Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена

От золотистых нитей расходились паутинки ко всему живому, но здесь были не нити, а целые канаты, как казалось Миланде, а потому даже среди снега на небольших проталинах росли удивительно нежные бело-голубые цветы. Поднявшись к облакам, она, наконец, увидела то, к чему так стремилась. Огромные горы стояли, образуя круг, а в центре, в низине, как в чаше бился живой жидкий огонь. Он, то перетекал по кругу, то вспучивался и бурлил, то взмывал под самое небо фонтаном, а потом, упав вниз, становился ровным, как будто кто-то накрывал его стеклом. Над этой чашей из огня, подпитываемый исходящим жаром, цвёл необыкновенной красоты огненный цветок, похожий на огромную розу – флорибунду с тысячью лепестков. На каждом переливающемся всеми красками огня лепестке можно было увидеть небольшой фрагмент мира Тритинопсиса и его жителей.

- Вон леса, - перечисляла с необъяснимой грустью Миланда, - вон горы, цветы, луга, ой, это что пустыня? – она поняла, что это мир демонов. – А вон и друиды, мужчины и женщины, и животные, а это…? Это же ящер, как его там называла Титания – еписхоп, вот, точно вспомнила. Сколько всех! Да в этом цветке всё живое, что питает это Сердце. Это и, правда, начало всего сущего на Тритинопсисе.

Миланда бы ещё долго любовалась цветком, но внезапно её куда-то потащило, как будто кто-то громадный втягивал воздух. Она вылетела в серую дымку, а затем окунулась в ужасную боль по всему телу и увидела белый потолок.

- О, слава всем богам! Наконец-то пришла в себя, - переполошился лекарь, который поил её недавно гадкой настойкой.

- Вот выпей, тебе сразу полегчает, - он начал совать ей в руки кружку с чем-то. От этого чего-то шёл преотвратный запах кого-то упокоившегося. Миланда резко отодвинула мужскую руку с кружкой от своего носа.

- Вот это пить точно не буду, лучше уж ещё немного помучиться, - пробурчала она

- Повелитель будет гневаться, - лекарь снова попробовал придвинуть к ней кружку. Теперь Миланде приходилось отодвигать её от себя уже двумя руками.

- Хорошо, - вдруг неожиданно сдалась девушка, - но с условием, обещайте выполнить, - и она с ожиданием уставилась на лекаря.

- С каким таким условием? – засомневался лекарь

- А вот вы пообещайте его выполнить, - решила настоять она.

- Как я могу обещать выполнить, если не знаю, что? – возмутился мужчина, его лысина заблестела, он прищурил свои глазки щёлки и уставился на девушку. – А ну пей!

-А не буду. Пока не пообещаете исполнить, - она с ним так спорила, что и забыла, что ей плохо. Она отвернулась от него к стене. – Я вообще ни пить, ни есть не буду. Ясно?

- Как ни пить, ни есть? Ты что сумасшедшая? Повелитель знаешь, как разгневается?

Миланда молчала и не поворачивалась.

- Ну ладно, - сдался лекарь, - обещаю. Что я там должен сделать?

- Вот, - довольно произнесла интриганка, - так и надо было сразу, а то что, да почему? В общем так. Вы первый делаете глоток. Идёт?

- Тьфу ты, так бы сразу и сказала, - с облегчением произнёс лекарь, - что боишься, что отравят и хочешь, чтобы я испробовал, - он даже постарался улыбнуться, - да, пожалуйста.

- Вы первый, - Миланда смотрела на него, - ну, давайте, - она аж привстала на кровати, наблюдая за проводимым экспериментом.

- Запросто, что я свои настойки не пробовал, - лекарь поднёс кружку к губам, сделал глоток, и протянул её Миланде. Миланда взяла, но пить не спешила, она наблюдала за мужчиной. Он никак не мог проглотить свою чудесную настойку, чем дольше он её держал во рту, тем сильнее округлялись у него глаза, лицо резко покраснело, губы производили странные движения, то резко вытягиваясь, то растягиваясь. Наконец, начали раздуваться щеки, и он пулей понёсся к умывальнику. Мгновения спустя настойка со странными звуками, издаваемыми лекарем, оказалась там.

- Ну вот, - обратилась Миланда к его вздрагивающей спине, - что и требовалось доказать. Так что господин лекарь, вы свою часть сделки не выполнили, потому и я отказываюсь выполнять свою. А теперь можно я ещё немного посплю, - пробурчала она, пристраивая кружку на столик, заворачиваясь в одеяло и отворачиваясь к стене.

Глава 19

Рей.

