Возрождение - Дмитрий Лазарев

– Может, лучше сказать про инферов-перевертышей?

– В это даже туповатые мелтиане не поверят. Всем известно, что проникнуть через наши барьеры инферы пока не могут. Иначе бы они покончили с нами сразу же после Битвы теней. С вассалами надо быть очень аккуратными и ни в коем случае не возбудить их подозрений. Мелт и Нетор – наша последняя опора, в смысле военной силы. Если мы потеряем их верность… Ладно, Тэм, нам пора. Да пребудет с нами Создатель!

Междумирье.

Интерьер зала Совета в Замке Судьбы изменился: в самом его центре возвышался теперь большой острый обломок черного оникса, вокруг которого бурлили такие потоки магической энергии, что могли обратить в руины город средних размеров. Но эта энергия сейчас была направлена не на разрушение: ритуал перерождения начался. Камень Судьбы (а именно так назывался обломок черного оникса) выдвигался из-под пола по зову Безликих именно в подобных случаях. Он был хранилищем памяти всех членов ордена, когда-либо живших в замке, и вновь посвящаемый должен был получить от него свою часть знаний и Силу для управления Судьбой. Синий вел ритуал так уверенно, словно проделывал это не раз, а между тем, его собственное посвящение состоялось совсем в другом месте и без участия камня. Именно поэтому память предшественников не сразу и не целиком досталась новоперерожденному Хозяину Судьбы, а пробуждалась постепенно, пока он сам не призвал обломок оникса заклятьем.

Вихри энергии бушевали между Изабеллой и Безликим, а бывшая наблюдательница лихорадочно пыталась определить наилучший момент для воплощения своего замысла. Пока Хозяин Судьбы держал дистанцию, но женщина надеялась, что такое положение не сохранится до конца ритуала. Та часть ее души, где обосновались остатки сущности Безликого Черного, подсказывала ей истину. Именно в миг их частичной взаимной интеграции и нужно будет все проделать: потом будет слишком поздно. Во-первых, потому, что процесс перерождения зайдет слишком далеко, а Изабелле не очень-то хотелось превращаться в Безликую. А во-вторых, не только Синий окажется открыт для нее, но и наоборот. Узнав все, он постарается ее убить и, скорее всего, преуспеет.

Изабелла прогнала посторонние мысли: они отвлекали ее и могли помешать почувствовать нужный момент. Ждать пришлось недолго. Вскоре магические вихри начали действовать подобно магнитному полю, притягивая их с Безликим друг к другу. Пока что это было только физическое сближение, но явно не за горами минута, когда их внутренние сущности также начнут интеграционные процессы.

«Пора!» – решила Изабелла и начала осторожно выводить Фатум из спящего режима. Бывшая наблюдательница рассчитывала, что при такой высокой напряженности магического поля пробуждение Поглотителя душ останется незамеченным для Безликого. Напрасно…

Хозяин замка был настороже. Еще до начала ритуала его слегка нервировал тот факт, что рядом с Изабеллой линии судьбы и вероятностные поля начинали сходить с ума. Само по себе это не являлось странным, если учитывать, что внутри нее находилась часть сущности Безликого Черного, но тут присутствовало и еще что-то. Всем своим существом Синий чувствовал, что в бывшей наблюдательнице кроме уже известного ему второго, есть еще и третье дно, обнаружить которое с помощью его обычных методов не представлялось возможным. Судьба пасовала перед Безликими, а то, что квартировало в ее душе, опознавалось этой Силой именно так.

Синий очень надеялся, что ошибается, однако ни на секунду не снижал концентрации. Так или иначе, третье дно Изабеллы Линарес должно было вскрыться во время ритуала. Главное, чтобы это произошло в момент, более удобный ему, а не ей. Поэтому Безликий не форсировал процесс, а незаметно для посвящаемой приготовил для нее сюрприз. Итак, если Изабелла задумала что-то недоброе и решила провернуть это во время посвящения (а лучшего момента ей не найти), она будет «приятно» удивлена. Хуже всего, что Безликий до сих пор не знал, какой камень лежит за пазухой у бывшей наблюдательницы, и существует ли он вообще.

В ритуале есть эпизод, когда они должны будут почти полностью раскрыться друг перед другом. При этом оба станут особенно уязвимы, но зато неопределенность по поводу гостьи исчезнет. Именно тут Изабелла, скорее всего, и нанесет удар. Вопрос только в том, сумеет ли он определить хотя бы категорию грозящей ему опасности раньше, чем она начнет действовать. Если нет – ему конец. В этом случае сила и опыт роли уже играть не будут – ритуал их уравняет. Все решит скорость реакции. Риск был очень велик, и Синий вполне отдавал себе в этом отчет. Адреналин… Безликий внутренне улыбнулся. Давненько он не ставил на кон собственную жизнь. Пожалуй, с той самой поры, когда еще носил другое имя. Недаром говорят, что новое – это хорошо забытое старое. Во всем происходящем было что-то, основательно всколыхнувшее душу Синего. В его новой и, честно говоря, несколько пресноватой жизни явно не хватало остроты ощущений, и Безликий обрадовался возможности исправить эту ситуацию.

