Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы - Диана Гэблдон

– Он шел в вашу сторону? – поинтересовался Роджер.

– Выходит, что так. Я вышла и наткнулась на него. Я шла направо, он – налево. – Клэр улыбнулась. В искусственном свете она была хороша особенной красотой, ее темные глаза сияли. – Никто не хотел уступать, и пришлось немножко повальсировать в надежде, что другой пропустит первым.

Роджер улыбнулся в ответ.

– Отлично. Вам повезло: встретить человека, идущего по направлению к тебе, – знак того, что повезет в поисках желаемого.

Клэр просияла, став ослепительно красивой.

– Роджер, как я рада… Спасибо тебе! Давайте праздновать День Всех Святых!

Если ужин провели в тревоге и молчании, то гадание возымело эффект: остаток вечера был радостным. Идя домой, все шутили и смеялись, а потом пили в доме пастора – Клэр и Роджер виски, Брианна – кока-колу. Тишина обители преподобного то и дело нарушалась веселыми тостами и наполнялась хохотом пирующих. Брианна настояла, чтобы из тыквы был сделан фонарь. Его поставили на буфет, откуда он ухмылялся своим хозяевам. Все трое энергично строили планы.

– Денег у вас достаточно, – Роджер гордился тем, что собрал монеты, и непрестанно повторял это, будто деньги были единственной сложностью предстоящего путешествия.

Брианна разделила его озабоченность:

– Мама, не забудь взять плащ.

– Ну конечно, я помню, спасибо. – Клэр явно думала о чем-то другом, далеком от мелких забот. – У меня есть все, что потребуется. Все, что мы смогли найти.

Она умокла на время, размышляя. Потом взяла одной рукой руку Брианны, а другой – руку Роджера.

– Мои милые… Я так благодарна вам за ваши заботы, за все, что вы сделали для меня… – У нее перехватило горло. – Я не знаю, как благодарить, не знаю, что сказать. Я буду так скучать!..

Клэр обхватила рукой шею Брианны и притянула ее к себе. Та прижалась к ней. Роджер видел, что для обеих эти объятия значили что-то большее, чем простой знак внимания.

Они долго сидели так, и парень не разнимал их. Когда они наплакались вдоволь, Клэр погладила щеку дочери, вытирая ей слезы.

– Отдыхайте. У меня еще есть дела. До утра, малышка.

Клэр привстала на носки – она была ниже дочери, – чмокнула Брианну в нос и ушла, не оборачиваясь.

Брианна уселась, взяв свою колу. Она смотрела сквозь стакан на языки пламени, играющие в камине, и молчала.

Роджер не стал нарушать тишины и принялся убираться в комнате. Закрыв окна, смахнув пыль со стола, убрав справочную литературу, которую доставали для Клэр, он подошел к буфету. Тыква все так же хитро ухмылялась; внутри мигала свеча, освещая неверным светом оставшуюся на столе посуду. Рот импровизированного фонаря, широкий и зубчатый, казалось, улыбнулся шире, когда Роджер отошел от буфета, не желая прекращать забавы.

– Бри, оставим? Пусть его горит, авось не наделает пожара.

Ответа не последовало – Брианна уставилась на камин и не слышала вопроса, погрузившись в свои мысли.

– Возможно, это не навсегда. Будем надеяться, что мы еще увидим ее, – Роджер мягко коснулся девичьей руки.

Брианна все так же смотрела в огонь, но негромко отозвалась:

– Не думаю. Я не уверена, сможет ли она пройти сквозь камни, не говоря уже о прочем. Ты ведь слышал ее рассказ – это тяжело и не всегда удается.

Девушка нервно водила рукой по шву своих джинсов.

Роджер, увидев, что требуется его поддержка, сел на диван возле Брианны. Клэр давно ушла, и можно было говорить свободно.

– Бри, так нужно, – спокойно заговорил он. – Ты ведь видишь, как она светится, когда вспоминает о Джейми.

– Я все вижу, – Брианна сдерживалась. – Он нужен ей, я знаю. Да и она ему тоже. Но она нужна и мне!

Девушка выкрикнула последние слова, наклонившись вперед, будто пытаясь заглушить возникшую боль. Ее губы дрожали, руки, обхватившие колени, были напряжены.

Роджер поднял руку и провел по ее голове. Волосы девушки были мягкими, как у ребенка, и ее хотелось обнять, как всхлипывающего малыша, долго не могущего успокоиться.

– Бри… Ты скоро окончишь школу, впереди самостоятельная жизнь. Я знаю, это звучит глупо, но ты уже взрослая и многое решаешь сама. Мамина поддержка – это важно, но и ей нужна твоя поддержка. Она ведь тоже имеет право быть счастливой, правда?

Брианна молча кивнула, потом заговорила:

– Я все понимаю. Да, имеет. Да, я не маленькая и могу сама позаботиться о себе. Но, Роджер!..

Девушка не договорила и отвернулась, закусив губу.