Герберт носился, как раненный кабан, никого не видя вокруг, он собирал первую партию оружия для демонов. Рей наблюдал, как обычно невозмутимый гном, орал на всех, как резанный, откидывая мечи, клинки и костеря своих «рукозадых» мастеров – оружейников. Наконец, он выбрал, что хотел, и напоследок накричав на всех, что надо работать, а не делать ограды для огородов, успокоился и снова стал невозмутим. Погрузив весь товар в пространственные сумки, уменьшающие вес и объём, они вдвоём отправились порталом в Арагон к переходу на Тритинопсис. На своеобразной таможне в Арагоне два демона заставили Герберта вытащить весь товар и начали терроризировать, задавая одни и те же вопросы – зачем, кому, для чего, а не подделано ли разрешение и всё в том же духе. Герберт долго терпел, подробно отвечал, пока не подарил одному меч, а другому булава. Позже гном пробухтел у Рея в голове дырку, какое хорошее оружие подарил, и зачем он это сделал?

Гристания встретила мужчин проливным дождём. Потоки воды лились с неба сплошной стеной. Выйдя с портального зала, Рей с Гербертом тут же вымокли до нитки. Небо глухо ворчало далёкими раскатами грома, где-то на горизонте сверкали молнии. Необычайно узкие и искривлённые улочки были абсолютно безлюдны. Всё местное население пряталось от дождя под крышами домов и таверн. Герберт, вспоминая всех умерших гоблинов в различной степени свежести, нёсся вперёд к одному ему известной цели. Рей старался не отставать от шустрого гнома. На расстоянии двух шагов уже ничего не было видно. Огромные сумки с оружием, намокнув, стали ощутимо тяжелее и мешали быстрому шагу. Наконец, они достигли постоялого двора для приезжих. Внутри было тепло и сухо, вкусно пахло свежеиспечённым хлебом и только приготовленной пищей, аккуратные деревянные столики стояли в несколько рядов. Помещение было забито народом. Кто сидел, пережидая непогоду, кто-то что-то себе заказывал, и, пережидая дождь, заодно обедал.

Служанки, миленькие девчонки с зелёными волосами, сновали между столиков с подносами, стараясь всем угодить, и не обращая внимания на тычки и щипки подвыпивших постояльцев.

- Друидки, - прошептал Герберт, кивая на одну из них, ближе всех обслуживающую столик, - рабыни хозяина.

- Что серьёзно? – Рей стал внимательно следить за девушкой, которая старалась спрятать боль от очередного щипка. Только в глазах мелькнули слёзы, но так и не пролились, загнанные назад.

- Они, конечно, их тут обижают, жуть, - Герберт покачал головой, - а эти всё терпят, деваться им некуда. Хозяин купил их на рынке, он то к ним неплохо относиться, но посетители разные, некоторые считают себя обязанными обидеть друида. Но девчонки терпят. Уж лучше здесь говорят, чем в публичном доме.

-Да…, я погляжу жизнь у них не сахар, - Рей смотрел на молоденьких девушек и вспоминал свою сестру. Как она там? Давно он её уже не навещал. Затем мысли плавно перетекли на Миланду. Если здесь рабство, то Миланде не позавидуешь. Мало ли, что придумают демоны, чтобы решить свои проблемы.

Не прошло и получаса, а первые лучи солнца уже пробивали себе дорогу сквозь тёмные тучи. Народ начал расходиться. Масса народа, спрятавшегося от разбушевавшейся стихии, была разнородная, тут встречались и хмурые орки, и люди, и вечно спешащие по своим делам гномы, мелькнула даже пара троллей.

- Вот ты посмотри, - воскликнул Герберт, увидев родственную комплекцию, - вот что они тут делают? А?

- Герберт, успокойся, ну ты же тут что-то делаешь, - попытался урезонить гнома Рей, - по всей видимости, и у них тут какие-то дела.

- Нет, подожди, - остановил его гном, - я должен это узнать. Сторожи товар, - скомандовал он, и не успел Рей открыть рот, как Герберт, скрылся за дверью вслед за гномом.

Рей прождал его больше часа. За это время он успел заказать себе ужин, за благо их деньги были тут в ходу, и поговорить с одной из зелёноволосых служанок. Она рассказала, что хозяин ушёл по делам, но, скорее всего, из-за дождя задержался. Комнату, по всей вероятности, он им сдаст, так как много свободных, да и Герберт обговорил с ним всё заранее. «Вот Герберт, жук, - покачал головой Рей, - мог бы и сказать об этом, чтобы я зазря не суетился». А потом махнул на всё рукой и с аппетитом начал есть свой обед.