Он находился в высшей степени готовности ко всяким неожиданностям и потому сразу почувствовал слабые на фоне бушующей магической энергии пульсации алчного голода пробудившегося Поглотителя душ. Почувствовал и узнал. Помог опыт его прошлой жизни, когда он целый год провел в незабываемом, а порой и просто кошмарном симбиозе с Каладборгом. Сейчас это спасло ему жизнь. К тому же, он ожидал чего-то в таком роде и потому испытал даже некоторое облегчение, уловив столь явную агрессию. Изабелла хотела убить его. И самое интересное, что все у нее могло бы получиться, не распознай он своевременно метод, которым она собралась это сделать.

Момент атаки бывшей наблюдательницы неумолимо приближался, но Безликий опередил ее. Когда Фатум словно сам прыгнул в руку Изабеллы, заблаговременно подготовленный «сюрприз» Безликого Синего вынырнул из-за его спины с проворством атакующей змеи. Третья, энергетическая, рука Хозяина Судьбы поймала запястье женщины в железные тиски, не допуская Поглотителя душ до тела Безликого. В следующее мгновение Синий щедро зачерпнул из бушующего вокруг моря энергии, заодно прерывая течение утратившего актуальность ритуала, и блокировал мощь артефакта – благо, в технике противостояния ему подобным он уже был экспертом. Затем он усилил давление магической руки на запястье Изабеллы. Та вскрикнула от боли и выпустила Фатум. Силовое поле отбросило артефакт к дальней стене.

Все эти события произошли за какие-то две-три секунды, а за ними не менее стремительно последовали другие. Изабеллу охватил ужас. Она проиграла и не имела оснований рассчитывать на милость победителя. Женщина понимала, что ее участь практически решена, но выкидывать белый флаг не собиралась: умирать – так в бою. Так как ритуал был остановлен, то буря магической энергии вокруг обломка оникса стала затихать. Однако Изабелла успела качнуть из нее по максимуму и бросить это все в последнюю яростную атаку.

Даже обезоружив женщину, Безликий не позволил себе расслабиться и не посчитал противницу сломленной, а потому ее удар наткнулся на его мощную защиту. Но слишком много злобы и отчаяния было вложено в эту стремительную атаку. В первый момент показалось, что щит Безликого не выдержит такого бешеного натиска, и на мгновение бывшая наблюдательница посчитала, что способна победить в этой схватке. Но тут же все изменилось. Мощь Синего распрямилась, словно сжатая пружина, и обрушилась на женщину. Чаши весов колебались считанные мгновения, а затем Изабелла вынуждена была от нападения перейти к обороне. Сопротивлялась она нарастающему давлению Хозяина Судьбы секунд десять, после чего силы как-то вдруг закончились.

Пожелай Безликий немедленно уничтожить свою противницу, в тот же миг ей пришел бы конец, но у него были другие планы. Его Сила не раздавила проигравшую физически, но смяла и подчинила ее волю. А затем его телепатический «взгляд» подобно буру обрушился на ее мозг.

Телепатия – интереснейшее явление, принципы которого до сих пор полностью не постигнуты даже теми специалистами в теоретической магии, которые всю жизнь посвятили его изучению. По сей день адепты всех миров, включая высшие расы, сумели овладеть лишь двумя способами ее применения: телепатическое общение и прочтение памяти. Последнее было реализуемо только в том случае, если объект добровольно соглашался на эту процедуру и открывал свое сознание. Насильственный же просмотр воспоминаний возможен только, если «читающий» намного превышает свой объект в могуществе. Но он всегда был и остается под запретом, так как приводит к необратимому разрушению мозга, подвергнутого этой процедуре.

Впрочем, данный фактор никоим образом не волновал Безликого Синего. С высоты его нынешнего положения обычные для смертных оценочные категории – «недопустимо», «аморально», «противозаконно» – казались мелкими и незначительными. Он сам себе был и законом, и судьей. В настоящий момент ему крайне важно было узнать имя заказчика покушения, ибо он ни на секунду не поверил, что женщина пыталась убить его по собственному почину. А на пути к этому знанию стояли только жизнь и разум Изабеллы Линарес, к которой он, по вполне понятным причинам, не испытывал ни малейшей жалости.