– Роджер, она – все, что у меня есть. Только она знает меня по-настоящему. Точнее, она и Фрэнк. Но теперь осталась только она. Пойми, они видели мои первые шаги, они вели меня в школу, они…

Брианна зарыдала.

– Да, это глупо! Но я не могу иначе, понимаешь, не могу!..

Она не утирала слез, и огонь освещал ее мокрое лицо.

Брианна сорвалась с места и выбежала на середину комнаты, начав ходить взад-вперед.

– Я многого не знаю об их отношениях с Фрэнком. Но я не знаю многого и о себе. А она знает. Она помнит первое произнесенное мной слово, первый шаг, первый звонок. Я не держу этого в памяти, мне, в сущности, все равно – это прошедший день. Но для мамы это важно, потому что это часть меня. Для нее маленькая Бри, еще ползающая, и большая Бри, Бри сегодняшняя – один и тот же человек. Она знает меня всю, помнит с самого рождения. Она росла вместе со мной. И когда не будет мамы, остальным будет все равно, во сколько лет я научилась читать, например. Это очень глупо, я знаю, но… Все будут считать, что Бри была взрослой всегда, и никто никогда не разубедит их в этом, даже если они увидят мои детские фотографии. Для мамы я особенна уже тем, что я ее дочь, тем, что я – это именно я и никто другой! А для всех остальных – нет…

Девушка замерла, опустив руки. Потом обняла себя за плечи, пытаясь унять дрожь. Постепенно всхлипывания затихли.

– Я маленькая глупенькая себялюбивая девочка. Ты думаешь об этом? – Голос ее был спокоен и тих.

– Ну конечно нет, Бри.

Роджер подошел к Брианне и встал позади нее, обняв за талию. Девушка не поддавалась его ласкам, но спустя время вконец успокоилась и позволила обнимать себя. Роджер поцеловал ее в ушко.

– Знаешь, последние события на многое раскрыли мне глаза. Коробки в гараже, ты помнишь их?

– Какие именно? Ведь их у вас куча. – Брианна силилась улыбнуться.

– Коробки с надписью «Роджер».

Он подошел вплотную и прижал Бри к себе. Она почувствовала его тепло и прижалась в ответ, откинув голову ему на плечо. Парень обхватил ее руками и продолжил говорить, лаская ее:

– В коробках вещи родителей. Их раскраски, детские книжки с картинками и без, короткие платьица, письма… Только представь – даже игрушки, которыми играли мои мама и папа! Пастор, взяв меня к себе, сложил все это в коробки, причем хранил бережно – надписал на них мое имя, на каждой, сложил в пакеты, не пропускающие воду, регулярно вытирал с них пыль и берег от моли и сырости.

Роджер смотрел сквозь волосы Брианны, падавшие ему на глаза, в огонь и плавно покачивался, заставляя повторять свои размеренные движения и ее.

– Я не понимал, зачем ему это нужно. И как-то решил спросить: неужели он думает, что я когда-нибудь буду носить эти вещи или играть этими игрушками?

Преподобный только улыбнулся в ответ. Он тогда сказал странные слова, я не понял их – «история нужна каждому». Он говорил, что эти коробки хранят мою историю.

Брианна потянулась к парню, вдыхая его запах. Его ритм усыпил ее, и она бессознательно поддавалась ему.

– Ты разобрал их?

Роджер мягко улыбнулся.

– Я и не думал их разбирать. Они есть, и этого достаточно.

Роджер в последний раз мягко коснулся Брианны и отступил назад. Она обернулась, и он увидел ее лицо, припухшее от слез.

Он не смог не коснуться ее руки.

– Бри, ты особенна не только для мамы.

Роджер не спал, наблюдая огонь в камине кабинета. Брианна уже легла, но ему не спалось: канун Дня Всех Святых, по обыкновению, был полон духов. Головешки уже тлели, и комната была освещена лишь фонарем, сделанным из тыквы, переставленным с буфета на стол. Усмехаясь, он будто сзывал неприкаянных на свой свет. Эта ночь была особенной, и можно было ожидать чего угодно, особенно в свете завтрашних событий.

На лестнице послышались шаги, Роджер, думая, что это Брианна, поднялся. В коридоре стояла Клэр. На ней был надет белый атласный халат. В темени коридора она сама походила на призрак.

– Мне подумалось, что вы еще не ложились, – неуверенно пояснила она свое позднее появление.

Роджер ободряюще улыбнулся.

– Я никогда не сплю в эту ночь. От отца я услышал столько леденящего душу, что ни разу не мог уснуть в канун Дня Всех Святых. Думал, что за окном куча привидений и они вот-вот ворвутся в дом. Наблюдают за мной, обсуждая, через какую щель лучше протиснуться.

– Вы слышали их голоса?

– «Сегодня нашей ночь охоты, мы крови ищем, нежной плоти», – завывал Роджер. – А эта история о ночи в церкви, помните ее? Мальчишка-портной всю ночь давал отпор призракам и голодному духу.