Киппс - Герберт Уэллс

— Стало быть, надумал строить дом, а?

Киппс начал с самого скромного проекта.

Дядя, вооружась очками в серебряной оправе, медленно прочел:

— «План дома Артура Киппса, эсквайра». Гм-гм…

Нельзя сказать, чтобы проект сразу воодушевил его, и когда в комнате появилась Энн, он все еще с некоторым сомнением изучал эскизы.

— Мы нигде не могли найти ничего подходящего, — облокотясь на стол, небрежно сказал Киппс. — Вот и надумали сами построить. А почему бы и нет?

Это прозвучало гордо и уверенно и не могло не понравиться Киппсу-старшему.

— Мы думали, попробуем, поглядим… — сказала Энн.

— Это, видать, спекуляция, — сказал Киппс-старший, отодвинул от себя план фута на два, на три и нахмурился, глядя через очки. — Я так полагаю: не такой бы дом тебе нужен, — сказал он. — Это же просто дача. Такой дом годится разве что какому счетоводу или там канцеляристу. А для джентльмена это не подходит, Арти.

— Он, конечно, скромный, — сказал Киппс, становясь возле дяди; теперь проект и вправду показался ему далеко не таким величественным, как при первом знакомстве.

— Незачем тебе строить чересчур скромный дом, — сказал дядя.

— А если он удобный… — отважилась вмешаться Энн.

Киппс-старший поглядел на нее поверх очков.

— В нашем мире удобно только тогда, когда живешь, как тебе пристало по положению.

Так прозвучало в его устах выраженное на современном английском языке старое французское изречение «noblesse oblige»[14].

— Это дом для удалившегося от дел торговца или для какого ни то жалкого стряпчего. А для тебя…

— Что ж, есть и другой план, — сказал Киппс и выложил второй проект.

Но только эскиз третьего дома покорил сердце Киппса-старшего.

— Вот это дом так дом, мой мальчик, — сказал он тотчас.

Энн подошла и остановилась за спиной мужа, а Киппс-старший распространялся о том, что третий проект самый удачный.

— Тебе еще нужна бильярдная, — говорил он. — Где ж она? А так все очень даже хорошо. Все эти офицеры страх как рады будут поиграть в бильярд… А это чего — горшки какие-то? — прибавил он, разглядывая эскиз.

— Аллея, — ответил Киппс. — Насадим кустики. Будут цветы.

— В этом доме одиннадцать спален, — вставила свое слово Энн. — Больно много, правда, дядя?

— Сгодятся. Коли дела пойдут хорошо, от гостей отбою не будет. Друзья твоего мужа станут наезжать, глядишь, офицеры приедут… Небось, будешь рада-радехонька, если он сведет с ними дружбу. Да и мало ли что может быть.

— Если у нас будет много этих кустов, еще придется нанимать садовника, — не сдавалась Энн.

— А не будет кустов, так всякий бесстыдник станет пялить глаза прямо в окно гостиной, — терпеливо объяснил дядя, — а у вас, глядишь, как раз важные гости.

— Непривычные мы к аллеям, — заупрямилась Энн, — нам и так хорошо.

— А мы говорим не про то, к чему вы привычные, а про то, к чему надо нынче привыкать.

После такой отповеди Энн уже не пыталась вмешаться в разговор.

— Кабинет и библиотека, — прочел Киппс-старший. — Это подходяще. Я давеча в Брукленде видел Тантала — такая фигура для кабинета настоящего джентльмена в самый раз. Попробую схожу на аукцион, глядишь, приторгую.

Когда пришло время отправляться на омнибус, дядя был уже всей душой за то, чтобы строить дом, и как будто выбор пал на самый грандиозный проект.

Но Энн не вымолвила больше ни слова.

Киппс проводил дядю до омнибуса и в который раз с неизменным удивлением убедился, что эта тучная фигура все же втиснулась в маленький и тесный «экспресс»; когда он вернулся домой, Энн все еще стояла у стола и с величайшим неодобрением глядела на эскизы всех трех проектов.

— У дяди, видать, со здоровьем ничего, — сказал Киппс, становясь на привычное место перед камином, — только вот изжога у него. А так — взлетел на ступеньки, что твоя птичка.

Энн, не отрываясь, глядела на эскизы.

— Не нравятся они тебе, что ли? — спросил наконец Киппс.

— Нет, Арти, не нравятся.

— Ну, теперь, хочешь — не хочешь, надо строиться.

— Но… Это ведь настоящий барский дом, Арти!

— Он… понятно, он не маленький.

Киппс любовно взглянул на эскизы и отошел к окну.

— А уборки-то сколько! В таком доме и троим слугам не справиться, Арти.

— Нам без слуг нельзя, — сказал Киппс.

Энн уныло поглядела на свою будущую резиденцию.

— Нам все-таки надо жить по своему положению, — сказал Киппс, повернувшись к ней. — У нас теперь есть положение, Энн, это ясней ясного. Ну чего ты хочешь? Не дам я тебе мыть полы. Придется тебе завести прислугу и заправлять домом. Иначе я не оберусь стыда…

Губы Энн дрогнули, но она так ни слова и не сказала.

— Чего ты? — спросил Киппс.

— Ничего, — ответила Энн, — только мне так хотелось маленький домик, Арти! Мне хотелось удобный маленький домик, для нас с тобой.

Киппс вдруг залился краской, лицо у него стало упрямое. Он опять взялся за пахучие кальки.

— Не желаю я, чтоб на меня глядели свысока, — сказал он. — И дело тут не только в дяде!

Энн смотрела на него во все глаза.

— Возьми хоть молодого Уолшингема, — продолжал Киппс. — Не желаю я, чтоб он на меня фыркал да насмехался. Будто мы и не люди вовсе. Я его видал вчерашний день… Или Филина возьми. Я не хуже их… Мы с тобой не хуже их… Мало ли чего там получилось, а все равно не хуже.

Молчание, шелест кальки.

Киппс поднял голову и увидел блестящие от слез глаза Энн. Минуту они пристально глядели друг на друга.

— Ладно, пускай у нас будет большой дом, — трудно глотнув, сказала Энн. — Я про это не подумала, Арти.

Взгляд ее загорелся, лицо стало решительное, она едва справлялась с нахлынувшими на нее чувствами.

— У нас будет большой дом, — повторила она. — Пускай они не говорят, что, мол, я потащила тебя вниз… никто так не сможет сказать. Я думала… Я всегда этого боялась.

Киппс снова посмотрел на план, и вдруг большой дом показался ему чересчур большим. Он тяжело перевел дух.

— Нет, Арти. Никто из них не сможет так сказать. — И каким-то неуверенным движением, точно слепая, Энн потянула к себе эскиз…

«А ведь и средний дом не так уж плох», — подумал Киппс. Но он зашел уже слишком далеко и теперь не знал, как отступить.

Итак, проект перешел в руки строителей, и в скором времени Киппс связал себя договором на строительство стоимостью в две тысячи пятьсот фунтов. Но ведь, как вам известно, доход его был тысяча двести фунтов в год.

Просто диву даешься, сколько возникает мелких трудностей, когда начинаешь строить дом!

— Слышь, Энн, — сказал однажды Киппс. — Оказывается, надо дать нашему дому название. Я думал, может, «Уютный коттедж». Да не знаю, годится ли. Все здешние рыбацкие домишки прозываются коттеджами.

— Мне нравится «Коттедж», — сказала Энн.

— Да ведь в нем одиннадцать спален, — возразил Киппс. — Когда четыре спальни, еще ладно, а уж когда больше — какой же это коттедж! Это уж целая вилла. Это уж даже Большой дом. Во всяком случае — Дом.

— Ну что ж, — сказала Энн, — коли так надо, пускай будет вилла… «Уютная вилла»… Нет, не нравится.

Киппс задумался.

— А если «Вилла Эврика»! — воскликнул он, обрадовавшись находке.

— А чего это — «Эврика»?

— Имя такое, — ответил он. — Есть такие «платяные крючки „Эврика“. Я сейчас подумал: в магазинах каких только названий нет. „Вилла Пижама“. Это в трикотаже. Хотя нет, не годится. А может, „Марапоза“?.. Это — такое суровое полотно. Нет! „Эврика“ лучше.

Энн призадумалась.

— Вроде глупо брать имя, которое ничего не значит, — сказала она.

— А может, оно и значит, — сказал Киппс. — Все равно, какое-никакое название надо.

Он еще немного подумал. И вдруг воскликнул:

— Нашел!

— Опять «Эврика»?

— Нет! В Гастингсе напротив нашей школы был дом — хороший, большой дом — прозывался Дом святой Анны. Вот это…

— Нет уж, — решительно заявила миссис Киппс. — Наше вам спасибо, да только не желаю я, чтобы всякий разносчик трепал мое имя…

Они обратились за советом к Каршоту, и, поразмыслив несколько дней, он предложил «Вилла Уодди», как изящное напоминание о дедушке Киппса; спросили совета и Киппса-старшего — он был за «Особняк Эптон», где он некогда служил ливрейным лакеем; спросили Баггинса — этому был по душе либо простой, строгий номер — «Номер один», если поблизости не окажется других домов, либо что-нибудь патриотическое, к примеру, вилла «Империя»; спросили Пирса — он высказался за «Сендрингем»; но они никак не могли выбрать что-нибудь одно, а тем временем после бурных волнений, после сложнейшей, отчаянной торговли, пререканий, страхов, неразберихи, бесконечных хождений взад и вперед Киппс (уже не ощущая от этого ни капли радости) стал обладателем земельного участка в три восьмых акра и наконец увидел, как срезают дерн с участка, на котором в один прекрасный день вырастет его собственный дом.