Синий чулок - Ли Сью

— Извини, — с сожалением ответила я. — Просто я думаю совсем о другом.

Тряхнув головой, я заставила себя полностью переключиться на наш разговор и дополнила свой предыдущий ответ.

— С ними было очень хорошо. Ребята сделали все возможное, чтобы не позволить мне валяться в луже жалости к себе. Они все время чем–то занимали меня, даже когда я этого не хотела. Геи действительно знают, как нужно веселиться и делают это со вкусом, — я пыталась говорить веселым тоном.

Анна рассмеялась, и я поняла, что прощена.

— Значит, отвлечение получилось успешным? — спросила Анна, снова выгибая бровь.

Я слышала сомнение в ее голосе. Она знала о моей привычке убегать, всякий раз, когда мне нужно было исцелить душу. К сожалению, моя привычка стала слишком предсказуемой для окружающих. Я отвернулась обратно к окну и вздохнула.

— Не думаю, что сейчас мне поможет какое–либо отвлечение. Просто это был небольшой перерыв.

— Но хороший перерыв, не так ли? Думаю, тебе было полезно получить больше пространства, проснуться и подышать другим воздухом в течение нескольких дней, сходить в места, которые не будут напоминать о нем.

Видимо Анна не хотела произносить его имя.

— И тебе было не так больно, ведь так?

— Нет, не было. Я бы хотела, чтобы Декстер был одиноким гетеросексуалом. Он был бы любовью всей моей жизни. — Я улыбнулась, вспомнив нашу совместно проведенную неделю. Анна тоже улыбнулась.

— Мама чуть с ума не сошла, когда я сказала ей что ты в Лондоне, — добавила Анна чуть раздраженно.

Я закатила глаза и поняла — длинной поучительной лекции мне не избежать.

— Почему ты не позвонила и не сказала ей что уезжаешь?

— Подумала, это сделаешь ты, — пропищала я, виновато скривив лицо. — Прости. С меня одно одолжение.

— Всего лишь одно? — Анна выдохнула, но это было больше похоже на фырканье. — Ты оставила мне самую грязную работенку!

— Что ты сказала ей? — Тревожно спросила я.

— Я все ей рассказала, — вызывающе заявила Анна.

В ответ я уставилась на нее с открытым ртом.

— Ты не сделала этого.

— Если ты так не хотела, чтобы мама обо всем узнала, то следовало позвонить ей и рассказать свою версию, — парировала Анна.

— В моей версии не было бы всех этих грязных подробностей. Я бы все обобщила, сказав, что мы просто не подошли друг другу. Мама оставила мне пару сообщений. По — моему, она думает, что я разбита.

— А разве она виновата в этом? — спросила Анна, защищая маму. — Вообще–то ты без предупреждения сбежала в другую страну.

Я начала чувствовать себя виноватой, и Анна понимала это.

— Мама просто переживает за тебя, Джулия. Ты же ее дочь.

Я сдула с лица прядь волос.

— Знаю. Я должна перед ней извиниться.

Взглянув на Анну, я виновато добавила:

— И перед тобой тоже, Анна. Прости, что заставила выполнять за меня всю черную работу. Ты знаешь, как я люблю и ценю тебя, верно? — Я послала ей свой самый лучший щенячий взгляд.

Анна сухо взглянула на меня, но не удержалась от улыбки.

— Что ж, ты сможешь извиниться перед мамой примерно через час.

Я вопросительно взглянула на нее, выгнув бровь.

— Мы встретим ее в "Хэбитьюд" в Балларде, — ответила Анна с усмешкой. — Знаю, ты наверняка устала из–за смены часовых поясов, поэтому мы решили провести девичник в спа–салоне. И мама сказала, что за все платит она.

Я люблю свою семью.

***

Помимо спа–процедур в салоне так же продавали косметику, наносили макияж и делали стрижки. Я приняла сиюминутное решение. Я решила, что хочу подстричься после того, как мы пройдем процедуры по уходу за лицом и сделаем педикюр. Мне нужно было что–то изменить. Мама с Анной посмотрели на меня и одновременно пожали плечами.

В кабинете для педикюра мы втроем сидели напротив друг друга. Я не была уверена смогу ли не уснуть из–за этой супер–расслабляющей процедуры, но в итоге сдержалась. Это было восхитительное наслаждение. Очень жаль, что мы так редко проводим время вместе, только мы втроем (хотя это все по моей вине). Мама рассказала о новостях на рынке недвижимости, и о том, как падают продажи, а Анна поведала о начале учебного года в школе. У нее всегда есть, что рассказать о детях в ее классе и их родителях.

