Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн

За плакатом пряталась дверь.

— Епископ Бун и три пилигрима, гости Верховного Епископа, — объявил Бун.

Скользнув, дверь скрылась в стене. Он провел их по извилистому коридору в большую, роскошно обставленную комнату, напомнившую Джилл залы, где заказывают погребальные услуги. Но здесь звучала жизнерадостная музыка, «Веселые колокольчики» в ритме Конго. Джилл почувствовала, что ей хочется танцевать.

Задняя стенка казалась стеклянной, но на самом деле это был какой-то другой материал. Бун бодро сообщил:

— Ну вот, друзья, мы в Присутствии. Преклонять колени не обязательно, но если желаете, можете это сделать. Большинство пилигримов встают на колени. А вот и ОН… такой же, как в те времена, когда его призвали на Небо.

Бун махнул сигарой.

— Совсем живой, не правда ли? Сохранился благодаря Чуду, плоть нетленна. Вот стул, он сидел на нем, когда писал Послания… в этой позе он и отправился на Небо. Его не трогали — храм выстроили вокруг него… разобрали прежнюю церковь, но, конечно, сохранили священные камни.

На расстоянии примерно футов двадцати на стуле, очень напоминавшем трон, лицом к ним сидел старик. Действительно, выглядел он как живой… Джилл вспомнила старого козла с фермы, на которой она отдыхала летом в детстве, — выпяченная губа, бакенбарды, пронизывающий задумчивый взгляд. У Джилл мурашки поползли по коже, ей сделалось не по себе.

Майк спросил по-марсиански:

— Брат мой, это — Старейшина?

— Не знаю, Майк. Они уверяют, что да.

— Я не грокаю Старейшину, — ответил он.

— Не знаю, говорю тебе!

— Я грокаю неправильность.

— Майк, помни!

— Да, Джилл.

— Что он говорит, моя маленькая леди? — спросил Бун. — Что вы спросили, мистер Смит?

Джилл быстро сказала:

— Ничего особенного. Сенатор, можно мне выйти? Мне не по себе. — Она еще раз взглянула на тело. Над ним клубились облака, луч света, пронизывая их, освещал лицо. Менялось освещение — менялось и лицо, глаза сверкали, будто живые.

— Да, в первый раз это бывает, — утешал Бун. — Вам следует посмотреть на него с галереи ищущих, там и музыка другая. Мощная такая, субзвуковая, по-моему. Напоминает о грехах. А здесь у нас зала медитации, счастливых мыслей, для высших чинов Церкви — я сам захаживаю сюда, сажусь выкурить сигару, когда настроение плохое.

— Прошу вас, сенатор!

— О, конечно, милочка, подождите за дверью. Мистер Смит, вы можете оставаться, сколько пожелаете.

— Сенатор, — спросила Джилл, — а не пора ли нам всем отправиться на службу?

Они вышли, Джилл трясло, она до смерти испугалась, что Майк выкинет что-нибудь, затронет жуткую реликвию, и их всех линчуют.

У врат Святилища стояли двое стражников, они скрестили копья, преграждая путь. Бун укоризненно произнес:

— Ну-ну! Эти пилигримы — личные гости Верховного Епископа. Где эмблемы?

Вынули эмблемы, охранник почтительно промолвил:

— Сюда, епископ.

Они поднялись по широкой лестнице к центральной ложе, обращенной лицом к сцене.

Бун шагнул в сторону:

— После вас, юная леди.

Бун попытался сесть рядом с Майком, но победил Хэршо, Майк сел между Джилл и Джубалом, а Бун — у прохода.

Ложа оказалась роскошной, с автоматически приспосабливающимися к человеку сиденьями, с пепельницами и откидными столиками для закусок. Они возвышались над прихожанами, в сотне футов от алтаря. Перед алтарем стоял молодой священник, заводивший толпу, шаркая в такт музыке, сжав кулаки и размахивая мускулистыми руками. Мощный бас присоединялся к хору, временами он возвышал голос, призывая:

— А ну, приподнимите задницы! Хотите, чтобы дьявол застал вас спящими?

Толпа извивалась в танце, как гигантская змея, в правом проходе, вдоль сцены и по центральному проходу, топая ногами в такт выкрикам священника и синкопам хора. Топ, топ, топ — стон! Топ, топ, топ — стон! Ощутив ритм, Джилл смущенно осознала, что с радостью присоединилась бы к танцующим — все больше народу вливалось в их ряды, повинуясь издевательским выкрикам могучего молодого проповедника.

— Парень далеко пойдет, — одобрительно заметил Бун. — Мне приходилось работать с ним в паре, могу присягнуть: он способен довести толпу до кипения. Преподобный «Джаг» Джекермен раньше играл левого полузащитника в команде «Овен». Вы его видели.

— Боюсь, нет, — признался Джубал. — Не увлекаюсь футболом.

