Красавица для миллиардера - Нана Гаур

Если бы я могла, то сделала шаг назад.

Потому что глаза, карие и бездонные, смотрят так, что сложно дышать. Настоящая ведьма. Только с виду милая и симпатичная. Такая… девушка для богатого и властного самца. Я и рядом не стою. Господи, сколько денег в нее вложено-то! И в эти ноги, в эту грудь, в эти волосы, в лицо…

Тут же одергиваю сюда. Не надо считать чужие деньги и… силиконовые имплантанты, Алиса.

Она удивительно хороша, как бы мне ни хотелось сказать что-то другое. Такие дамочек, упакованных по последнему слову моды, косметологии и бесконечных часов, посвященных себе, я видела не раз. Всё же к нам в компанию приходили разные люди. Наблюдала, как такие крали вьются возле того же Грушевского. И злилась: вот же, рядом с тобой, козел безрогий, такие красотки, бери и не думай. Ведь видно, что на всё готово, сразу согласятся, поедут с тобой в номер и сделают всё, что захочешь. Потому что цель у таких одна – получить деньги. И чем больше этих мужчин, тем лучше для таких женщин.

Я никогда никого не осуждала. Каждый живет согласно своим принципам и моральных устоев. Но не могла принять, что меня считают такой же охотницей за деньгами, которой кроме них ничего не важно.

Но девушка явно другого мнения. Она окидывает меня взглядом, полным презрения и какой-то брезгливости. Словно хочет сказать: «Боже, это ещё что такое на моем пути появилось? Маленькое, нелепое, фу…»

И тут же хочется высказать ей всё, что думаешь. Всё, что накипело. А то и вовсе дать визитку Грушевского. Позвони и поговори, стервоза. Он как раз таких и любит, будет самое то, поверь. Правда, долго ничего не продлиться. Тобой поиграют, оплатят услуги и, скорее всего, выставят за дверь, когда поймут, что больше неинтересно.

Она приближается, демонстративно не смотрит на нас с Лидой. Подруга сохраняет покерфейс. Не знаю, о чем она там думает, но мне явно расскажут об этом потом. Потому что Лида умеет не показывать эмоций, когда это нужно. Но я точно знаю, что потом скажет всё-всё, что увидела и подумала.

Девушка подходит к Вадиму.

– Привет, – улыбается она, снимает черные очки, прикусывает дужку и улыбается.

Э… это она пытается строить ему глазки? Может быть, я все неверно понимаю?

– Привет, – хмыкает он.

И не разобрать рад видеть или нет. Улыбка на губах есть, но какая-то больно кривая.

– Мне нужен Архип, – тянет она капризным голоском. – Нужно серьёзно поговорить.

– И тебе не хворать, Ляля, – улыбается Вадим, невинно так и мило. – Дорогая моя, я бы и рад был бы тебе помочь, но ты должна сама понимать, он очень занят, работа и… работа.

– Я не твоя дорогая! – тут же ощеривается она.

– А цыпочка-то с коготками, – шепчет, склонившись ко мне, Лида. – Кажется, нашему Вадиму она не очень нравится.

Я смотрю на неё, округлив глаза. Так, однако… Когда это Вадим успел стать «нашим»? На фоне этого даже меркнет фраза про цыпочку с коготками. Получается уже какая-то грифонша, честное слово.

Во взгляде Лиды пляшут чертята. Ей не нравится Ляля, очень не нравится. Мне, впрочем, тоже.

– Не моя и слава богу, – не смущается Вадим.

Но вот даже я слышу невысказанное: «Но настолько дорогая, что ужас. Как только Архип тебя содержал?»

Ляля фыркает и вздергивает нос. Ей явно нечем ответить. Видно, думала, что её тут встретят с распростёртыми объятиями, но что-то пошло не так.

Нас по-прежнему игнорирует. Мы просто недостойны внимания царицы. С одной стороны, надо бы, наверное, помолчать и подождать, чем закончится вся история, но с другой… Я не хочу ждать. Меня совершенно не интересует Ляля. Я прекрасно понимаю, что она для Архипа… кто-то. Но прежде чем начинаться сердиться на него или гневаться, надо понять кто. И хорошо бы спросить в первую очередь у самого Архипа.

Сама удивляюсь себе – надо же так здраво подойти к вопросу. Эмоции каким-то чудом контролирую настолько, что самой себе хочется зааплодировать.

– Вадим, скажите, где можно оставить вещи? – спрашиваю я.

Ляля тут же вспыхивает:

– Ты вообще кто такая?!

Тон настолько требовательный, что даже не знаешь, что именно сказать. Она смотрит на меня теперь как на самого лютого врага. Да что я тебе сделала?

– Не помню, чтобы с вами где-то встречались, не говоря о том, чтобы переходить на «ты», – холодно ответила я.

Ляля морщится:

– Первый раз слышу, чтобы шлюхи говорили таким высоким штилем.

Становится обидно. Не потому что даже Ляля сейчас обзывает, а потому что кое в чем она права. Червячок, который точит сердце изнутри, напоминает, каким именно способом я познакомилась Архипом. Просто продала своё тело, раздвинув ноги.

Я прикусываю губу.

Ляля это воспринимает как маленькую победу и начинает напирать дальше:

– Как ты тут оказалась? Забила Вадиму голову? Какие вещи? Уже вызывают, оплачивая посуточно? Так вот, дорогуша, у него есть женщина, место занято, никакие шалавы не нужны. Разворачивайся и вали отсюда. Поняла? Повторяю: ша… ла… вы… не нужны!