Пути зла - Джон Тренейл

– Да.

– Нет, не подтверждаются! – прокричала Диана.

Эд пристально посмотрел на нее. Затем сказал:

– Но так продолжаться не может. Даже не верится, что Диана существует в реальном мире.

Воцарилось молчание. Диана хотела только одного: чтобы все быстрее закончилось. Чтобы можно было уйти – просто повернуться и выйти. Но это означало бы – оставить поле боя за ними, признать свое поражение.

Питер наконец заговорил:

– Я не понимаю вас, Диана. Несколько часов назад вы ворвались сюда, всех разогнали и заявили, что нашли убийцу. А теперь что? Впрочем, время не прошло впустую. Я о многом передумал. Скажите мне только одно: кого вы защищаете, кого поддерживаете? Джонни Андерсона, Тобеса Гаскойна, нас? Или, может, вы преследуете свои собственные интересы?

Диана понимала, что должна что-то ответить.

– Такого больше не повторится, это я вам обещаю.

– Это я вам обещаю, – повторил он ее слова, словно эхо. – Обещаю, что подразделение по делам несовершеннолетних преступников будет расформировано в понедельник. Я представлю рапорт. Пожалуйста, приготовьте отчет. Я должен знать, сколько должно вам наше отделение за работу… – он посмотрел на свой «Ролекс»,[56] – до двадцати двух часов тридцати восьми минут включительно.

Саймс поднялся – судья, удаляющийся на перерыв. У двери он сказал, обращаясь ко всем присутствующим:

– Я буду в отделе происшествий.

И вышел. Следом за ним – с расстроенным видом – Дэниел. Диана направилась к двери. Лео распахнул ее перед ней. По дороге пришлось обойти Эда. Ей показалось, что он еле держится на ногах.

– До свидания, – раздался за ее спиной голос, очевидно принадлежавший Эду; только звучал он как-то странно.

Она хотела ответить «до свидания» и думала, что ей это удастся, – но не сумела выдавить ни звука.

Итак, мы с Майком Андерсоном спотыкаемся об обгоревший, обглоданный собаками труп. Тобеса выгоняют, и очень долго после этого я плачу. Николь приносит мне на подносе еду. Что-то ем. Она сидит рядом со мной, держит меня за руку, и я не возражаю. Немного погодя говорю ей, что хочу почитать, и она уносит поднос вниз. К этому времени дом затихает…

Джонни собирался лечь спать, когда полицейские снова позвонили. На этот раз их было только двое, но один остался на площадке; он временами вмешивался в разговор. Николь представила их: один – Эд, второй Ленни. (Джонни думал, что его звали Ленни.) Ленни – тот, что остался на площадке.

Эд держался невозмутимо. Говорил с Джонни как со взрослым. Мальчик попросил его предъявить полицейский значок, и тот немедленно продемонстрировал его – будто Джонни являлся полноправным гражданином. Джонни попросил его показать и пистолет, но Эд объяснил, что не захватил с собой оружия. Потом Эд приступил к вопросам. Расспрашивал о Тобесе. О том, ходил ли Джонни с ним на кладбище, притворялся ли Тобес привидением, ну, и прочее в том же духе.

Джонни лгал.

Он и сам не понимал, почему лжет. Он знал только одно: вся эта возня не пойдет на пользу его единственному другу, его уэй-и. Джонни хотел выиграть время, чтобы собрать воедино все факты. Тогда многое приобрело бы некий смысл, но посторонним все это неинтересно, да, честно говоря, и ему самому эти факты сейчас ни о чем не говорили. Некоторые из них – просто ужасны…

Джонни также пришло в голову, что и ему не поздоровится, если он откровенно расскажет обо всем полицейским. Ему не хотелось, чтобы его отправили в психушку. Так что лучше уж остаться в стороне.

Он сказал Эду, что побывал на кладбище только три раза: с Николь, Дианой и отцом. Сказал также, что не верит в привидения и никогда ни одного не видел. Эд казался немного озабоченным, но не возражал: он потрепал Джонни по щеке (что за манера у этих взрослых?) и вышел из комнаты.

Джонни слышал, как он разговаривал внизу с Николь. Когда они ушли, она ничего ему не сказала, поэтому Джонни решил, что на сей раз все обошлось. Его беспокоило только одно – как бы они не задали несколько вопросов Диане, ведь она наверняка расскажет… Если расскажет, он притворится, что просто пошутил с ней, поэтому и наплел небылиц.

Джонни нервничал. Еще часа два он размышлял… Что-то не давало покоя, мешало ему, но он не знал, что именно. Его подташнивало, и он почти не ел. Сердце колотилось как бешеное. Предчувствие?.. Кажется, так это называют? Тревожное, мрачное предчувствие.

Той ночью Большой Т появился!

