Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Гонимые - Исай Калашников

Гонимые - Исай Калашников

Читать онлайн Гонимые - Исай Калашников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 94
Перейти на страницу:

— Наконец-то я вижу тебя, родной ты мой страдалец!

И закрутился, оглядывая, ощупывая маленькими своими руками Тэмуджина.

В суматохе, поднятой им, никто никому не поклонился, но все получилось очень пристойно. И Тэмуджин окончательно утвердился в своей догадке, даже больше, в узеньких вроде бы смеющихся глазах дяди он уловил что-то похожее на страх. От этого стало легко, будто свалил с плеч тяжелую ношу.

За обедом Даритай-отчигин говорил без умолку, безбородое его лицо лучилось мелкими морщинками, можно было подумать, что он здесь самый счастливый. А Хучар был немногословен. Крупный, тяжеловесный, чернобородый, он держался в стороне, посматривал на Тэмуджина и Джамуху, что-то прикидывая в уме.

— Эх, Тэмуджин!.. — Даритай-отчигин горестно сложил руки. — Печаль о тебе убавила мою жизнь на много лет. А сейчас смотрю на тебя, багатура, и годы возвращаются обратно… Но и обидел ты нас тоже… Пошел на меркитов — не позвал. Мы ли не твои самые близкие родичи?

— Дело поправимое. — Тэмуджин спрятал усмешку. — Я собираюсь в кочевья Таргутай-Кирилтуха. Приглашаю…

— Неужели дерзнешь? Силен ты стал, Тэмуджин. Таким же был твой отец, а мой любимый брат Есугей. Весь ты в него — лицом, умом, смелостью…

Оэлун, я правильно говорю? Ну вот… Так почему же нам в таком случае не пойти на Кирилтуха? Пойдем, Хучар?

Помедлив, Хучар буркнул:

— Может, и пойдем.

— Нам от Таргутай-Кирилтуха досталось в эти годы, — пожаловался Даритай-отчигин. — Тебе, Тэмуджин, легче было. Тебе что — колоду немного поносил и сбросил. А он у нас до сих пор на шее висит.

Тэмуджин внимательно прислушивался к голосу дяди: врет или не врет?

Как будто нет. Если здраво рассудить, так оно и получается. Задушить их Таргутай-Кирилтух не смог, но и ходу не дает. Он для них как тяжелый вьюк для скаковой лошади. Они будут рады скинуть его. Может быть, в самом деле ударить на тайчиутов?

— Хучар, в бабки с нами сыграть не хочешь? — спросил, улыбаясь, Джамуха.

— В бабки? — Хучар, углубленный в свои думы, не сразу понял его. А-а… Нет, в бабки играть не хочу.

— И не играй. Снова обыграем… О Таргутай-Кирилтухе разговор напрасен.

— Почему? — насторожился Тэмуджин.

— Да потому… Опять старые болячки расковыривать? Начни разбираться, — каждый кем-то обижен, каждый кого-то обидел. Что же у нас получится? Сегодня сговоримся мы и разграбим улус Таргутай-Кирилтуха. А чей черед завтра? Нет, высокородные нойоны, эта дорога ведет к гибели. И тут я вам не попутчик. Надо жить по древнему степному обычаю, а не вымещать свои обиды, не приводить к покорности друг друга. Будем цапаться, и наши вольные племена поработят татары или найманы, меркиты или… Махнул рукой. — Что говорить…

Для Тэмуджина это высказывание Джамухи было неожиданностью. Правда, о том, чтобы напасть на Кирилтуха, до этого речи не было, но Тэмуджин считал: рано или поздно он потребует у нойона тайчиутов ответа за все обиды, причиненные роду Есугея, и казалось, что анда не мыслит как-то иначе. Теперь, выходит, полагаться в этом деле на него он не может.

Печально.

— Старина, старина… — со вздохом сказал Даритай-отчигин. — Мы всей душой за то, чтобы у нас было как в прежние времена. Но Таргутай-Кирилтух…

— Откочуете от него — и все! — перебил Отчигина Джамуха. — Степь велика, широка, всем места хватит.

Даритай-отчигин замолчал. Тэмуджину показалось, что дядя не больно-то рвется к откочевке от Таргутай-Кирилтуха. Но почему? Напасть на него согласен, а просто откочевать не хочет. Что за этим кроется?

— Счастливое старое время… — снова вздохнул Даритай-отчигин. — И как хорошо, что вы, молодые, чтите отцовские обычаи. Конечно, и у вас бывают небольшие заблуждения. Вы переманиваете людей из улуса тайчиутов.

Ну, это можно… Но к вам бегут люди из моего куреня, из куреней Хучара, Алтана, Сача-беки — твоих близких родичей, Тэмуджин. Мы приехали просить: не принимайте наших рабов. Отсылайте обратно.

— За этим и прибыли? — спросил Тэмуджин.

Спросил спокойно, но внутри все закипело. Когда растаскивали улус отца, никто не вспомнил о старых обычаях, даже о простых приличиях. А теперь, видишь, как!

— Людей принимает Тэмуджин, и я этого не одобряю, — сказал Джамуха.

Тэмуджин еле сдержался, чтобы не крикнуть Джамухе: «Знаю, что не одобряешь, но ты мог бы и помолчать. Хотя бы сейчас».

