Берег тысячи зеркал (СИ) - Кристина Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я прилечу, — тут же отвечаю, а закрыв глаза, делаю глубокий вдох. Я так и знала, что Платини не оставит все вот так просто. — Когда должно пройти слушание? Вы же понимаете, что мне нужно уладить вопрос с документами? В вашу страну не так просто въехать из нашей. Нужно время.
— Вы согласны? — он, кажется, не верит в то, что слышит. — Это хорошо, но я все равно обязан вас предупредить. Платини пытается сорвать сделку по острову. Вы работали в исследовательской группе, а значит, понимаете о чем речь. Вы должны быть предельно осторожны, госпожа. Никому не говорите о том, куда летите. Даже коллегам из Сорбонны. Это крайне важно. Заседание состоится через две недели в Сеуле. Вы успеете сделать документы за это время?
— Успею, — киваю, а прикрыв рот рукой, понимаю, что дыхание стало вязким и тяжелым. Он пытается даже ценой свободы меня защитить? Он совсем ненормальный? У него же дочь. О чем он думает? — Я прилечу. Как с вами связаться? Это ваш номер?
— Да, госпожа. Меня зовут Пак Джеха. Как только решите вопрос с документами, позвоните. Наша сторона оплатит перелет и все расходы.
— Он… — я будто не слышу бравады мужчины, его голос звучит, как помехи. Мне важно услышать и узнать не это. — Он в тюрьме? Он ведь… С ним все в порядке? А семья?
— Он в изоляторе военного управления, госпожа. Именно из-за его семьи, я вам звоню. Он уверен, что Платини ничего не докажет. Но это глупость. Вы нужны ему, Вера. Вы — причина, по которой он нарушил приказ, и вы единственный свидетель. Вы должны взять ответственность, иначе Сан пойдет под международный военный трибунал. Я верю, что вы понимаете, чем это грозит. И не только ему, но и вам с коллегами. Если Платини докажет, что вы действовали совместно с нашей стороной, чтобы устранить его сына, — вы потеряете остров навсегда. Он агент британцев, госпожа. В случае его выигрыша в суде, мы все потерям остров, а Кан Чжи Сан свободу.
— Я помогу. Не сомневайтесь. Я прилечу вовремя.
— Спасибо, — мужчина коротко отвечает и разрывает звонок первым.
Только сейчас замечаю, что в дверном проеме стоит отец. Он видимо, допоздна работал в кабинете, а услышав мой разговор, пришел.
— Что случилось, Вера? — его холодный и собранный тон говорит о многом. Отец не намерен никуда меня отпускать. — Зачем тебе документы, и куда ты собралась лететь? До вылета на Коготь больше месяца. Кто тебе звонил?
— Папа, мне нужна твоя помощь. Мне нужно в Сеул, — игнорируя его слова, я обдумываю, как надавить на Платини, и вижу только один выход. — Платини хочет обвинить в убийстве ни в чем не повинного человека…
— Корейского военного, которому итак отдали приказ убить его сына. Так что он в своем праве, Вера. Ты не должна вмешиваться.
Слова отца звучат, как гром. Он давит неоспоримым аргументом, которого я и боялась. Сан действительно должен был устранить Поля. Но не сделал этого из-за меня. И теперь он едва ли не под трибуналом.
— Ты к нему хочешь промчаться на помощь? — задав вопрос, отец входит в комнату. Он становится напротив, а сложив руки на груди, встречает мой шокированный взгляд. — Не надо так удивляться. Я все еще твой отец. И естественно, знаю все о своей дочери. Я понял причину твоего побега из Парижа сразу, как увидел.
— Откуда ты знаешь? — в недоумении спрашиваю. — Он и тебе позвонил? Ты говорил с Платини?
— Мне не нужно выслушивать грязные сплетни о своей дочери. Достаточно заботиться о тебе, чтобы знать все, что с тобой происходит. Вадим рассказал мне подробности допроса в жандармерии. Он сразу предположил, что дело в этом парне. После, я навел справки, и то, что узнал… Ты не просто едва не погибла, Вера. Этот кореец втянул тебя в конфликт международных структур. Он мог устранить Поля, еще до того, как ты помчалась за ним. Они вели сына Платини с самого начала, как прилетели в Париж. Но вместо того, чтобы заниматься работой, он следил за тобой. Ты вообще знала, что он жил в номере прямо напротив твоих окон? Все это хорошо изложено в материалах дела, в которое ты хочешь влезть. Некая Сара Ли Паркер в таких красках описала твою роль в смерти Поля Платини в своих показаниях, что на какой-то момент, я подумал, будто речь не о тебе, а о наемнице.
— Папа… — я в ступоре, не могу поверить в то, что слышу. Сара свидетельствовала против Сана? Она спятила? — Я ничего не понимаю.
— А я вот все предельно ясно и понимаю, и вижу. Потому спрошу прямо, и вопрос будет жестокий, Вера. Я не хочу причинять тебе боль, но то, что вижу в твоих глазах после приезда, пугает больше, чем когда ты два года, как тень слонялась из палаты Алексея домой, и обратно. Этот мужчина не просто военный летчик, как Алексей. Он майор ВВС, и служит в тактических штурмовых войсках. Он не летает на учениях в кукурузниках, он принимает участие в реальных боевых действиях за штурвалом истребителя. Он смертник, Вера. Человек, который отдал жизнь в руки теории вероятностей. И к сожалению, в его случае — это теория вероятностей его смерти. Ты понимаешь, почему я тебе говорю это?
— Папа, это не касается того, что происходит сейчас. Он в тюрьме из-за меня. У него дочь, — раздражение сочится в голосе.
Я злюсь, и оправдано. Зачем он говорит такое, если не потому, что решил будто я напридумывала себе новую любовь. А разве нет? Тогда, почему я так реагирую? Почему сердце готово из груди выскочить, из-за того, что он в опасности? И я не только о Сане волнуюсь. Странным образом, страшно и за его дочь, которую я даже не видела ни разу. Не зная этого ребенка, я ощущаю, как страх за ее будущее без отца, сковывает в стальные тески. Почему мне так страшно, что даже немеют кончики пальцев? Я влюбилась. Не соврала Лене ни словом. Я влюбилась за одну ночь. Но ведь, разве можно любить двух мужчин одновременно? Что за чушь творится в моей голове? Как такое возможно? И почему я не могу разобраться в себе?
— Хватит, Вера, — отец
