Рыцари Атлантиды - Андрей Быстров

Стальная сверкающая игла шприца вонзилась в предплечье. Шевцов понимал, что его насильно погружают в беспамятство, топят в пучине искусственного сна. Он должен сопротивляться, должен сохранить свой разум для… чего? Он никак не мог обрести твердую опору. Есть что-то, ради чего он обязан бороться с ними. Надо ухватиться за хвостик ускользающей мысли, вспомнить, вспомнить… Шерон!

Словно ледяной душ обрушился на Шевцова, смывая все возведенные наркотическим ядом барьеры и перегородки. Он вспомнил, вспомнил все, вплоть до того момента, когда бросился в схватку в доме Рэнди… Но до этого они стреляли в Шерон. Боже, они убили ее… Или нет? Или сейчас она, как и он, лежит привязанная к холодному металлическому пауку, быть может, даже в соседней комнате, и ОНИ равнодушно копаются в ее сознании, как в его… Нет, Шевцов не поверит в ее смерть, пока не увидит ее мертвой. Надо выбраться… Выбраться…

Тотальное наступление наркотика сломило хрупкую оборону Шевцова. Он отключился. Наступила тьма без времени и пространства.

Из смежного кабинета бородатый врач говорил по телефону. Это была изолированная кабельная линия, построенная по технологиям Дамеона. Прослушивание исключалось даже теоретически, и доктор Фортнер говорил открыто.

— Да, Мист, мы провели сеанс первичного компьютерного психоанализа… Нет, это была чисто земная процедура для земного человека… Все реакции в норме… Нет, полагаю, работа с ним не составит труда. Мы уже начали курс медикаментозного воздействия. Завтра можно будет приступить к нейропрограммированию. Что? Подождать, пока вы побеседуете с ним лично? Я понял ваш приказ, Мист. Во имя Дамеона…

Тот, кого в земном государстве Россия называли Владимиром Фортнером, положил трубку. Итак, после признания Шевцов раскусит заложенную под зубную пломбу капсулу с цианистым калием. Как Геринг, это даже символично. Угрызения совести и страх возмездия заставят уйти из жизни и его хозяев… План Миста безупречен.

9

Хойланд не нашел в Москве особых перемен. Джейн, которая здесь вообще никогда не была, увидела такие же магазины, как в Париже и Лондоне, где можно купить точно такие же товары. И многие автомобили здесь тех же марок… Но не все, конечно: когда Хойланд и Джейн пересекали парк, поодаль остановилась черная «волга». Некто лет пятидесяти на вид, выбравшись из салона машины, направился к ним. Тревожный сигнал прозвучал в мозгу Хойланда. Он сгруппировался и встал так, чтобы прикрыть Джейн.

Однако никто, видимо, не собирался ни стрелять, ни нападать. Незнакомец подошел к Хойланду и тихо приветствовал его по-русски:

— Здравствуйте, Магистр Хойланд.

Хойланд машинально кивнул и постарался незаметно осмотреться. Боковым зрением он засек парня в кожаной куртке на лавочке метрах в пятидесяти. А вот и второй, справа под деревом. Есть и другие, можно не сомневаться. Джейн прижалась к Хойланду.

— Джон, мы должны…

— Подожди, — шепнул он.

— Я хочу поговорить с вами, Магистр, — пояснил подошедший столь же ровным и спокойным голосом. — Джейн пока может подождать в машине или на скамейке. Уверяю вас, ни вам, ни ей не причинят никакого вреда. Вы знаете, что похищения и убийства происходят не так.

Хойланд заколебался. Обложили их так плотно, что оставалось только подчиниться… Но, несмотря ни на что, ему не хотелось отпускать Джейн в черную машину. Он сунул ей в руки кейс.

— Джейн… Посиди на скамейке, вон там. Бояться нечего — мы только поговорим.

Он ободряюще улыбнулся, видя отблеск страха в ее глазах. Она была Хранителем… но и просто любящей Хойланда женщиной, и боялась она не за себя… Она медленно побрела к скамейке, поминутно оглядываясь. Когда она уже не могла их слышать (впрочем, она все равно не поняла бы ни слова по-русски), незнакомец жестом пригласил Хойланда пройтись и сказал:

— Полагаю, вы догадались, кто я и кого представляю.

— О да, — подхватил Хойланд. — Вы не человек, и вы представляете Амма Дамеон.

— И то, и другое верно. Здесь вы можете называть меня Валентином Петровичем.

— И что же вам от меня нужно… Валентин Петрович?

Хойланд отбросил носком ботинка высохшую веточку. Ни на секунду он не упускал из вида сидевшую на скамейке Джейн.

— Мы изучали вас, Магистр Хойланд. Вы — один из лучших людей Ордена. Дважды мы пытались избавиться от вас, но… Мы восхищаемся вами как опасным, изворотливым противником. Что, если прекратить нелепую, безнадежную для вас конфронтацию и стать друзьями? У нас имеются интересные предложения.

