Валентин Понтифекс - Роберт Силверберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Надеюсь, ничего более уродливого у вас нет? – справился Ярмуз Хитайн.
– Есть, есть. Более уродливое, более мерзкое, более гнусное, – просто смотрите, что появится из ящиков.
Ярмуз Хитайн вовсе не был уверен, что ему этого хочется. Всю жизнь он посвятил животным – изучал их привычки, заботился о них. Любил их, по-настоящему любил. Но эти… эти…
– А теперь взгляните сюда, – продолжал Найила. – Думкар в миниатюре, вероятно, одна десятая от обычного размера, зато в пятьдесят раз быстрее.
Ему мало просто сидеть на песочке и тыкаться мордой в разные стороны в поисках обеда. Нет, это адское отродье бросается прямо на тебя и отхватывает тебе ступню, не успеешь охнуть. Или вот: вы бы сказали, что это манкулайн, верно?
– Конечно. Но на Цимроеле нет манкулайнов.
– И я так думал, пока не увидел моего красавчика на горной дороге Велатиса. Очень похож на манкулайнов Стоензара, правильно? Но есть, по крайней мере, одно отличие. – Он присел на корточки возле клетки, в которой находилось грузное многоногое существо, и издал низкий рычащий звук. Манкулайн тут же зарычал в ответ и принялся угрожающе топорщить длинные, напоминающие лезвие стилета иглы, что покрывали все его туловище, будто хотел метнуть их в зоолога через ячейки клетки. Найила сказал: – Мало того, что он покрыт шипами. Эти шипы еще и ядовиты. Одна царапина – и ваша рука вздувается на неделю. Проверил на себе. Чего не знаю, так это того, что будет, если шип проникнет чуть глубже, не знаю и не хочу знать.
А вы?
Ярмуз Хитайн содрогнулся. Его приводила в ужас одна мысль о том, что эти кошмарные создания поселятся в Парке Легендарных Животных, который основан уже много лет назад в качестве убежища для животных по большей части добрых и безобидных, которых распространение цивилизации на Маджипуре поставило на грань исчезновения. В парке было, конечно, и немало хищников, и Ярмуз Хитайн никогда в том не раскаивался: в конце концов, их сотворила Дивин, и если они были плотоядными, то не из врожденной жестокости. Но эти… эти…
«Эти животные – порождение зла, – подумал он. – Их надо уничтожить».
Эта мысль поразила его. Никогда ему в голову не приходило ничего подобного. Зло в виде животных? Как могут животные быть злом? Он мог сказать: «Думаю, что животное очень уродливо» или «Считаю животное очень опасным», но зло? Нет и нет. Животные не способны быть злом, даже эти. Зло коренится где-то в другом месте: в их создателях. Нет, даже не в них. У них тоже должны быть свои причины выпускать в мир этих животных, и те причины – не жестокость ради жестокости, или я сильно ошибаюсь. Где же тогда зло? Зло, сказал себе Хитайн, находится везде, оно – всепроникающее вещество, которое распространяется и расходится между атомами воздуха, которым мы дышим. Мы все погрязли во всеобщем разложении. Но только не животные.
Только не животные.
– Как так получилось, – спросил Ярмуз Хитайн, – что метаморфы оказались способны выращивать таких существ?
– Как оказалось, метаморфы умеют очень многое, о чем мы даже не удосужились узнать. Они годами сидели в Пьюрифайне, спокойно разводили этих зверюг и все увеличивали их численность. Вы только представьте себе, на что должно быть похоже то место, где они содержались – зоопарк ужасов, одни чудовища! А теперь они оказались столь любезны, что поделились с нами.
– Но мы можем быть уверены, что они появились из Пьюрифайна?
– Я тщательно изучил направления их перемещений. Все линии исходят из района к юго-западу от Иллиривойна. Это дело рук метаморфов, можете не сомневаться. Просто невозможно, чтобы на Цимроеле вдруг появилось две или три дюжины новых видов в одно и то же время за счет естественных мутаций.
Мы знаем, что нам объявлена война: это оружие, Хитайн.
Старик кивнул.
– Думаю, вы правы.
– Самое худшее я оставил напоследок. Пойдемте, посмотрим.
В клетке из густой мелкоячеистой металлической сетки Хитайн увидел небольших крылатых существ, сердито порхавших по клетке, колотившихся о стенки, яростно бивших черными кожистыми крыльями, падавших и поднимавшихся для новых попыток. То были маленькие мохнатые создания дюймов восьми в длину, с непропорционально огромными ртами и сверкающими круглыми глазками красного цвета.
– Дхимсы, – сказал Найила. – Я поймал их в двикковом лесу возле Боргакса.
– Дхимсы? – охрипшим голосом переспросил Хитайн.
