Заматерение (СИ) - Шарапановский Владимир

Вот с хореографией я конечно же помогу и зашлю ему нашего хореографа из театра оперы и балета, предварительно объяснив ей чего добиваюсь от кордебалета в данной постановке. Сам оригинал мюзикла я смотрел не раз и в постановках разных лет, чтобы выделить наиболее удачные моменты спектакля.

Уверен, что «наш ответ Керзону» выйдет вполне достойным. Только с финансированием постановки может возникнуть некоторые затруднения, но подобные мелочи станем решать по мере их возникновения. В конце концов, «внук я, или я не внук»? Попрошу содействия у «дедушки». Особенно если съёмки «Особенностей национальной охоты» пойдут успешно,

Глава 16

«Между тем беготня по лестницам, кружение, визг и гоготанье на 1-й Черноморской кинофабрике достигли предела. Адъютантши скалили зубы. Помрежи вели черного козла, восхищаясь его фотогеничностью. Консультанты, эксперты и хранители чугунной печати сшибались друг с другом и хрипло хохотали. Пронеслась курьерша с помелом.

Великому комбинатору почудилось даже, что один из ассистентов-аспирантов в голубых панталонах взлетел над толпой и, обогнув люстру, уселся на карнизе».

Наконец-то удалось организовать встречу с Жоресом Ивановичем. Он предельно загружен своими исследованиями, и я подкинул ему ещё уголька в топку своими материалами. У самого на носу скорое отбытие в Швейцарию на конгресс. Добили мы всё-таки их швейцарскую бюрократию, и получено разрешение на мое сопровождение нашей охраной.

Оттого-то кроме моих привычных охранников, добавлены еще несколько сотрудников из московской девятки. У них больше опыта в организации международных поездок и осуществлении там охраны лидеров. Так что прибыли они заранее, чтобы подтянуть моих провинциалов в вопросах охраны за рубежом. Там немало своих заморочек.

Нам всем необходимо с прибывшими знакомиться, притираться и налаживать тесное сотрудничество. Благо один из них оказался мне очень хорошо знаком. В Москве учли, что у нас уже налажено хорошее взаимопонимание.

А я сразу же подкатил к Петровичу и заявил, что мне в поездке понадобится моя гувернантка, и её необходимо подключить к обучению. Думаю, что бабуля уже успела поднатаскать её за прошедшее время. Это их женские тайны и трюки, и я в них даже не хочу соваться.

В конторе проявили полное понимание моих требований, и в Университете оно нашло полное согласие. Меня там любят, и особенно на кафедре иностранных языков, где с недавних пор трудится Людмила. Станет моим ближним рубежом обороны от врагов.

Вот в такой предпоездной запарке и неразберихе состоялась наша первая встреча с Алфёровым. И тем не менее я был ему несказанно рад, ведь именно сам добивался возможности нашего серьёзного разговора наедине.

У нас не только смежные отрасли научных дисциплин, и оттого разговор может дать большую пользу исследованиям самого Жореса Ивановича, не только сэкономит время и объём нашей переписки, а также уменьшит риск утечки серьёзных сведений на сторону, но и позволит поговорить начистоту, раскрыв все карты.

Полностью уверен, что родство стремлений и взглядов это позволит. Зная правду, Жорес Иванович сможет правильно сформулировать свои вопросы, а они, как известно, содержат половину ответа. В остальном, уже как повезёт. Многое зависит от того сталкивался ли я с подобным в своей практике, или же в статьях и книгах.

А ещё дорогого стоит иметь ещё одного соратника, которому можно полностью довериться. Мне одному и за сто жизней не перелопатить те объёмы работ и исследований, что могут быть ускорены моими знаниями из будущего.

Мы всей семьёй постарались сгладить начальную неловкость и лёгкую оторопь гостя — организацией застолья с чаепитием, где я за столом представил ему всех присутствующих и обозначил сферу их деятельности. Разумеется, ему тут же были вручены бабушкины и книги с автографами, а затем и моя. А после чаепития, где упоминались все мои творческие достижения, как говорится — клиент размяк и поплыл. Так ему станет легче воспринять правду, что я не просто младенец, и даже не вундеркинд, а пришелец из иных времён, и, скорее всего, уже совсем иной, как хотелось бы надеяться, реальности.

