Бесы Черного Городища - Ирина Мельникова

— Как оказалось, последние дни наша барышня носу не показала из дома шестнадцать на Петровской. Квартирки там неплохие, и квартиранты люди в большинстве своем семейные, при деле: чиновники, актеры, преподаватели гимназии и реального училища… Ничего предосудительного о самой девице сказать не могут. Но сегодня ночью барышня исчезла. Последним ее видел сосед, театральный костюмер. Он поздно вечером возвращался из театра и заметил ее в окне. Девушка, похоже, плакала, потому что то и дело вытирала глаза платочком. Костюмер постучался к ней, хотел узнать, не надо ли помочь, но она не открыла ему и тотчас погасила лампу. Больше никто барышню не видел. Утром консьержка обнаружила дверь ее комнаты раскрытой, вещи были в беспорядке разбросаны. Видно, что жиличка собиралась впопыхах. Я разговаривал с хозяином дома купцом Девяшиным, с соседями, дворником, консьержкой. Все в один голос твердят, что барышня поселилась в этой комнате полгода назад вместе с подругой, которую звали Еленой. Но та, заметь, с месяц или чуть больше исчезла. Кон сьержка утверждает, что Елена была беременна, и, по словам Ольги — именно так представлялась наша барышня, — вернулась в свой родной город. По каким делам, с какой стати две молодые женщины оказались в Сибири, никто не знает. После исчезновения беременной подруги Ольга дома бывала крайне редко. Иногда забегала взять кое-какие пожитки. Объясняла, что устроилась на хорошее место, которым очень дорожит.

Чуешь, она устроилась в дом Гейслера по бумагам Елены Коломейцевой. И пока неизвестно, по нужде или по злому умыслу.

— Если судить по тому, как она обращалась с мальчиком, то здесь присутствует явный умысел. От Елены потому и избавились, чтобы заполучить бумаги для Ольги.

— По-моему, она такая же Ольга, как я господин Ольховский, — съязвил Вавилов.

— Ради бога, только не Ольховский, — взмолился Алексей. — Не поминай имя врага своего, ибо явится он незамедлительно… Давай о деле. Что там с визитерами? Кто-то девиц навещал?

— Визитеры были. Один несколько подходит под описание нашего работника-любовника, но, когда я показал его портрет соседям и консьержке, все в голос заявили, что есть сходство, но тот мужчина был моложе и без бороды.

— Это уже кое-что! — согласился Алексей. — Бороду можно легко отрастить, и тогда человек выглядит старше.

— Согласен, это подтверждает наши подозрения: «гувернантка» связана с бандой, а убийство Коломейцевой, несомненно, их рук дело. И тому есть другие свидетельства.

— Ты показал портрет мельнику и Сыроварову?

— Первым делом. — Иван радостно осклабился. — И это второй, самый большой подарок. Оба опознали его. Мельник своего работника, Сыроваров — ассистента гадалки. Но самое главное, Петухов наконец поверил, что мы поймаем этого отщепенца. И рассказал, что был свидетелем убийства. Он объезжал озеро на лошади, искал отставшую от стада корову.

И вдруг заметил своего Ваню в компании с какой-то дамой.

Они сидели на берегу, похоже, в том самом месте, где я обнаружил следы. Пили вино, вроде бы мирно беседовали. Петухов некоторое время за ними наблюдал, он ведь знал уже, что работник вовсю спит с его Капитолиной, но подъехать к ним поостерегся. К тому же стало темнеть, и он отправился дальше. Корову так и не нашел и решил вернуться домой. Но вдруг услышал крики. Он спешился и присел в кустах. На пруду разорались гуси, и Петухов не расслышал, что именно кричала дама. Но потом она упала на колени, затем набок… Работник склонился над ней. Женщина продолжала кричать, а следом вдруг послышался детский плач. Мельник признался, что у него отнялись ноги от ужаса. Она пыталась встать, стала хватать работника за руки. Но тот взмахнул, как показалось Петухову, ножом, и женщина упала. Мельник трусливо сбежал и про лошадь забыл, чудило. А работник, говорит, через час вернулся как ни в чем не бывало. А потом собаки нашли могилу… Остальное известно.

— Почему он молчал? Чего боялся?

— Понятно чего! Капитолина уже забрюхатела от этого Вани. И Петухов опасался, что рассердит разбойника, а тот расправится с его девкой так же, как расправился с той бедолагой. Вот и увезли ее от греха подальше.

— А Сыроваров?

— Что Сыроваров? Только глянул и сразу признал. Он, говорит, он, проходимец!

— Федор Михайлович в курсе твоих находок?

— А как же! — с гордостью сказал Иван. — Уже доложил, а он велел тебя отыскать. По Полиндееву пока никаких зацепок?