— Неужели? В течение сезона самые преданные прихожане остаются тут после службы, закусывают прямо на скамьях и смотрят игру. Стена за алтарем отодвигается, и перед вами — самый большой в мире стереоэкран. Смотрите, не отлучаясь из церкви. Качество воспроизведения получше, чем у вас дома, — и куда веселее, чем переживать в одиночестве. — Он присвистнул. — Херувим, сюда!

— Да, епископ?

— Сынок, ты так быстро от нас умчался, я даже не успел заказ сделать.

— Простите, епископ.

— Мое прощение не поможет тебе попасть на Небо. Будь счастлив, сын мой. Ну, походка пружинистее, да на цыпочках, и бегом! Повторим, друзья? — Он сделал заказ, добавив: — Еще горсть моих сигар, спроси у главного бармена.

— Сию минуту, епископ.

— Благословляю тебя, сын мой. Погодите-ка… — Танцующая «змея» как раз поравнялась с ними. Бун наклонился, сложил руки рупором и рявкнул, перекрывая шум: — Доун! Эй, Доун! — Какая-то женщина подняла на них глаза, он помахал ей рукой, и она улыбнулась. — Добавь одно виски с лимонным соком — да побыстрее.

И женщина, и напитки появились мгновенно. Бун откинул для нее сиденье в заднем ряду.

— Друзья, познакомьтесь с мисс Доун Ардент. Дорогая, это мисс Бордмен — та маленькая леди в уголке, а вот — знаменитый доктор Джубал Хэршо…

— Неужели? Доктор, ваши рассказы божественны!

— Благодарю вас.

— О, я их обожаю. Ставлю запись — она меня убаюкивает, и так почти каждую ночь.

— Большей похвалы ни один писатель не заслуживает, — с непроницаемым лицом отозвался Джубал.

— Довольно, Доун, — вмешался Бун. — А молодой человек, сидящий между ними, — мистер Валентин Смит, Человек с Марса.

У нее округлились глаза:

— Боже мой!

— Ага! — расхохотался Бун. — Я тебя огорошил!

— Вы действительно Человек с Марса? — спросила она.

— Да, мисс Доун Ардент.

— Зовите меня Доун. О Боже!

Бун похлопал ее по руке:

— Неужели ты не знаешь: сомневаться в словах епископа — грех? Милочка, хотела бы ты помочь Человеку с Марса отыскать Свет Веры?

— О, с радостью!

(Еще бы, хитрая сучка! — подумала Джилл.)

Джилл разозлилась с момента появления в ложе мисс Ардент. На девице было матовое платье с длинными рукавами и высоким воротом, но оно ничего не скрывало. Ткань была оттенка ее загорелой кожи, Джилл была уверена, что под платьем ничего, кроме кожи, нет. Только сама мисс Ардент, но в изобилии. Платье выглядело нарочито скромным на фоне остальных прихожанок, которые, казалось, вот-вот выпрыгнут из своих одеяний.

Мисс Ардент, подумала Джилл, выглядит так, словно только что выскользнула из одной постели и стремится тут же вползти в другую. Прихватив Майка. Хватит вертеть перед ним своим скелетом, ты, дешевая шлюха!

— Я поговорю с Верховным Епископом, милочка, — сказал Бун. — А теперь иди, возглавь парад — ты нужна Джагу.

— Да, епископ. Рада была познакомиться, доктор… мисс Брод. А с вами, надеюсь, мы еще увидимся, мистер Смит. Я буду за вас молиться. — И она удалилась, покачивая бедрами.

— Чудесная девушка, — мечтательно произнес Бун. — Вы видели ее представление, док?

— Нет, как будто. А что она делает?

— Вы не знаете?

— Нет.

— Вы что, не слышали ее имени? Доун Ардент, самая высокооплачиваемая звезда стриптиза во всей Калифорнии — вот кто. Работает под направленным прожектором: когда разденется до туфель, свет падает лишь на ее лицо, и больше ничего не видно. Очень возбуждает. В духовном смысле. Поверили бы вы, глядя на ее прекрасное лицо, что когда-то она была крайне распущенной женщиной?

— Да неужели?

— Да, вот именно. Спросите, она сама вам расскажет. А еще лучше, приходите на обряд очищения для ищущих, я сообщу вам о дне ее выступления. Когда она признается в своих грехах, другие женщины тоже набираются мужества, чтобы публично покаяться. Она ничего не таит и счастлива, помогая другим. Очень преданна Церкви — прилетает к нам каждую субботу, после последнего выступления, преподавать в воскресной школе. Она ведет класс «Счастье молодых мужчин», поверите ли, число желающих посещать уроки утроилось с тех пор, как она взялась за дело.

— Охотно верю, — согласился Джубал, — а сколько лет этим «молодым мужчинам»?