Он ведь ехал на встречу с автором материалов переданных ему через комитетские каналы, чьё происхождение осталось для него тайной. Шоковая обстановка при встрече с нашим товарищем, мне совсем ни к чему. Потому-то серьёзный разговор мы начали только после чаепития, когда все остальные разошлись заниматься своими делами.

И конечно же я не преминул позаимствовать начало у классика:

— «Я пригласил вас, чтобы сообщить», что мы с вами, уважаемый Жорес Иванович, в какой-то степени являемся коллегами, и работаем в смежных областях науки и техники. Оттуда у меня взялись все сообщённые вам сведения. Более того, если вы читали статьи и книги некоторых советских учёных, которые вызвали у вас живой интерес и желание пообщаться в последнее время, однако вам встретиться и связаться с ними не удалось, то возможно их написал именно я под различными псевдонимами. Только написал, но не являюсь их автором. Немного добавил, слегка дополнил, однако не более. И предвосхищая ваши вопросы, сразу скажу, что не украл, а скорее доставил из будущего. Такое оказалось возможным, но уникальным событием.

После этой тирады, я дал гостю несколько прийти в себя, и предложил ему.

— Спрашивайте, уважаемый Жорес Иванович. Вам я готов поведать многое из известного мне. Оговорюсь, что круг, посвящённых в эту тайну, чрезвычайно узок, и даже моя гувернантка, не знает более того, что я уникальный ребёнок. Впрочем, в их конторе не принято задавать лишние вопросы и проявлять ненужный интерес. Она мне много помогает в другой области, и даже совместно с Верочкой переводила на английский язык бабушкины книги.

— Да, прямо тайны мадридского двора. Даже не знаю с какого из множества возникших вопросов начать. — сказал, Жорес Иванович. — Наверно начну с того, что как же удалось получить все эти сведения из будущего?

— Довольно тривиальным путём — день за днём, год за годом занимаясь научной деятельностью и изучая многочисленные статьи, монографии и сборники, литературу по собственной специальности, а ещё более по смежным. Так и дожил до дней, что все научные познания, да и сама наука оказалась никому не нужними в странах быстро скатывающихся в третий мир. — и далее, вздохнув, печально продолжил. — Зато оказалась востребованной возможность кратковременного путешествия в своё юношеское тело, для получения давно позабытых ощущений — молодости, здоровья и сексуальности. Какой же старый хрыч на такое не клюнет? — вновь обратился я к гостю, — Вы ещё молоды, и возможно не до конца поймёте. Я был не первым, но возможно одним из немногих, кто задумался головой, а не действовал иным органом. Поэтому мне и удалось вскочить в последний вагон уходящего поезда, воплотившись в этом младенческом теле, но «тайна сия велика есть»[118]. Многие гипотезы посещали меня: в юношеском теле, а затем в этом, но на единичном явлении построить достоверную гипотезу сложно. Наверно просто помогли русские авось, да небось. Однако я на такое даже не рассчитывал в случае успешного вмешательства в реальный ход истории. Ведь в этом случае, вероятность случайного события по открытию способа путешествий — превращается в исчезающе малую величину. В результате чего я не обращусь в бюро подобных путешествий будущего, а следовательно — возвращаться мне просто некуда. Парадокс времени недопустим, и Мироздание должно всячески препятствовать его возникновению.

— Интересная гипотеза. Жаль, что нет достаточного времени обдумать все её детали, — потерев подбородок, сказал учёный. — Возможно, что помогло наше родное авось. Тогда мне становится понятным происхождение тайного знания. И приходит на ум, а возможен ли плагиат всего того, что ещё никем не создано и не открыто, и сам вопрос авторства невозможно установить? Но мне становится ясным, отчего книги вышли под разными псевдонимами. В научной среде не любят присвоивших чужие заслуги. И полностью понятно и оправданно наличие столь бдительной охраны и неразглашение сведений об источнике материалов.