поёрзал на месте и потёр переносицу.

— Можем. Всё равно вреда не будет.

Генри широко улыбнулся и тут же соскочил со стула.

— Ты куда? — удивился фамильяр и слез следом.

Парень выбежал из бара и понёсся по призрачным улицам. Аластар нагнал его спустя несколько поворотов.

— Ты снова убегаешь от меня!

— Нет. Я бегу в мир людей, чтобы позвонить ему. — отозвался Генри, тяжело дыша.

Фамильяр лишь так же тяжело вздохнул и возвёл глаза к бриллиантовому небу.

— Он не отвечает. Оператор говорит, что он вообще не доступен. — разочарованно произнёс Генри, стоя по ту сторону забора с телефоном руках.

Чёрный кот вился у его ног.

— Пошли скорее назад. — беспокойно сказал он.

— А что такого?

— Здесь жутко.

Генри изумлённо посмотрел на кота, потом на всё вокруг.

— Здесь жутко? — парень усмехнулся. — И это говоришь мне ты?

— Странное поведение монстров объясняется их природой, но, когда люди сходят с ума — на это просто невозможно смотреть.

Генри попытался разглядеть те странности, о которых говорил Аластар, но улица выглядела обычной ночной улицей Уоррена. Это парня немного порадовало. Может не всё так плохо? Кот зашипел.

— Пошли! Я сейчас сам с ума сойду.

Они поднимались по холму. Парень и мужчина шли молча, обдумывая дальнейшие действия, но ничего на ум не приходило. Ветер гонял листья по сухому, пахнущему осенью асфальту.

— Вот как Он действует. — неожиданно начал разговор фамильяр. — Нагоняет страх, заставляет людей потерять от него голову. Редко кто может здраво мыслить, когда тело парализовано ужасом.

— Твои слова не успокаивают. — признался Генри.

— Они и не должны. — прямо ответил Аластар. — Я к тому, что мы почти ничего не знаем о его плане, за исключением того, что это точно входит в его план. Неведение тоже пугает. Уверен, он пытается тебя сломать.

— Сломать? Страхом? Чтобы я добровольно стал всадником? Тогда он ничего не знает о моих страхах.

Аластар вопросительно посмотрел на парня, словно тот сошёл с ума.

— Он — демон ужаса…

— Я знаю. — отмахнулся Генри. — Но, если бы он хотел меня сломать, он бы напугал меня смертью всех моих близких, к примеру, отправил бы в этот жуткий чёрных лес. Неужели он не может просто заставить меня?

— Это пугает ещё больше. — нахмурился мужчина. — Это значило бы, что мы полностью бессильны.

Воцарилась пауза. Генри только сейчас понял, что они стоят уже около его дома. Всё вокруг помрачнело, непривычные для этого мира тучи почти закрыли всё звёздное небо, стало холодно.

— Может это наша последняя спокойная ночь на той земле, которую мы всегда знали. — Генри вспомнил, что так всегда говорят в кино перед чем-то неминуемым и ужасным.

На лице Аластара впервые за последние несколько