Фантастика, 1966 год. Выпуск 2 - Сборник

Моряк отпил немного коньяка и продолжал:

– В это время я встретил одного своего приятеля. Приятель этот работал тогда в страховой компании, и мы решили застраховать мою посудину. Ну, естественно, в компании не знали, что он мой приятель. Застраховали. Утром мы должны были выйти в море, и я договорился с приятелем, что потоплю шхуну, когда до порта назначения останется миль десять.

Для команды у меня на борту был вельбот. Вы, наверное, догадываетесь, что об этом знали только я и мой приятель и не в наших интересах было, чтобы об этом узнал еще ктонибудь. Так вот, когда я утром подошел к кораблю, я увидел такое, от чего у меня кровь застыла в жилах. Да, любой моряк на моем месте почувствовал бы себя не лучше. С корабля убегали крысы. Они сбегали по канатам и прыгали на причал прямо с борта. Они выбегали из всех щелей, и скоро на корабле не осталось ни одной. Матросы сидели мрачные.

Они сказали, что не выйдут в море, потому что с кораблем должно что-то случиться. Двое матросов и боцман спустились в трюм выяснить, не началась ли течь, остальные сидели сложа руки. Я растерялся, и они это почувствовали. В море мы всетаки вышли - я их уговорил. Остальное было просто: ночью я открыл кингстон, а к утру мы добрались на вельботе до берега. Ну, а потом я получил страховку и все остальное. Так вот, говорят, инстинкт. Но о том, что мой корабль пойдет ко дну в ту ночь, знали только я и мой приятель. Каким же образом об этом узнали крысы?

Моряк победоносно посмотрел на собеседников. Все сидели молча.

– Мистика какая-то, - наконец сказал болезненного вида молодой человек. - Это, если хотите знать, даже как-то сверхъестественно.

– Вы уверены, - вежливо улыбаясь, спросил у моряка покерист, - что эта история произошла так, как вы ее рассказали?

– Послушайте, вы, - отодвинув от себя стакан, хмуро сказал моряк. - Мне не нравится ваш тон, вы видно отвыкли от разговора с порядочными людьми?

Спортсмен положил руку на плечо вскочившего покериста.

– Тише, - сказал он. - Не надо шуметь, на нас обращают внимание. Я вам верю, - обратился он к моряку. - Вы не представляете, как я вам верю. Никогда и ни во что я так не верил, как в рассказанное вами. Я знаю кое-что, и поэтому я вам верю. Это случилось со мной… Черт знает что, - спортсмен неожиданно засмеялся. - Хочешь вдруг рассказать такое, что не сказал бы самому близкому человеку… Ну, с чего же начать? Вы слышали такое имя, Санто ди Чавес? - без всякого перехода спросил он покериста.

– Слышал ли я о Чавесе! - изумился покерист. - Слышал - не то слово: я им просто оглушен. Последний раз неделю назад. Это имя висело над стадионом, вылетев в воздух из ста тысяч глоток после третьего гола в ворота “Броксов”. Вы бы, приятель спросили что-нибудь посложнее! О Чавесе слышал каждый.

– Постойте, постойте! - вдруг оживился моряк. - И как я вас сразу не узнал? Ваша физиономия так примелькалась, что мне и в голову не пришло, что это вы. Так и казалось, что снова вижу вашу фотографию на коробке конфет или обложке журнала. Так о чем вы хотите нам рассказать?

Теперь все трое смотрели на футболиста с явным интересом. Даже болезненный молодой человек, внешний вид которого не давал повода заподозрить его в любви к спорту.

– Так вот, - сказал Чавес, - я футболист, и, как вы знаете, футболист очень высокого класса. Я играю центральным нападающим в одной из самых лучших команд мира, моя манера игры изучается в футбольных школах, я самый высокооплачиваемый игрок. Мои ноги, каждая в отдельности, застрахованы на огромную сумму. Не правда ли, все это так? - неожиданно перебил он себя.

Слушатели согласно закивали головами.

– Хорошо, - сказал футболист. - А теперь я вам должен сказать, что в этом нет никакой моей заслуги. Понимаете, никакой! И если хотите знать, я, Санто ди Чавес, ненамного больше футболист, чем вы, - он кивком показал на моряка, - или вы, - на болезненного молодого человека.

– Скромность в таких буйволиных дозах… - пробормотал покерист.

– Все понятно, - проворчал капитан. - Вы хотите сказать, что у вас замечательный тренер и вы во многом обязаны ему.

– Нет, - возразил спортсмен. - Мой тренер здесь ни при чем. Должен вас предупредить, что вы первые, кто узнает об этой истории. И я не советую вам рассказывать ее кому-нибудь, если хотите сохранить репутацию правдивых людей.

– Интересно, как вам это удастся? - пробормотал покерист.

– Я уверен, что вы не усомнитесь в рассказанном мною,улыбнулся спортсмен. - Впрочем, судите сами… Наверное, у каждого из вас есть какие-то воспоминания, связанные с детством. У меня таким воспоминанием был футбол. Первое, что я ясно помню, - это огромный застывший в напряжении стадион, потом словно взрыв поднял с мест беснующихся людей - забили гол… И так изо дня в день. На стадион меня водил отец - он работал в тотализаторе. Кроме отца, у меня никого не было, потом и он умер, оставив мне в наследство крепкое здоровье и неистребимую любовь к футболу.

Футболистом я стал с четырнадцати лет. Отец следил до этого за моим физическим воспитанием - с четырех лет я занимался плаванием, а с десяти - баскетболом и греблей. Отец говорил, что это меня подготовит к футболу. Старик очень хотел, чтобы я стал настоящим футболистом. Он добился - у него были кое-какие связи в спортивном мире, - чтобы я тренировался у лучшего нашего тренера Гвидо Солеквани. Впрочем, наверное, Гвидо взял бы меня и без всякой протекции - в семнадцать лет я был идеальным спортсменом.

При росте в шесть футов я весил восемьдесят шесть килограммов и порвал резиновую прокладку на двух спидометрах, прежде чем удалось выяснить, что объем легких у меня больше восьми тысяч. Я пробегал стометровку за десять и четыре и умудрялся выжимать штангу весом в сто килограммов.

Тогда, как, впрочем, и сейчас, я не пил и не курил. У меня были мгновенная реакция и лошадиная выносливость. Словом, я был идеальное сырье для футболиста.

Гвидо Солеквани сразу поверил в меня. После общей тренировки с командой он еще подолгу занимался со мной. Он сделал все, чтобы я стал настоящим футболистом. Солеквани замечательный тренер, и он создал команду, равной которой не было на континенте. Это Гвидо придумал способ отдыха между таймами, когда уставшие, разгоряченные игроки прямо с поля, раздеваясь на ходу, с разбегу бросались в бассейн с горячей водой. Бассейн был разборный, и Гвидо повсюду возил его с собой. Через пять минут горячая вода сливалась и заменялась теплой, почти прохладной. Это продолжалось еще пять минут, потом три минуты массажа, и команда снова выбегала на поле такой бодрой, что второй тайм казался разминкой перед настоящей игрой. Этот способ отдыха и еще многое другое Гвидо придумал сам, и команда, которую тренировал он, была лучшей из всех, что мне довелось повидать. Я еще раз повторяю: Гвидо очень в меня верил. Я легко усваивал все, что он мне показывал, никто лучше меня не мог ударом с двадцати метров загнать мяч в любой верхний угол ворот, никто не умел так финтить, как я, и никто не мог пронести мяч на голове от своих ворот до ворот противника, как это делал я.