Наклонился, пряча пылающее лицо, глухо сказал:

— Я не сделаю с улусом Таргутай-Кирилтуха того, что он сделал с улусом моего отца, не стану возвращать мне принадлежащее копьем и мечом. Эти слова предназначались Джамухе, он уступал ему в одном, чтобы не уступить никому в другом. — Но я бы предал память о моем отце, если бы не сделал всего, дабы вернуть его владения. Я принимаю людей не чужих — они принадлежали моему отцу. Ты, мой дядя Даритай, ты, мой брат Хучар, какие владения считаете своими? Ваши курени со всем, что в них есть, часть улуса моего отца.

Он поднял голову. Мрачное лицо Хучара стало еще мрачнее, Даритай-отчигин уже не жмурил свои хитрые глаза, безбородое его лицо сразу постарело. Этого, конечно, они не ждали. Хотя нет, скорей всего этого они и ждали, этого и боялись. Потому-то и не хотят откочевывать от Таргутай-Кирилтуха. Откочуют — он, Тэмуджин, все отберет — так рассуждают.

А вот если пойдут вместе с ним на тайчиутов, окажут услугу, и у него уже не будет права отобрать курени. Кроме того, прельщает надежда нахватать в разбитом улусе тайчиутов добычи. Хитры, ну и хитры… Да, но чего добился он, бросив им в лицо слова правды? Теперь они будут знать, что от него добра им ждать не приходится. И они, ненавидя Кирилтуха, станут поддерживать тайчиутов. Пока это не страшно. Но кто знает, что там, впереди…

Он взглянул на Джамуху. Анда выстругивает из щепки зубочистку, тени от длинных ресниц падают на глаза, от этого они непроницаемы, как ненастная ночь. Перевел взгляд на мать. Она стоит у очага с деревянным ковшом в руке, лицо напряженное, так и кажется, что сейчас бросится защищать его. Ну, не беда… Теперь ему известно, чего ждут, чего хотят дорогие родичи. А они знают, что он может сделать с ними, если вечное небо не обойдет его своими милостями. Сейчас можно поговорить и по-другому.

— Я буду принимать людей из ваших куреней. Могу ли я сделать иначе?

Таргутай-Кирилтух — враг. Вы под его рукой. Каждому ясно, как я должен поступить. Но все изменится, если вы уйдете от него. Не потребую ни единого человека, ни коня, ни барана, ни рваного аркана. Все, что у вас есть, — ваше.

— Будь на твоем месте твой отец и мой любимый брат, он сказал бы так же! — Лучики морщин опять стали собираться у глаз Даритай-отчигина.

Хучар угрюмо проговорил:

— Лед можно растопить, слово — изменить.

— Мое слово не лед, а белый камень. И в огне, и в воде остается одинаковым. А потом — имеющий голову должен думать и сам. Благодаря помощи моего анды и хана-отца Тогорила, у меня довольно скота, юрт и кибиток. Мне от вас ничего не нужно. Только не держитесь за хвост коня Таргутай-Кирилтуха.

Разговор затянулся до позднего вечера. Уже в темноте Тэмуджин провел гостей в свою юрту, распрощался и пошел к Борте. Он устал от споров, от приливов злости и обиды. Анда Джамуха прав: свое прошлое, свои старые боли надо отодвинуть, забыть. Это очень мешает. Но как забыть, отодвинуть, если боль — живая? Вот и Борте… Идет к ней, а в душе начинается такое, от чего хочется разбить свою голову. Там, в кочевьях меркитов, когда миновала первая радость встречи, он стал расспрашивать, как она жила, и осекся. То, что она должна была рассказать, еще не рассказанное каленым железом вошло в сердце. Он повернулся, ушел. С тех пор разговора об этом не заводил, но всегда помнил, что с ней было, и мучился сам, мучил Борте вспышками ненависти.

В юрте жены горел небольшой огонь. Борте сидела у очага, гладко обструганной палкой размешивала в котле какое-то варево.

— Ужинать будешь?

— Нет. Дай что-нибудь попить.

— Кумыса?

— Лучше кислого молока.

Он сел к огню. Жена взяла деревянную чашу, наклонилась к очагу, посмотрела — чистая ли? — сюда же подтянула бурдюк, осторожно, не пролив ни одной капли, наполнила чашу, протянула ему.

— Ты подавала чашу и тому?.. — хрипло, не узнавая своего голоса, спросил он.

Она опустила взгляд, промолчала, чаша в ее руке дрогнула, молоко пролилось через край. Он толкнул кулаком снизу вверх. Молоко выплеснулось, залило ее шелковый номрог, чаша покатилась к огню. Она ладонью вытерла молоко, подняла чашу, снова наполнила ее.

— Тэмуджин, тебе лучше убить меня. У меня, кажется, будет ребенок, а я не знаю, твой ли он… — Она посмотрела на него измученным, тоскующим взглядом. — Я должна была умереть там… Но мне так хотелось увидеть снова тебя. В этом я виновата…

Он взял из ее рук молоко, выпил, ударил чашу о камни очага (развалилась на три части) и вышел. Миновал последние юрты куреня, оказался в степи. На небе равнодушно перемигивались звезды, под подошвами гутул поскрипывала дресва, ломались сухие стебли травы. Сначала он шел быстро, почти бежал, но постепенно шаг становился ровнее…

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 94
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Гонимые - Исай Калашников торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит