Треск штанов (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Ну и вытащил их на беседу.

Выслушал.

Похвалил.

И даже предложил развить затею.

С южной стороны острова Котлин проходил фарватер. Там же размещался порт. А вот с северной тянулось мелководье от берега до самого острова. Поэтому царевич и предложил купцам отсыпать там косу. И завести по ней чугунку в Петроград. Перед этим возведя возле Павлограда мост, через который и подведя ее к основанию косы.

— Большие работы, — покачал головой один из купцов. — Слишком большие…

— Вы разве не видели, как земснаряды косы насыпают на Ладоге, а теперь и на Онеге? Если там таких пару десятков развернуть — за навигацию отсыплют. Потом останется только берега камнем укрепить. Или еще чем, например, железобетонными плитами.

— Откуда же мы их возьмем?

— Так сделаете. В Новгороде давно назрел такой заводик и цементный тоже. Вот. Отсыплете. Укрепите. И добрая коса готова. По ней и чугунную дорогу вести можно. И простую бок о бок с ней.

— Многого ты от нас ждешь Алексей Петрович. Слишком многого.

— Я всего лишь довожу до логического конца вашу задумку. Речной порт — очень хорошо. Но товары возить сразу из морского — дорогого стоит.

— А как же по Неве потом ходить, коли мост там добрый ставить? Иной ведь для чугунной дороги и не подойдет. Крепкий же кораблям дорогу перегородит. Его же высоко не задрать. Мачты не пролезут.

— А вы его разводным сделайте.

— Шутишь верно?

— Никак нет. Сложно, тяжело, дорого, но это вполне решаемо.

— Решаемо? — возмутился было один купец, но старший его остановил жестом и спросил:

— Откуда же мы денег на это возьмем? И так с дорогой поиздержимся. Когда еще окупится! А ты хочешь еще и косу отсыпать, и мост дивный ставить, не говоря уже о том, что самую дорогу сильно дальше протягивать придется. Это все деньги и немалые.

— Ежели возьметесь, я вам деньги выделю. Какая смета по дороге у вас выходит?

Перешли к деталям.

План царевичу нравился не сильно. Но и лезть поперек не хотелось, опасаясь спугнуть. Пусть делают как сумеют, главное, чтобы стандарт выдержали.

Потом было еще несколько встреч.

Рабочих.

Алексей требовал с них детальных отчетов. Просто так давать деньги бесконтрольно он считал дикой глупостью. Несмотря на рост экономики и увеличение денежной массы, курсирующей в ней, у него все одно «кубышка» была впечатляющей. Накапливаясь быстрее, чем он успевал ее тратить. Но он и не успевал, потому что все слишком тщательно контролировал, вкладывая деньги преимущественно в инфраструктурные проекты, строительство и производство.

Плюсом шло бурное развитие промышленности.

Прямо взрывное.

Минусом же являлся недостаток денежной массы в экономике. Плохо? Без всякого сомнения. Однако именно из-за этого удавалось сдерживать инфляционные процессы, которые волей-неволей все равно возникали. Более того, даже получалось иметь определенную дефляцию — ибо еда, стройматериалы и довольно приличная номенклатура промышленных товаров подешевела. Особенно последние. Это Алексей делал целенаправленно. Стараясь максимально прогреть возможности села и низового города. Поднять их уровень жизни.

Потом, конечно, можно будет уже так не сдерживать. Но сейчас требовалось запустить внутренний рынок. И царевич для этого шел на очень многие меры. В том числе и вот такие.

Да, промышленники получали не столь лихие прибыли, как хотели бы. Но производство товаров постоянно увеличивалось и, в целом, их доходы росли. Поначалу, правда, приходилось часто слышать — все плохо, разоряемся. Но он это быстро пресек самым банальным образом. Начинал изучать каждый такой «крик о помощи», пытаясь прийти на помощь. А перед этим влезая с головой в бухгалтерию и прочие интимные места страждущих.

Как оказалось такой пристальный интерес царевича даром был не нужен большинству. Очень уж он любил задавать неудобные вопросы. Поэтому с такими стонами хоть и появлялись заводчики, но редко. И только тогда, когда действительно у них имелись проблемы. Прекрасно зная, что наследник в состоянии помочь, ибо развитие промышленности для него имело приоритетное значение…

Но эта вся история оставалось там… в прошлом.

Сделали ее и сделали. Да и косу уже почти отсыпали.

Царевич не поехал на открытие дороги на Павлоград. Отец ускакал — целый царь. Куда им еще и царевича? Поэтому он по своему обыкновению остался в столице — на хозяйстве. Сейчас же и того лучше — сидел в теплом и уютном джакузи прикрыв глаза.

Было хорошо.

Тихо.

Его плеч коснулись две узкие ладошки. Мягкие. Нежные. И принялись осторожно поглаживать, слегка массируя воротниковую зону. Иногда «забредая» на грудь и на голову.

Минута.

Пятая.

Десятая.

Он млел. Не массаж это все, конечно, но тактильно чрезвычайно приятная вещь. Царевич едва ли не урчал от удовольствия, словно такой здоровенный кот.

Наконец это закончилось.

Из-за спины раздался озорной смешок. И послышались шаги. Он открыл глаза и увидел свою супругу, которая неспешно дефилировала вдоль джакузи. Да так умело, что каждое ее движение казалось соблазнительным и притягательным. И плавным, как у кошки.

Ах как она шла!

Обнаженная, разумеется.

Остановилась напротив у дальнего бортика.

Также изящно поднялась на него и спустилась в воду…

Серафима умело играла в такие игры.

Настолько мастерски, что дух захватывало. Видимо насмотрелась в гареме. А может и натренировалась. Ее же готовили и учили управлять мужчиной через свою привлекательность.

У Алексей аж голова закружилась, когда он села ему на колени и прижалась. Хотя он был психологически зрелый мужчина и в чем-то даже пресыщенный. Но она могла… она умела… Если бы был юнец, то из-под каблука бы даже не вылезал.

— Ты хотела у меня что-то попросить? — собрав волю в кулак, спросил царевич.

— С чего ты взял? Мне просто хотелось тебе сделать приятно.

— Серьезно? Мне казалось, что ты ничего просто так не делаешь.

— Как и ты. — улыбнулась Серафима.

— Как и я. — вернул улыбку муж…

После того, как у нее случилась родильная горячка и препарат, принесенный Алексеем, помог, она сильно изменила свое отношение к мужу. Трансформация началась еще раньше. Но этот поступок стал решающим. Не каждый же день тебя вытаскивают с того света.

Тем более, что в Иран она возвращаться не собиралась.

Зачем?

Это же позор. Да и опасно. Если ее тут попытались достать, да еще таким экзотичным способом, то там — точно убьют. Причем быстро и, возможно, как-то заковыристо. О том, на что способны религиозные фанатики, она была прекрасно осведомлена. В том числе испытав на своей шкуре.

Она же той женщине доверяла.

Как родной.

Ведь была с ней с самого ее детства. И такой поступок…

Так или иначе, но смертельная опасность сблизила ее с мужем. Очень сильно. И она изменила стратегию.

Поначалу то Серафима подражала своей тетке — Марьям, что держала в своих маленьких кулачках большую власть в Иране. Являясь этаким серым кардиналом Исфахана и всей страны.

Да, если ее братья взбрыкивали, она уступала. Но всегда добивалась своего, даже если поначалу формально склонялась. Тем более, что склонности работать кропотливо ни один из них не проявлял. Покойный Хусейн предавался алкоголю, женскому обществу и религиозным беседам, почти полностью пуская все на самотек. Аббас же слишком увлекался армией, забывая обо всем на свете. Впрочем, несмотря на увлечение, хорошего военного образования он не имел. Отец в свое время настоял, а Хусейн продолжил эту политику. Став же шахом, он постарался заполнить эти пробелы, однако… там зияли ТАКИЕ дыры…

Вот Марьям этой ситуацией и пользовалась.

Алексей же делами занимался по полной программе. Стараясь во все вникать. И образование имел отменное. Поэтому ему была не нужна такая помощница. И Серафима стала думать — какую нишу занять.