– Да, дхимсы. Я обнаружил их, когда они пожирали парочку маленьких лесных братьев, которых, как я предполагаю, сами же и убили. Они были так заняты едой, что не заметили меня. Я уложил их парализующим газом и подобрал. Несколько из них проснулись еще до того, как я поместил их в ящик. Мое счастье, Хитайн, что у меня уцелели все пальцы.
– Я знаю дхимсов, – сказал Хитайн. – Они имеют до двух дюймов в длину и не больше половины дюйма в ширину. А эти – не меньше крысы.
– Да. Летающие крысы. Крысы, которые питаются мясом. Гигантские плотоядные дхимсы, да? Дхимсы, которые не просто щипают и покусывают, но которые способны ободрать лесного брата до костей за десять минут.
Восхитительно, да? Представьте, что в Ни-мойю залетает туча из таких созданий. Миллион, два миллиона – они кишат в воздухе как комары.
Обрушиваются вниз, пожирают все на своем пути. Налет саранчи… но саранчи плотоядной…
Хитайн почувствовал, что успокаивается. Сегодня он увидел слишком много. Его рассудок перегружен ужасами.
– Они очень затруднят наше существование, – тихо сказал он.
– Да, весьма затруднят. Нам придется облачаться в броню. – Найила рассмеялся. – Дхимсы – их шедевр, Хитайн. Им не нужны бомбы, если они могут выпустить на своих врагов летающих грызунов. Верно? Да?
Ярмуз Хитайн не ответил. Он смотрел в клетку с разъяренными дхимсами с таким видом, будто заглядывал в яму, достигавшую центра планеты.
Откуда-то издалека доносились все те же вопли:
– Таллимон! Таллимон! Лорд Таллимон!
Найила нахмурился, насторожился и прислушался, стараясь разобрать слова.
– Таллимон? Я правильно понял?
– Лорд Таллимон, – ответил Хитайн. – Новый Коронал. Новый новый Коронал. Он появился три дня назад, и теперь каждый вечер на проспекте Ниссиморна проходят большие торжества в его честь.
– Когда-то здесь работал какой-то Таллимон. Не родственник?
– Это он и есть.
Винголь Найила был ошеломлен.
– Что? Шесть месяцев назад он выносил помет из клеток в зоопарке, а теперь стал Короналом? Неужели это возможно?
– Сейчас кто угодно может стать Короналом, – безмятежно ответил Ярмуз Хитайн. – Но, кажется, только на неделю-другую. Возможно, скоро наступит ваша очередь, Винголь. – Он хмыкнул. – Или моя.
– Как же это случилось, Ярмуз?
Хитайн пожал плечами. Взмахом руки он показал на только что добытых Найилой животных: рычащих хайгусов с тремя рогами, карликового думкара, одноглазого канавонга, дхимсов; все они производили ужасное, отталкивающее впечатление, все исходили злобой и ненавистью.
– Если на мир напустили такую нечисть, то почему бы уборщику помета не стать Короналом? Сначала жонглеры, потом уборщики навоза, а потом, наверное, и зоологи. А почему бы и нет? Как вам это понравится? "Винголь!
Лорд Винголь! Да здравствует Лорд Винголь!" – Прекратите, Ярмуз.
– Вы были в лесу со своими дхимсами и манкулайнами. А мне пришлось наблюдать за всем, что здесь происходит. Я очень устал, Винголь. Я слишком много видел.
– Лорд Таллимон! Подумать только!
– Этот Лорд, другой Лорд, еще какой-нибудь там Лорд – прямо эпидемия Короналов весь месяц, да еще и парочка Понтифексов впридачу. Долго они не держатся. Но будем надеяться, что Таллимон продержится. По крайней мере, он может защитить парк, – сказал Хитайн.
– От чего?
– От нападения толпы. Там люди голодают, а мы тут продолжаем кормить животных. Говорят, что зачинщики в городе уже подбивают людей ворваться в парк и перерезать всех на мясо.
– Вы шутите?
– Они, очевидно, не шутят.
– Но эти животные бесценны… уникальны!
– Расскажите это голодному, Винголь, – спокойно заметил Хитайн.
Найила смотрел на него.
– И вы и впрямь считаете, что этот самый Лорд Таллимон собирается сдержать толпу, если они решат напасть на парк?
– Он здесь работал. Он знает, насколько важно то, что у нас здесь есть.
Должен же он хоть немного любить животных, как вы думаете?
– Он убирался в клетках, Ярмуз.
– Хоть бы и так…
– Он сам может оказаться голодным, Ярмуз.
– Положение тяжелое, но не отчаянное. Пока. Как бы там ни было, разве можно накормить толпу горсткой тощих сигимойнов, димилионов и зампидунов?
На один раз нескольким сотням людей, зато какая потеря для науки!
– Толпа безрассудна, – сказал Найила. – И я подозреваю, что вы переоцениваете вашего уборщика-коронада. Возможно, он ненавидел это место – ненавидел работу, вас, животных. И, чтобы заработать политический капитал, он может привести своих сторонников сюда на ужин. Ведь он знает, как пройти через ворота?