Произошло это довольно поздно; возможно, Тобес знал, что Джонни дождется его, что мальчик увлечен всем этим. Будильник Джонни показывал 9.54, когда Тобес появился под фонарем и помахал ему рукой. Конечно, Джонни не колебался ни секунды, он вышел к нему.

– Привет, – сказал Тобес.

Он протянул руку. Джонни, игнорируя этот жест, крепко обнял его. Тобес держал мальчика так осторожно, будто тот был треснутым яйцом.

– Как ты? – спросил он.

– В порядке. А ты?

– В порядке. Эй! – Он слегка отстранил Джонни. – Знаешь, я скучал по тебе.

– Я тоже. – Сейчас они стояли почти вплотную, однако не касаясь друг друга. Тут Джонни вспомнил про Эда. – Тобес, приезжали двое полицейских, спрашивали про кладбище, и про привидения, и про тебя.

Джонни подробно рассказал о визите полицейских. Тобес вроде бы остался доволен, что Джонни им соврал.

– Я не сказал ничего, Тобес, честно! Я тебя ни за что не подвел бы.

– Спасибо, Джонни. Порядок.

– А мы пойдем охотиться за привидением?

– Нет, Джонни. Сначала надо позаботиться о себе.

– Но… ты вернешься?

– Может быть, на той неделе…

– А не раньше? Ну пожалуйста…

– Джонни, ты должен внимательно выслушать меня, хорошо? У тебя предки что надо. Ты сам не понимаешь, что у тебя за предки. По-твоему, от них житья нет, но они любят тебя, и они не… не устраивают тебе заварухи. Так что постарайся с ними поладить. Ты меня понял?

Джонни грустно покачал головой.

– Они любят тебя, глупыш.

– Но ты – тоже!

– Не хочу встревать между тобой и предками. Не хочу.

– Ведь мне так мало надо – только видеться с тобой время от времени. Что в этом плохого?

– Джонни, почему ты не можешь понять? Твои родители хотят защитить тебя от меня… – Он смотрел куда-то за спину мальчика. – Вот как сейчас, о черт!

Джонни не верил своим глазам. Только что Тобес был рядом – и вдруг исчез, даже не попрощавшись.

– Джонни! – раздался крик. – Что ты там делаешь! – Николь была почти такой, как раньше, – Злой Колдуньей. – Я видела вас! – набросилась она на мальчика, когда они двинулись к дому. – Ты был с Тобесом, так?

– Нет.

– Не ври. Я хорошо разглядела его лицо. – Наступила долгая томительная пауза. – А он, ну, знаешь… ничего не делал? – Она, должно быть, подумала, что Джонни не понял, потому что тотчас же спросила: – Он не прикасался к тебе?

Джонни покачал головой. Николь не спускала с него глаз; она, кажется, готова была заплакать. Наконец сказала:

– Ты знаешь, который час? – Она посмотрела на свои часики. – Четверть одиннадцатого, а ты разговариваешь с этим… этим человеком, разговариваешь, стоя у калитки. А ведь обещал не ходить больше на кладбище…

– Я был у калитки, не на кладбище.

Николь притопнула ногой:

– Вот что… Сейчас же иди к себе и благодари Бога, что я решила ничего не рассказывать Майку. Но если ты еще раз совершишь такую глупость, я отчитаю тебя перед доктором Цзян. А теперь марш наверх!.

Она боялась за него, Джонни понимал это. Что не мешало ему ненавидеть ее.

Там, где Эд с Лео припарковали машину, земля была твердой, а чуть подальше, ближе к морю, влажной и вязкой, точно грязь. В свете зари можно было рассмотреть пленку, которая обычно появляется на стоячей воде. Они остановили машину и направились к камням. Впереди видны были прожектора, освещавшие медиков, а чуть поодаль сидел мужчина, обхвативший голову руками. Черный лабрадор норовил ткнуться носом в его лицо.

Эд подошел к человеку с собакой.

– Я детектив Эд Херси, – сказал он, показывая свой значок. – Это мой коллега, детектив Лео Сандерс.

Мужчина поднял голову. Ему было за тридцать. Отросшая щетина, бледное лицо, черные провалы глаз… Он неловко попытался приподняться, но Эд положил руку ему на плечо.

– Сидите, сидите, – сказал он, присаживаясь рядом на корточки. – Красивая собака… эй, пес, как дела?

– Это сука, – пробормотал мужчина. – Патси…

– Что ж, привет, Патси, славная собачка, хорошая девочка. – Стало светлее, Эд уже мог видеть, что парень ужасно тощий и дрожит от холода в своем тренировочном костюме, хотя сентябрьское утро было довольно теплым. – Вы Гарри Модзли, верно?

– Да.

– И вы нашли…

Модзли отвернулся, его тошнило. Патси завиляла хвостом, тоскливо глядя то на Эда, то на хозяина. Подошел Лео, он уже обследовал «находку», лежавшую у кромки воды.