Он выжидательно посмотрел на Хойланда.

— Конечно, на этой стадии операции у вас имеются интересные предложения, — заметил Хойланд — Ведь именно сейчас все висит на краю.

— Разве? У нас сложилось иное мнение… Так вот, Хойланд, в новом мире Дамеону понадобятся такие люди, как вы. Не тупые наемные исполнители, а творческие личности, способные к независимой инициативе, активные, высокоинтеллектуальные. Помогите нам, и вы займете высокое, очень высокое положение на новой Земле. И Джейн тоже, если вам так будет угодно.

— Берринджеру вы предлагали то же самое?

— Нет, с ним было проще… Впрочем, к; чему вспоминать о нем? Ему не повезло… Наши планы обширны.

Поверьте, для такого человека, как вы, не найдется более захватывающего поля деятельности… И мы сумеем оценить вас по достоинству.

Хойланд выслушивал, одновременно анализируя грамотный тактический подход. Ему предлагалась потрясающая игра, невероятная, невиданная партия. По мнению его собеседника, Хойланд — человек игры, человек риска — не мог отказаться от сделанного таким образом предложения. И по-своему собеседник был прав… Потому что он не был человеком. В человеческой логике они разбираются превосходно… Но есть вещи, лежащие за пределами логики. И тут они слабы.

Назвавший себя Валентином Петровичем истолковал молчание Хойланда как взвешивание всех «за» и «против» и усилил нажим:

— Что касается денег, тут мы не намерены ограничивать вас конкретной суммой даже на первом этапе. Как нетрудно понять, вскоре деньги перестанут быть для нас проблемой. Просите сколько хотите, а для начала мы можем перечислить в швейцарский банк… Ну, скажем, пять миллионов долларов. Или десять. Как вы на это смотрите?

— Гм… Судя по тому, как вы обхаживаете меня, потеря Берринджера нанесла вам чувствительный удар.

— Вовсе нет. Вы — не Берринджер. Вы по-настоящему нужны нам.

— Я должен подумать, — сказал Хойланд, В глазах собеседника заискрились льдинки.

— Нет времени, Магистр. О чем тут думать? Выбор у вас небогатый.

На лужайке развернулся мерседесовский фургон. Задняя дверца распахнулась. Валентин Петрович жестом приказал Хойланду садиться в машину.

— Сейчас мы поедем на дачу, как тут называют эти загородные особняки, там и договорим. В городе душновато… для вас. Разумеется, Джейн тоже едет с нами.

— Джейн! — позвал Хойланд.

Она подбежала к «мерседесу». Молодые люди в кожаных куртках окружили их безмолвным кольцом. Один из них — блондинистый стриженый крепыш — посмотрел на Джейн оценивающе пристально.

— Прошу! — торжественно произнес Валентин Петрович, указывая в глубь фургона. Хойланд и Джейн забрались в автомобиль. Дверь за ними захлопнули и заперли.

Они сидели на обитой кожей скамье у стены. Плотно закрытые матовые стекла пропускали достаточно света, но разглядеть сквозь них что-либо было невозможно. Хойланд благоразумно не пытался их открывать, памятуя о непременных машинах сопровождения.

Джейн не спрашивала ни о чем, и Хойланд не торопился объяснять ей ситуацию — в машине могли быть установлены микрофоны. Но когда они проезжали по какому-то гремящему и дребезжащему мосту, он наклонился к ее уху.

— Плохо, Джейн. Это Дамеон. Не наемник — один из них. Не бойся ничего. Постараемся выбраться.

— Я Хранитель, — коротко ответила она.

«Мерседес» трясло и подбрасывало на ухабах проселочной дороги. Они ехали сорок три минуты — Хойланд засек время по часам. Когда машина остановилась, снаружи донеслись приглушенные голоса, лязганье засова ворот. «Мерседес» прокатился еще с десяток метров и снова остановился. Дверь отворилась.

Хойланд ступил на газон перед трехэтажным кирпичным зданием, с четырех сторон обнесенным высоким забором, помог спуститься Джейн. Один из парней в куртках забрал у него кейс, а у Джейн сумочку.

Кроме «мерседеса» во дворе стояла черная «волга». Из нее не спеша выбрался Валентин Петрович и сопроводил гостей (или пленников — это зависело от поведения Хойланда) в дом. Джейн увели на второй этаж в комфортабельную просторную комнату с телевизором «Сони» и видеомагнитофоном. Интерьер дополняли кованые фигурные решетки на окнах. Охранник оставил Джейн одну и повернул ключ в замке ореховой двери.

Хойланд последовал за хозяином в элегантно обставленный кабинет на первом этаже. Решетки украшали окна и здесь. Валентин Петрович расположился в кожаном кресле в уголке отдыха, кивком предложил Хойланду составить ему компанию, отодвинул дверцу зеркального бара: