Коктейль для Барби - Штеффи Вольф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Геро протягивает руку Роланду с таким омерзением, будто его заставили прикоснуться к жабе.
— Привет, Каро много о тебе рассказывала, — приветливо говорит Роланд.
— Вот как, — язвительным голосом отвечает Геро. — И что же?
— Только хорошее, — уверяет Роланд.
У Геро как-то не по-доброму блестят глаза. Думаю, он боится, что Роланд может оскорбить его ни с того ни с сего.
— Идиот! — обзывается Геро, причем без всякого повода. — Полнейший идиот!
Пожалуйста, пожалуйста, перестаньте. Не хватало еще завязать драку прямо перед входом в храм Божий. Сейчас, наверное, кровь польется рекой, кому-то выбьют зубы, и возникнут две противоборствующие группировки. В первую войдут все приглашенные на свадьбу, а во вторую я и Роланд. И почему я не взяла с собой мачете? Или нет, мне лучше сесть на лошадь (у нее, конечно, будут наглазники) в рыцарских доспехах, и защищаться от врагов щитом. Но ведь стоит лошади сделать хоть два шага — я сразу грохнусь на землю и буду беспомощно шевелить лапками, как перевернутый на спину жук, и так пока меня не раздавят. Уверена, ждать придется недолго.
— Почему идиот? — спрашивает Роланд ровным и даже приветливым голосом, но его сонная артерия значительно увеличивается в размерах и напоминает русло бурлящей реки, а это недобрый знак. Как страшно! Ноги моей больше не будет на свадебных церемониях. Мало нам истории с Питбулем? Что же будет? Геро сейчас разразится речью. Внимание!
— Из-за вас Каро уезжает от нас, это все вы… из-за вас началась вся эта катавасия, — выпаливает Геро. В сложных ситуациях он всегда терялся. — Если бы не вы с этими дурацкими звонками, эсэмэсками и прочими прибамбасами, сегодня была бы свадьба Каро и Мариуса, а не Мариуса и Уши.
— Я так думаю, — раздраженно говорит Роланд, — Каро разберется и без ваших советов. Кроме того, она мне все рассказала, в том числе что вы сразу от нее отвернулись в трудную минуту.
Он говорит все громче и громче. Люди уже оборачиваются. Мать Мариуса, коренастая старушка лет шестидесяти, в сиреневом костюме, который ей мал, идет, тяжело ступая, в нашу сторону. Она злится. Я хочу домой. Надо скорей уходить отсюда. Не хочу ни с кем конфликтовать. Но Геро и Роланда это не остановит. Они намерены и дальше обмениваться «любезностями».
— Откуда вам знать, что думает Каро? — спрашивает Геро. — Давно ли вы познакомились? Разве после короткого отпуска можно понять характер человека?
— Да что вы так прицепились к этому отпуску? — возмущается Роланд. — Или вы тоже там были?
— Нет, слава богу, нет, — отвечает Геро, — но я знаю, что вы за фрукт, кстати, из слов самой Каро. Могу рассказать парочку историй. Кому-нибудь интересно их послушать? — Он оборачивается к гостям, которые в ужасе отступают на несколько шагов назад. Некоторые качают головой. Кивает только бабушка Мариуса. У нее болезнь Паркинсона, и поэтому она просто трясется абсолютно непроизвольно. Но Геро этого не знает. — Тогда я начну, — говорит воодушевленный согласием бабушки Геро. — Значит, так…
— Одно слово, и я за себя не отвечаю.
— Ах, господин Дункель мне угрожает, — язвит Геро.
В своем гневе он дошел до той черты, когда уже невозможно остановиться. Он снимает пиджак. Что это значит? Может, он вообразил себя боксером Дариусом Михальцевски, а Роланда — Акселем Шутцем.
— Я требую удовлетворения! — Голос у него дрожит. В рыцарских доспехах он, наверное, чувствовал бы себя увереннее.
— Что ж, приступим, — Роланд подходит к врагу и через секунду уже стоит в одной рубашке.
— Не надо, прошу вас, не надо! — кричу я.
Несмотря на весь ужас положения, мне все же приятно, что двое мужчин решили скрестить из-за меня шпаги. Такого со мной еще никогда не случалось! Эта дуэль мне очень льстит. И не важно, что один мужчина голубой, что вся драма разворачивается в XXI веке перед самой свадьбой моего экс-бойфренда. Может, они прямо сейчас зарядят порохом пистолеты. А где адъютанты? Вот здорово! Уже представляю, как, одержав победу, Роланд сажает меня в платье из тафты перед собой на лихого скакуна, и мы скачем в лучах заходящего солнца в сопровождении двух весело лающих борзых. Я уверенно держусь в дамском седле, облокачиваясь на широкую грудь моего избранника. На коне бархатная попона, сзади фамильный герб Роланда, вышитый золотом. Раздувая ноздри, конь галопом скачет прямо к нашему неприступному замку, воздвигнутому на высоком холме. Куда ни глянь, кругом лес. Это, конечно, наше фамильное владение. В небесах парит орел. Когда мы подъезжаем к замку, опускается разводной мост, к нам подбегают слуги, конюх идет распрягать коня. Конечно, горничная помогает слезть с седла и спрашивает, не нужно ли мне чего. Мне, княгине. Или графине. В любом случае хозяйке замка.
Потом, после купания, я надеваю один из моих бесчисленных нарядов и, проходя через бесконечную анфиладу комнат, спускаюсь в становую. Роланд стоит у камина, в котором потрескивают дрова, и наливает мне красного вина в огромный оловянный кубок, который я с трудом удерживаю в руках, но это не важно. Мы говорим об урожае и о ценах на зерно. Какой же распрекрасной была жизнь в Средневековье! Князья и графы были людьми хорошо обеспеченными, воздух не был испорчен выхлопными газами, люди были здоровые и счастливые.
(Я предпочитаю не думать о том, что из-за крыс постоянно вспыхивали эпидемии, что не было туалетов и люди ходили под себя или, в лучшем случае, в отхожее место, а это совсем не смешно, особенно летом. Мысли о холере и цинге я тоже гоню прочь. Я не беру в расчет и то, что розовощекие женщины помногу лет носили пояс целомудрия, когда мужчины уходили в крестовые походы. И что невинных людей на всю жизнь заточали в тюрьму, где только грызуны и могли составить им компанию. Кстати, живи я в Средневековье, я бы уже умерла, так как средний возраст человека составлял тогда тридцать лет).
— Так начинайте же!
— Нет, уж лучше вы!
Роланд и Геро ходят по кругу и, как положено боксерам, держат кулаки наготове. Теперь уже никого не интересует, что мы собрались здесь по случаю свадьбы. Мариуса и Уши еще нет. Они только закончат заниматься любовью и сразу приедут. Мариус так прямо с презервативом из овечьей кишки, которая не вызывает аллергии. А то у Уши аллергия на резинки. Она ведь у нас такая нежная.
Между тем Геро и Роланд по-прежнему петушатся, но никто не делает первый шаг. Только изредка они выдвигают кулаки чуть вперед, но потом возвращают их в исходное положение. Вот, свершилось! Роланд слегка ударил Геро по плечу.
— О-о! — голосит Геро, хотя очень больно ему быть не может.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});