Русские сказки - Роман Злотников

К немалому облегчению Айвена, в Северогорске все осталось по-прежнему. Даже капитан порта и комендант города от оккупационных войск пребывали на своих местах. Так что разгрузка корабля заняла всего три дня. Прочитав рекомендательные письма и побеседовав с Сэймином, комендант охотно согласился выставить у складов с выгруженным с парохода оружием и продовольствием караулы из состава оккупационных войск, а также выделил двадцать человек для охраны формируемого Круиффом эшелона. Очень обнадежили Айвена и последние новости, о которых комендант сообщил ему за ужином, устроенным в честь высоких гостей. Бывший суверен объявился на востоке, у самого хребта. Причем не просто объявился, а прямо-таки прошел торжественным маршем по селам и небольшим городкам правобережья Панченги, где к его небольшой свите сбегались толпы вооруженных крестьян. И самым удивительным было то, что вот с этим-то, набранным там и сям, войском государь не только отважился бросить вызов брошенным против него отборным войскам «соратников», но и сумел нанести им сокрушительное поражение. Когда комендант сообщил ему об этом, Круифф невольно расплылся в улыбке. Эта информация прямо указывала на то, что майор и пилот живы и деятельны.

Эшелон тронулся в путь к концу недели. Круифф захватил с собой еще почти два десятка человек из «бывших», которые, окончательно отчаявшись и всеми правдами и неправдами добравшись до зоны оккупации, а здесь получив неожиданно известие о триумфальном появлении на окровавленной арене, в которую превратилась их родина, бывшего суверена, вновь принявшего на себя ответственность за страну, внезапно исполнились надеждой и решили погодить с эмиграцией. Тем более что генерал Тропин, один из руководителей Комитета содействия возвращению суверена на престол, еще несколько недель назад считавшегося не менее опереточным, чем множество других ему подобных, не сидел сложа руки и контролируемая им зона уже простерлась до границы с соседней губернией. Так что желающих вернуться оказалось неожиданно много. Но Круифф не мог себе позволить взять всех. К эшелону был прицеплен только один классный вагон, в котором разместились они с Сэймином, так что он отобрал только тридцать человек, преимущественно офицеров, а из остающихся выбрал старшего и велел ему составить списки и быть в готовности отбыть со следующим эшелоном. Для перевозки груза, прибывшего их пароходом, потребовалось бы несколько эшелонов. К тому же судно, разгрузившись, немедленно отправилось обратно. За новой партией груза.

В Коев они прибыли на рассвете. Заспанный дежурный по вокзалу вызвал из штаба дежурного офицера, и тот, узнав Круиффа, радостно сообщил ему, что господин Юри привез суверена еще третьего дня, а князь задал перцу «соратникам» и обещался по телеграфу тоже вскоре добраться до города. Круифф сказал офицеру, что с ним прибыло тридцать человек и их следует где-то разместить. Кроме того, необходимо устроить господина Сэймина, желательно где-нибудь рядом с ним. Ему же следует незамедлительно увидеться с господином Юри.

Пилот встретил его уже одетым. Когда Круифф появился на пороге, они несколько мгновений просто молча смотрели друг на друга, будто чего-то ожидая, а потом вдруг неожиданно для самих себя шагнули навстречу друг другу и обнялись.

— Как вы тут? — спросил Айвен внезапно севшим голосом.

Пилот отстранился и, широко улыбаясь, ответил:

— Живы и пока что здоровы. Чай будешь? Круифф молча кивнул. Пилот разомкнул объятия, быстро разжег керосинку, стоявшую на тумбочке в углу, и поставил на нее небольшой чайник. Айвен окинул взглядом убого обставленную комнату и усмехнулся. Пилот хмыкнул:

— Да, чувствую, в Камелоне ты жил несколько иначе. Круифф рассмеялся и, прислонив к стене массивную трость с серебряным набалдашником и сняв перчатки, сел к столу. Пока пилот доставал калачи, мед и заваривал чай, он принялся рассказывать ему обо всем, что удалось сделать за время, проведенное в Камелоне, а также о новых, прежде не известных возможностях. Пилот слушал его молча, не прерывая, с аппетитом отхлебывая чай, а когда Айвен закончил, отставил в сторону пустой стакан в тяжелом кованом подстаканнике и задумался. Некоторое время в комнате стояла тишина, потом Юрий вздохнул и, усмехнувшись, повернулся к Айвену:

— Интересный раскладик получается. Если мы сумеем отработать возникшие варианты хотя бы с пятидесятипроцентной эффективностью, то с этой гражданской войной удастся покончить где-то к Новогодью. А потому встает вопрос: что делать дальше?

