В оковах льда - Карен Монинг

Сейчас Джейни приходится по одному выковыривать каждого Невидимого из клетки, убивать его, доставать следующего, убивать и так на протяжении многих дней. Ему понадобится кто-то на полную ставку, чтобы управиться с этим. А чтобы заменить одну меня, потребуются десятки человек. И у него уже явная нехватка рук.

— Мега, я знаю, где меч, — говорит Танцор.

— Я тоже.

Когда я убиваю Невидимых, то делаю это настолько быстро, что у стоящих рядом не хватает времени среагировать. Они просто моментально становятся немножечко мертвыми. Большинство даже не успевает сообразить, что произошло.

Но когда это делает Джейни, им приходится стоять кружком, часами наблюдая, как расправляются с другими, с каждым шагом чувствуя приближение своей смерти.

Мне ненавистны Фейри. Но осознание того, что они стоят там, запертые, и наблюдают, как в паре шагов от них гибнут их сородичи, ожидая своей участи, пробуждает во мне… тошноту. Нет, это не значит, что мы должны их помиловать, они этого не заслужили, но считаю, что если уж ты собираешься кого-то убить, то сделай это максимально быстро и безболезненно, иначе ты такой же больной отморозок как и тот, кого убиваешь.

Я собираюсь вернуть меч не только ради себя самой. Он мне нужен, потому что у меня лучше получается выполнять эту работу. Джейни придется высунуть голову и увидеть правду. Это затянувшееся убийство не иначе, как полное сумасшествие.

Глаза Танцора больше не горят. Они потухни, собственно как и мои. Я решаю щегольнуть добросовестностью, как только верну себе меч.

Я останусь и убью, прекращу их страдания, быстро и гладко.

Затем мы спокойно сядем с Джейни серьезно поговорим.

Я смотрю на Танцора, он кивает.

Мы движемся в сторону воплей.

Искореженные металлические складские ворота распахнуты достаточно для проезда и разгрузки двух грузовиков, на случай необходимости. Прокрасться в здание, где Джейни убивает Невидимых, не самое трудное дельце.

А вот остаться незамеченными, если кто высунется — это уже сложнее.

Стараясь как можно ближе подобраться к входу, я по-пластунски ползу по бетонному пандусу не менее полутора метра высотой и осторожно вытягиваю шею, пытаясь осмотреться — лишь глаза и волосы виднеются над краем, пока я сканирую местность и выстраиваю координаты на своей мысленной карте. Даже эта малая часть, что мне приходится раскрыть, заставляет меня чувствовать себя излишне незащищенной. Быть рыжим — это как постоянно ходить с горящей неоновой вывеской. Светло-русый и то слился бы с фоном, каштановый — гармонично подошел бы к пасмурному рассвету, но мои волосы никогда ни с чем не сливаются, кроме тех случаев, когда выдается оказаться на фоне алеющего заката.

Танцор свинтил куда-то наверх, чтобы заложить взрывчатку. В такие моменты мне хочется раздвоиться, чтобы, не отвлекаясь от своих крутых повседневных подвигов, одновременно находиться и со своим другом. Меня хлебом не корми, дай что-нибудь подорвать. Но на данный момент моя задача — ворваться, схватить меч и смерчем отсюда унестись.

И, конечно же, я оказалась права, что он привлечет народ на расхлебывание проблемы с убоем, и приставит круглосуточную многочисленную охрану к мечу, дабы огородить его от меня.

Будто этого достаточно!

Джейни окружают два десятка вооруженных автоматами и прочими боеприпасами человек. Они стоят у входа в полной боевой готовности, следя за каждым движением. Ненавижу огнестрелку. Автоматическое оружие способно дождем поливать пулями, от которых мне вряд ли удастся удрать.

Поэтому мне нужен кто-то, кто отвлечет огонь на себя. Большая часть охраны должна будет свинтить до того, как я войду в стоп-кадр, долечу до Джейни и зигзагами вылечу оттуда, чтобы никто не смог меня укокошить.

Я смотрю вверх, изучая крыши над головой. Снайперов нет. На месте Джейни я бы как минимум шестерых выставила на крыши вести наблюдение. Но, на то я и Мега, в отличии от него.

Заглянув внутрь, я засекаю свой меч. Раньше, когда я была помладше, Ро периодически забирала его у меня. Но потом, когда завертелась вся эта канитель с Мак и полетела как дерьмо с вентилятора, я конфисковала его обратно и больше никогда не позволяла никому к нему прикасаться. После этого как-то в бою я увидела Мак, бросившую свое копье Кэт. Пиплы, в ней больше человечности, чем во мне. Никогда не делюсь своим оружием. Это моя вторая кожа. Терпеть не могу смотреть, как кто-то другой к нему прикасается, держит в руках, применяет. Это мое, а он взял его, когда не имел права. Не успокоюсь, пока не верну меч обратно.

Раздавшийся только что вопль был не столь уж и душераздирающ, потому что в настоящее время Джейни никого еще не убивал. Но, пока смотрю, ему приволакивают Носорога к передней части склада у дока, и швыряют того перед ним на колени.

Джейни замахивается, рассекает мечом воздух и голова плавно отправляется в полет.

«Ага, щаз», хмыкаю я.

Только в его мечтах. Я предвижу, что пойдет не так еще до того, как это случится:

— Святые перепончатые лапки, он собирается нырнуть уточкой, — шепотом прогнозирую я.

Носорог уворачивается, в последнюю секунду пригнув голову, и мой меч врезается в один из его желтых бивней.

Я вздыхаю. Джейни, похоже, не думал, что их клычищи способны блокировать удары по голове? Ха, они используют их и для пронзания, но чаще конечно, чтобы защитить свои черепушки и шеи.

Носорог приходит в ярость. Визжа и хрюкая, он почти вырывается. Кто-то стреляет в него, потом ребятки Джейни гурьбой наваливаются на него, повалив обратно на пол.

Джейни выдергивает меч из бивня и, когда тот поддается, он спотыкается. Где-то раздается похрюкивающий гогот Невидимого.

Джейни восстанавливает равновесие, заносит руку и рубит снова.

Я вздрагиваю.

Джейни сильный. Но Невидимые сплошь сухожилия и хрящи, обладают странной костной структурой там, где вы меньше всего ожидаете на это наткнуться и рубить их головы не так просто, как кажется.

Теперь меч на половину перерубает толщенную шею Носорога из которой хлещет зеленая слизь. Визжа как свинья, он дергает своими короткими конечностями, а сотни заключенных в клетке начинают вопить.

Джейни дорубает голову монстра, и меня едва не выворачивает. Его люди тоже не выглядят особо счастливыми. Гам стоит оглушительный. Носороги испускают один непрерывный пронзительный визг, крошечные крылатые Феи (те, что заставят вас ухахатываться до смерти!) звенят от ярости и с боем пытаются пробить свои крошечные клетки из металлической сетки создавая яркие всполохи света, скользкие многоногие огромные Невидимые извиваются между своих разношерстных товарищей, издавая при этом звук, похожий на сваливание нескольких тонн гравия на металлические листы, которые потом выдергивают из-под этой груды. Тощие, как тростинки призраки мерцают для общей кучи, испуская пронзительный вой. Звук был столь мощный, что я чувствую вибрацию бетонного дока под своими ладонями.