В снежном плену - Игорь Семенов

— Да-да-да! — тоже рассмеялась девушка. — Но родные конструктора не позволят такому случится! Уж постараются придумать чего позаковыристее, чтобы нам жизнь медом не казалась!

— А кем ты, Кать, хотела стать до Катастрофы? — вдруг спросил Михаил.

— Я? — задумчиво произнесла девушка. — Не знаю… В НИИ какое-нибудь пошла бы… А ты?

— А я — конструктором электронных приборов… У нас же ведь город электроники практически!

— А авиазавод как же? — удивилась Катя.

— Не знаю, — пожал плечами Михаил. — Не тянуло меня никогда самолетами заниматься…

А ведь странно даже несколько! На стройке авиазавода работал его дед, на заводе работали его родители, чуть позже туда пошел и его старший брат, как из армии в той реальности вернулся. Но вот самого Михаила туда почему-то не тянуло совершенно! Его куда больше интересовала электроника. И о том, чтобы работать на авиазаводе, никогда не было и мыслей.

Правда, в этой реальности ему таки придется поработать там… Почему? А потому, что именно заводскому КБ авиазавода поручена разработка новых образцов сельхозтехники! Просто потому, что других практически ничем не занятых конструкторов в городе взять было негде. Сибсельмашевцы — они в Новосибирске и останутся, завод-то полностью ликвидировать не собираются, по сути это не эвакуация, а строительство нового предприятия, пусть и с использованием части оборудования оттуда. А все работы по самолетам законсервированы. Так что конструктора авиазавода сейчас фактически занимались лишь сопровождением серийных изделий, в виде двигателей внутреннего сгорания различного назначения, да выполнения различных сторонних заказов вроде проектирования вспомогательного оборудования для тех же теплиц или доработки различный техники под новые условия эксплуатации. Вот из них-то и решили создать КБ будущего СарСельМаша, который пока существовал лишь в проекте. Так что даже работать придется пока все на том же авиазаводе, пока не построят новый завод.

— У нас вон хвалят ваши двигатели, — улыбнулась девушка. — Первая партия когда пришла — ох уж матерились на них! Половину не вернули лишь потому, что некогда было через половину страны возить. Сами доработали… А потом, говорят, качество лучше наших собственных стало…

— А ты что хочешь… Авиация, военная промышленность, — усмехнулся Михаил. — Туда все лучшее собирали. Оборудование, специалистов… Контроль качества тоже куда жестче.

— Но у вас их выпускают меньше года! — в голосе Кати прозвучала даже какая-то обида. — А у нас — уже десятилетия! А к нам теперь претензии в министерстве, требуют повышать точность и качество изготовления.

— Ну если можно повысить, значит нужно?

— Ага, — согласилась девушка. — Но многие недовольны… Говорят, делали и делали двигатели, никаких претензий не было, а тут «эти вылезли»… И теперь ваши двигатели все идут на машины, а наши — на что ваших не хватит, а значительную часть отправляют как запчасти на автобазы.

— И что теперь будут делать?

— Ну что? — пожала плечами Катя. — Прислали нам ваши доработки, теперь внедряем. Мелочи, вроде, зачастую чисто технологические улучшения, но все же влияет… Разработан план мероприятий по повышению качества производящейся продукции. Вон тут недавно к нам несколько человек от вас в командировку в связи со всем этим присылали, чтобы на месте во всем разобраться. Так что скоро не хуже вас моторы, думаю, делать станем!

Ну да… В оборонке СССР всегда было все лучшее! Так что такое положение дел для Михаила было не особо удивительно… Пусть в этом мире было гораздо меньше пофигизма и наплевательства, чем в его прошлом. Не было той «уравниловки», чтобы нормальный рабочий получал почти столько же как и пьяница-тунеядец, который систематически гнал брак, но его зачастую не могли даже уволить. Он же пролетарий! Максимум — вызвать и «пропесочить» на профсоюзном собрании, где он клятвенно пообещает, что «больше никогда» и полчаса спустя забудет про это обещание. За качество тут спрашивали достаточно строго, вплоть до увольнений по статье за систематический брак всех причастных! После чего такого «работничка» разве что дворником взяли бы… Не было «авралов» накануне срока поставки — поскольку куда внимательнее относились к выполнению планов. Что откровенно пошатнулось в прошлой реальности еще годы в 50-е и было окончательно угроблено косыгинской реформой, когда на первый план стали выходить не количество и качество произведенной продукции, а полученная предприятием прибыль. Здесь до сих пор работал метод повышения эффективности экономики, делающий выгодным повышение качество и снижение себестоимости производимой продукции. Так что качество даже гражданской продукции было неплохим. Вот только военная продукция — она и в параллельной реальности военная. И даже если является полным аналогом гражданской, то требования к качеству там куда выше!

— Приедешь еще в Москву? — отвлек Михаила от мыслей вопрос Кати.

— Не знаю, — пожал плечами Михаил. — Может быть… Когда сойдет снег.

Захотелось было пошутить что-нибудь в силе «если партия прикажет», но не решился. Не поймет ведь наверняка, посчитает такую шутку чуть ли не кощунством… Или скорее даже наоборот, воспримет на полном серьезе. Ведь все знали и помнили слова товарища Ленина о том, что «Партия — ум, честь и совесть нашей эпохи». И напрочь забыли про сказанные гораздо позже товарищем Сталиным слова: «Партия… Что партия… Она превратилась в хор псаломщиков, отряд аллилуйщиков»… Правда, этом мире он все же довел до конца задуманную им реформу — отстранил партию от управления экономикой. Впрочем, ленинскому лозунгу это не мешало… За то появились другие, вроде «Коммунистическая партия — орудие борьбы за победу дела Ленина-Сталина». Ведь кто отвечает за идеологию? КПСС, разумеется! Но вот приехать на завод и что-нибудь приказать делать по своему усмотрению — на это у партийных начальников полномочий нет.

— Когда сойдет снег, — не заметив мгновенной заминки Михаила, произнесла девушка.

— Кать, а ты Сталина помнишь? — вдруг спросил парень.

— Я? — удивленно произнесла девушка. — Мне же девять лет было когда товарища Сталина хоронили, это же как раз после праздника было… Помню как весь народ плакал, помню митинг, помню сколько людей с Вождем попрощаться хотели. Говорят, давка тогда случилась, с сотню человек погибли. Потому и товарища Берию потом тихо хоронили, никто даже не знал, когда именно. Но живым товарища Сталина я не видела… Я же еще маленькой была!

«Из-за давки? — удивился услышанному Михаил. — Или были другие причины для таких похорон Берии?» Да, что-то вновь подсказывало ему, что не своей смертью помер товарищ Берия! В пятьдесят шесть лет, да еще и накануне дня Великой Ноябрьской Социалистической революции вдруг такой инфаркт, что умер буквально через пару часов! Не все так просто, похоже, было в этом мире… Хотя втихую запустить слух о том, что публичных похорон не будет из-за