— Никаких! — вздохнул Алексей. — Да, а как насчет Закоржевского? Ты, помнится, говорил, что видел, как он выходил из того дома, в котором обитала гувернантка? Но я его спросил, был ли он третьего дня в городе, а он ответил, что только вчера приехал.

— Так он тебе и признался, — усмехнулся Иван, — особенно если у любовницы побывал. В том доме много одиноких актрис проживает. Но я про него не забыл. Конечно, описывать портрет на словах — штука неблагодарная. Там половина жильцов на него похожи… Словом, здесь неудача! Был бы у меня его портрет, тогда другое дело.

— Так нарисуй! — засмеялся Алексей.

В пролетку просунулась голова Ильи, и он подал сыщикам две большие глиняные кружки с ледяным квасом. Бока кружек запотели, друзья с удовольствием их ополовинили, отчего у них тотчас заломило зубы. Иван, отдуваясь, спросил Илью:

— Ну что? Сколько мы накатали на твоей карете?

— Да нисколько, — смутился тот. — Я ведь завсегда готов помочь!

— Помогать — это хорошо! — Иван опорожнил кружку до конца. И передал ее Илье. — Только я смотрю на тебя, голубь мой, очень уж ты похож на одного жулика, за которым мы больше двух недель охотимся, а все поймать не можем!

Лицо Ильи пошло бурыми пятнами. И он повернулся к Алексею, словно искал у него защиты.

— Иван Лександрыч? В своем ли вы уме? У меня дом, детишки… Да меня в округе каждая собака знает. Я в этом городе с рождения…

— Да верим, верим, — рассмеялся Иван. — Только гляди. — Он вытащил из-за пазухи копию портрета Барина. — Видишь, борода, нос, глаза… Почти один в один…

— Погодь, погодь, Иван Александрович! — Илья протянул руку к портрету. — Сдается мне, я этого разбойника недавно видел. На пароме возле Покровского. А потом в имении барона Миллера. Я туда подрядился фуражное зерно возить.

У барона огромный свинарник. Я уже третий год подряд зерно ему вожу.

Иван и Алексей переглянулись.

— Ты не ошибся?

— Да нет же! — улыбнулся Илья. — Я в тот день, считай, три раза с этим детиной встретился. Первый раз, как я сказал, на пароме. Это верст пять от усадьбы Миллера. Затем я его на усадьбе видел. Он о чем-то с управляющим беседовал.

Похоже, они хорошо друг друга знают, очень весело погутарили. А после управляющий подошел ко мне и попросил этого мужика до парома довезти. Они, видите ли, прилично выпили оба. Так что мужик всю дорогу спал. А после я не заметил, куда он делся. Дождь пошел, мы долго ждали, когда паром подойдет, переправлялись уже по темноте с факелами, так что я и думать забыл про своего пассажира.

— А когда он исчез, на берегу или уже на пароме?

— На берегу. Спрыгнул и подался к другим подводам. Да мне и дела до него не было. Только паря и впрямь перепил. На нем кубанка была мерлушковая, так он ее в телеге оставил, а мой котелок прихватил…

— Ты носишь котелок? — удивился Иван.

— Да там одно название, что котелок, — махнул рукой Илья. — Его кто-то из пассажиров в коляске оставил. Старый, засаленный, в нескольких местах прожженный…

— Постой! — осенило Алексея, и он взял в руки лежащий рядом на сиденье сверток. — Гляди, это твой?

— Дева Мария! — Илья перекрестился. — Откеля он у вас?

— Так твой это котелок или очень похожий?

— Что ж я, своего котелка не помню? — обиделся Илья. — Я все его дырки наперечет знаю. И вот пятно! Самолично его поставил. В дегте измазал, когда сбрую чинил. Или не верите?

— Верить-то мы верим, — Алексей посмотрел на извозчика, — только не знаю, что ты скажешь, когда узнаешь, где мы его нашли.

Илья перекрестился и испуганно уставился на Алексея.

И не спросил, а выдохнул:

— Где?

— Сегодня днем его нашли рядом с трупом купца Полиндеева. Знаешь такого?

Илья пожал плечами. Лицо его побледнело.

— Неужто вы меня подозреваете, господа сыщики? Неужто думаете, что я тут загибал про того мужика, что котелок украл?

— Ничего мы не думаем, — улыбнулся Алексей. — Откуда ты мог знать, что шляпа у нас? Но вместе с тем ты нам такой подарок преподнес! Теперь стало по крайней мере известно, что имеется один человек, который хорошо знаком с этим разбойником. Управляющий барона Миллера.

— Слушай, — перебил его Иван, — ты помнишь про то зимнее ограбление дома барона, которое до сих пор не раскрыто? Кольку Юсупова, что по делу лавочника Ситничука проходил, так и не сумели расколоть, а ведь он в семи преступлениях признался. А от этого руками и ногами открещивается.