Граф Суворов, том 3 - Иван Шаман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты их использовал? — строго спросил я, схватив Леху за ворот.
— Что? Я? Нет… конечно нет. Так, знаю парней, которые пробовали… — пробормотал он, чуть отступив, но вырваться из моей хватки не смог.
— Тем лучше, ставим все, пока коэффициент в очередной раз не поменялся. — приказал я, силком подтащив Леху к окошку кассы, работающей в связи с турниром круглосуточно. — Добрый ночер, можем мы сделать ставку на Суворова Александра Брониславовича?
— Да, ставка один к пятидесяти. — заметила кассирша, лениво перебирая клавиши.
— Отлично, мы хотим поставить восемьсот рублей. — сказал я.
— Восемьдесят рублей, крупная сумма для кадетов. — кивнула она.
— Вы не поняли. Восемьсот. Все на победу. — сказал я, выкладывая пачки золотых ассигнаций, от которых даже у видавшей многое кассирши глаза полезли на лоб. — Леха, докладывай, разрешаю.
— Понял, докладываю. — сокрушаясь вздохнул Шебутнов, добавляя к моим пачкам — свои, спрятанные под полой пальто. Кассирша, не веря приняла от нас деньги. Трижды пересчитала, в начале на машинке, потом руками, а потом снова на автомате. Леха вздрагивал каждый раз, когда какие-то банкноты не проходили, но в конце концов сумма сошлась и нам выдали чек о ставке.
— Отлично, спасибо большое. — проверив все ли верно нам пробили, улыбнулся я, и спрятал документ в карман. К чеку полагалась расписка, одна из которых теперь была у меня, а вторая в сейфе училища, как и копия чека, оставшаяся на кассовой ленте. Теперь даже если мы пролюбим свой экземпляр, все можно будет восстановить.
— Ну, дружище, а теперь рассказывай, что там с наркотой. — настойчиво проговорил я, когда мы вышли их бухгалтерии.
— Да не наркота это никакая. Говорю же — усилители. — замялся Леха.
— Да-да, и ты ее совсем не нюхал. Это парни усиливались, а ты только рядом стоял. — усмехнулся я. — Не действуй мне на нервы, рассказывай, как есть.
— Старшой, ну чего ты… не все же гении, как ты? Я очень рад что у тебя обходится без химии, а парням тяжело. — продолжил юлить Шебутнов. — Нам же всем нормативы сдавать надо, а на твоем фоне большинство выглядят кисло.
— Твою мать, Леха! — рявкнул я, усадив товарища жопой в сугроб. — Ты что, собака, нашим парням наркоту толкал?
— Да нет… не было такого, старшой! — замотал головой Леха, но судя по виноватой физиономии можно было даже не сомневаться.
— Кому толкал? Сколько? — спросил я, садясь рядом с ним на корточки. — Я же тебя предупреждал, Шебутнов, поймаю с наркотой — выпру нахрен. И тут ты мне говоришь, что ты и сам принимаешь, и нашим парням ее подсовываешь! Или погоди… ты что, тварь, и девчонкам ее давал? Ангелине?!
— Что? Нет! Да я ни в жизнь не посмел бы! Я что совсем самоубийца? — запричитал Леха. — Она чиста, мамой клянусь!
— А ты? — чуть рыкнул я на товарища, и он совсем сник, понимая, что попал.
— Я только пару раз. Деньги в общак надо было вернуть, я подсуетился… — пробормотал он что-то невнятное, совершенно выводя меня из себя.
— Дебил малолетний. — рявкнул я, поднимаясь и хватаясь за голову. Спокойно, только спокойно. Даже если ему сейчас голову открутить — это не поможет. — Скольких в нашей роте ты на это дерьмо подсадил?
— Да никого я не подсаживал! Они сами просили. Честное слово! Мне даже предлагать никому не понадобилось, они как узнали — сами прибежали и все разобрали подчистую, еще и добавки просили. — ответил Леха, так и продолжая сидеть задницей в снегу. — Я и не рассказывал никому, только пронес. Старшой, я же не просто так, не срослось у нас с продуктами и девками для алфавита, пришлось по-другому крутиться, а наши еще и в карты проигрались третьякам, пришлось…
— Заткнись, Шебутнов. Просто заткнись. — попросил я, и Леха с облегчением замолк, позволяя мне продумать следующие шаги. О да, хороший из меня командир, ничего не скажешь. Проворонил целую толпу наркоманов у себя под носом. — Так. У тебя есть только один шанс остаться моим ординарцем. Единственная попытка, которая тебя нифига не освобождает от наказания.
— Все сделаю! — тут же вскочил Шебутнов. — Только скажи!
— Сейчас идешь в общежитие, и ты мне составляешь список всех, кто хоть раз брал у тебя наркоту. И тех, кто мог ее брать через вторые руки. Если ты, хоть одного человека пропустишь. Хоть одного! Я об этом все равно узнаю и тогда ты вместо выпуска из училища отправишься полетать. — сказал я, разворачиваясь. — Вали, у меня еще дела.
— Я все сделаю, старшой! — крикнул мне вдогонку Леха, а я только сейчас понял, чего он так трясся и дергался каждый раз, когда речь касалась крупных денег. Ведь он говорил, что была проблема с общаком, нервничал, а я блин, вместо того чтобы вникнуть, спустил на тормоза. Так теперь еще и новые проблемы вылезли.
Распространение наркотиков — это очень серьезно, если его поймают, ровно как меня или еще кого-то, это смертная казнь. И черт с ней, с угрозой жуткого наказания, из-за моей невнимательности я чуть не потерял большую часть своей роты, людей на которых собирался опираться в ближайшем будущем.
— Его сиятельство отбыл в имение больше часа назад. — поприветствовала меня поклоном секретарша, когда я дошел до кабинета Романа. — Если вы хотите. Я могу с ним связаться по коммуникатору или набрать оп телефону.
— Нет, спасибо. Прошу прощения что побеспокоил, случайный порыв. — улыбнулся я, и чуть поклонившись вышел. С кем еще я могу проконсультироваться по столь щекотливому вопросу? Роману можно, хоть и гипотетически, он хоть и примет жесткие меры — но поможет. Ульянову? Точно нет, тут же сдаст всю мою братию. Врачам? Они вроде как какие-то клятвы приносили… но тоже нет, люди чужие, черт его знает, что им в голову придет. Марии? Поможет, но скорее всего тут же доложит.
Из взрослых остается только Строганов, этот сдать не должен, хотя и помочь вряд ли серьезно сможет. Но я хоть ситуацию ему расскажу, обмозгую в разговоре варианты. А если он донесет? Ну так только Роману, без промежуточных звеньев, а с ним я так и так собирался посоветоваться. Значит идем к Василию.
— Куда? — недовольно спросил комендант учительского общежития.
— Прошу позвать его благородие Строгонова, для