К моему удивлению, мы мало говорили о моих отношениях. Встретив меня в холле спа–салона, мама просто крепко обняла меня и сказала, что рада моему возвращению домой в целости и сохранности. Пока нам делали педикюр, мама поинтересовалась о Декстере и Джейми и чем я занималась в Лондоне. Правда, я очень коротко объяснила ей причину поездки.

Так забавно, что у мам есть необъяснимый способ по–особенному, без всяких слов одним взглядом все сказать своему ребенку. Помню, как мама однажды нашла в моем рюкзаке пакетик с травкой. Она не отчитала меня и не накричала, просто посмотрела на меня с таким разочарованием, от которого мне захотелось забраться в какую–нибудь глубокую нору. Тот взгляд сказал гораздо больше, чем, если бы это были слова.

Единственное, что она сказала мне относительно моего разрыва, а точнее намекнула, как рада, что у меня есть такие хорошие друзья, которые могут помочь в трудную минуту. Мама взяла меня за руку и пристально посмотрела мне в глаза, давая понять, что она не осуждает меня и очень любит. Я поняла, что мою боль она чувствует как собственную. Она просто хотела быть рядом со мной и помочь пережить тяжелые времена. Услышав ее невысказанные слова, мои глаза наполнились слезами в знак благодарности за ее понимание.

Закончив наш педикюр, я была готова к стрижке. Мама с Анной сели рядом, чтобы понаблюдать за процессом.

— Итак, что бы вы хотели? — спросил парикмахер.

Я сжала губы и задумалась.

— Отрезать все.

И услышала, как позади меня кто–то ахнул.

— Так же коротко, как у Энн Хэтэуэй. — Решительно заявила я.

— Джулия, ты уверена? — переспросила Анна, слегка обескураженная.

Я кивнула.

— Да, уверена.

Мои губы сжались в тонкую линию, пока я рассматривала себя в зеркале.

— Мне нужно видеть и чувствовать другое, когда смотрю в зеркало.

Все выглядели немного нервными, но в целом им был понятен мотив необходимости сменить образ, пусть и слишком решительный, но такой же, как и мое эмоциональное состояние.

— Поездка в Лондон, была довольно предсказуемой. Так почему бы не прибавить к этому ещё и новую стрижку, если это улучшит твое самочувствие, правильно? — сдавшись, Анна пожала плечами и вскинула руки. — Черт, а почему бы и нет?

Мама бросила Анне предупредительный взгляд, как я поняла из–за ругательства, и похлопала меня по плечу.

— Уверена, тебе очень пойдет такая прическа.

Час спустя, я смотрела на свое отражение, поправляя профилированные кончики волос у висков. К счастью, прическа не казалась слишком короткой. На самом деле получилось довольно женственно. Она открывала мою шею, а плечи и ключицы сделала немного острее и более изящней. Я уставилась на остриженные волосы на полу, по–прежнему гордая собой, что всетаки решилась на этот поступок.

— Никогда бы не подумала об этом, но короткая стрижка действительно тебе идет, — радостно одобрила Анна. — Мне очень нравится!

— Дорогая, тебе очень идет, — улыбнувшись, похвалила мама, а потом добавила, — Хорошее решение.

— Шаг за шагом... — пробубнила я себе под нос, повторив совет Декстера.

***

В понедельник утром я уволилась из МС. Когда-то я гордилась тем, что работала там. Я всегда считала себя особенной, потому что имела возможность работать в одной из самой влиятельной и востребованной компании в мире. Покидая это место, я чувствовала, что это конец моей личной эпохи, потеря частички моего мироздания.

Это решение принесло смешанные чувства: и грусть, и освобождение.

Но время пришло. Мне казалось, что я поступаю правильно. Каждый сделанный в жизни выбор, имел под собой определенную цель. Просто я такой человек. Я не собиралась позволять ситуации с Райаном сломать мой дух. Возможно, увольнение из МС может показаться моим поражением, но я решила посмотреть на это с другой стороны. Я была вынуждена сменить направление своей деятельности, не имея контроля над ситуацией. Конечно, я сама во всем виновата, но я следовала за своим сердцем и знала о риске. Я сыграла и проиграла.

Самое главное мое качество — это ответственность, так что я не виню ни кого кроме себя. Столкнувшись с реальностью своего затруднительного положения, я решила превратить это в нечто положительное. Карьерный успех всегда был огромной частью моей самооценки, поэтому я больше не могла ходить на очередные собеседования в поиске новой работы, в которой не была заинтересована. У меня не было запасного сердца для еще одной должности на полную ставку, и делать вид, что со мной ничего не произошло.

И это не Декстер убедил меня уйти из МС. С этой идеей я ходила уже несколько месяцев, она появилась еще до встречи с Райаном. Я даже говорила об этом с ним. Декстер просто напомнил, что мне действительно нечего терять, кроме стресса от неизвестности будущего.