Круифф заговорил не сразу:

— Я думаю, что после того, как вы удовлетворите свои… ностальгические инстинкты, нам, пожалуй, было бы более полезно стать в этом мире… несколько менее заметными фигурами.

Русский задумчиво кивнул:

— Возможно, ты и прав, но вот какая штука… Мне кажется, моя теория о взаимовлиянии нас и того, что мы с тобой обозвали Х-фактором, требует некоторой корректировки. — Он вопросительно посмотрел на Айвена, мол, не хочет ли он что-нибудь добавить, но американец молчал. — Так вот, если рассматривать нас троих как своего рода единый субъект, то да, взаимовлияние существует. А если каждого по отдельности, то тут все не так просто… — Он снова умолк, то ли собираясь с мыслями, то ли давая Айвену время как следует вникнуть в то, что он говорит. — Все дело в том, что фактор Х влияет на нас с тобой, а вот с майором, похоже, все наоборот… Круифф посмотрел на него с интересом:

— Ты хочешь сказать, что именно майор влияет… — Он оборвал себя и задумался.

До сих пор он принимал как данность, что именно майор наиболее подвержен воздействию фактора X, поскольку ему потребовалось так много времени, чтобы очнуться. Но пилот явно имел какие-то основания для своих предположений. И даже если отвлечься от того, что организация, в которой он имел честь состоять ДО их столь невероятного приключения, отнюдь не способствовала выработке излишней доверчивости или склонности к необоснованным предположениям, следовало иметь в виду, что русский был тоже не склонен к скоропалительным выводам, да и по своим личным качествам это человек достаточно осторожный. Но даже если его предположения имели под собой заслуживающую внимания основу, то Круифф был пока совершенно не готов к такому обсуждению. Нет, пожалуй, они слишком углубились в теорию.

— Ладно, давай об этом позже, лучше обрисуй обстановку.

Они обменялись понимающими взглядами. В конце концов, оба были людьми действия и все эти проблемы интересовали их только с одной точки зрения. И сейчас негативное влияние вроде бы как удалось если и не устранить полностью, то явно уменьшить. А вот неотложных проблем было сверх всякой меры.

Пилот сжато, без излишних подробностей, но и не упустив ничего хоть сколько-нибудь важного, изложил события, произошедшие после отъезда Круиффа. Когда он закончил, Айвен некоторое время сидел молча, переваривая услышанное, потом с усмешкой заметил:

— Выходит — мышиная возня и пустые интриги? Пилот подтвердил:

— Все как мы и предполагали. Но вот что мы с майором решили. Пока все это только на пользу. Во-первых, суверен производит впечатление человека очень неглупого, а большинство тех, кто его сейчас окружает, — пена и больше ничего. Они решили, что им подвернулся фантастический шанс, который и надо использовать на полную катушку. Чем они сейчас и занимаются. Вся эта дележка портфелей и расталкивание локтями окружающих смотрится со стороны крайне неприглядно, и рано или поздно Конею это надоест. А к тому моменту как раз и майор подоспеет. И когда за дело возьмемся МЫ, контраст будет достаточно разительным, а значит, уровень доверия государя К НАМ только возрастет. Что совсем не помешает. Как сейчас, для того чтобы побыстрее закончить эту войну, так и в будущем, когда мы займемся обустройством жизни ПОСЛЕ победы. — Юрий подмигнул Круиффу. — Я думаю, что, несмотря на ваше стремление к меньшей публичности, идея заняться фермерством в глухом графстве где-нибудь на краю Эстрелии вас не очень-то прельщает.

Круифф ответил улыбкой. Юрий продолжал:

— Во-вторых, войну надо закончить быстро, в течение одной кампании, длительностью не более двух-трех месяцев. Майор набросал ее план. На первом этапе предусматривается активная оборона в полосе от Светлых Полянок до Коева. Ее подготовкой мы с генералом Тропиным сейчас и занимаемся. А уж когда мы порядком измотаем их ударный кулак, то начнем скоординированное массированное наступление на нескольких направлениях. Сразу по прибытии суверена генерал связался с несколькими анклавами сопротивления, и сейчас мы ждем их представителей для координации действий.

— Приедут? — недоверчиво спросил Круифф.

Пилот усмехнулся и ничего не ответил. С появлением суверена заштатный комитетишко, провозгласивший некие размытые цели, образованный горсткой второстепенных и третьестепенных фигур, в лучшем случае способный взять под контроль ограниченный регион, мгновенно оказался центром сопротивления хаосу, охватившему огромные пространства рухнувшей империи. И не только потому, что во главе его встал человек, имеющий ныне наибольший политический вес среди всех претендовавших на лидерство, — главное было то, что, в отличие от большинства подобных образований, он доказал свою способность не только декларировать великие цели, но и добиваться их выполнения. Круифф отодвинул стакан и поднялся из-за стола: