Архивы Мясницкой. Том 1 - Валерий Цепелин

— Что случилось на трассе? Почему вы выбили Емельяна Королёва?

— Это было намеренное действие?

— Как вы считаете, насколько сильно повлияет этот инцидент на репутацию команды?

— У Емельяна Королёва миллионы фанатов по всему Мемфису, что скажете им?

— Авария попала в прямую трансляцию…

— В Интернете уже высказывают мнение…

— Тема аварии попала в тренды соцсети «Мурчиттер»…

— Говорят, сам Конфуций собирается поддержать вашу команду. Боитесь ли вы, что после случившегося он изменит решение?

Элио растерянно смотрел то на одного кота, то на другого. Он едва успевал открыть рот, чтобы хоть как-то ответить на заданный вопрос, как кош его перебивали и спрашивали что-то новое. Так что в итоге Элио не смог толком и звука издать: со стороны капитанского мостика слышалось сплошное агрессивное мяуканье.

Даже сэр Айзек оказался бессилен в этой ситуации — кош просто не хотели его слушать. Это для команды голос лидера — закон. Для кош его строгие и справедливые слова — пустой писк.

От виляния кошачьих хвостов вокруг поднялась пыль. Джордж прокашлялся.

— Отойдём, — сказала Белла, потянув его за рукав.

— Но ведь они его на куски порвут! — проскулил Джордж. — Надо что-то делать…

— С Элио всё будет в порядке, — уверенно ответила она.

И в этот момент кош неожиданно расступились. В толпе журналистов появилась знакомая рыжая голова. Джули широко расставила перед собой лапы и прокричала:

— Попрошу минуточку тишины! Спасибо. — Она сделала глубокий вдох. — Меня зовут Джули, я журналистка газеты «Коулун Сегодня» и официальная представительница команды «Кефир Рейсинг». Все вопросы нашим пилотам прошу задавать только с моего согласия, ясно?

Такой расклад кош явно не понравился — они недовольно зашипели на неё и принялись закидывать вопросами — что, как и почему? Сэр Айзек подошёл к Джули и прошептал ей что-то на ушко, и шум поднялся ещё больший. Джорджу едва удавалось следить за происходящим — в душном гараже находилось слишком много народу, слишком много громких голосов. Джули и Айзеку удалось отвлечь журналистов, и Элио сделал шаг в сторону.

Когда на выходе из гаража появилась другая знакомая фигура, все камеры мигом развернулись к ней. Явился сам Емельян Королёв, а за ним — ещё один шлейф из кош-журналистов, которые то и дело ослепляли вспышкой. Емельян долго не стоял на месте — зорким взглядом и острым нюхом он выцепил цель и стремительно направился к ней, грубо расталкивая крыс со своего пути. Журналисты-кош сами разошлись, но продолжали снимать Емельяна и внимательно за ним наблюдать.

Из-за пушистых кошачьих хвостов Джордж едва мог разглядеть, что происходит, и уже собирался вмешаться, но Белла его остановила — взяла за лапу и недовольно помотала головой.

— Если ты думаешь, что отделаешься простым штрафом, ты сильно ошибаешься, — сурово прошипел Емельян. — Ты не знаешь, насколько важна для меня эта гонка! Вы вообще ничего не знаете о нас, кош, но лезете в наши соревнования и считаете, что равны нам. Жалкие ничтожества.

Толпа отозвалась испуганным шуршанием и вспышками фотокамер со стороны журналистов. Элио молчал, и его молчание, видимо, ещё сильнее раззадорило Емельяна. Он поднял Элио за грудки и резко повалил на пол. Не похоже, что Элио сопротивлялся.

В толпе завизжали. Кто-то из неравнодушных кош попытался оттащить Емельяна, двое крыс-механиков закрыли собой Элио, а журналисты всё снимали, корча морды от удовольствия. Для них драка — отличное зрелище и высокие рейтинги передач. Емельян взъерошил шерсть и вырвался. Оттолкнув защищавших Элио крыс, он замахнулся лапой с выпущенными когтями.

Сэр Айзек успел схватить её — правда, дотянулся только до локтя, но атаку остановил.

— Хватит, дружище, — сказал он спокойным тоном. — Это — неспортивное поведение.

— Да что вы, крысы, знаете о спортивном поведении? А то, что он сделал — спортивно?

— На то есть судьи, чтоб решать.

— О, Бастет! Теперь я здесь — судья! — Емельян прошипел, аж брызнув слюной.

Резким взмахом когтистой лапы он ударил Айзека по плечу, и тот от неожиданности ослабил хватку. Емельян вырвался и резко оцарапал морду Элио. Из раны потекла кровь. В толпе кто-то опять взвизгнул, но Элио оставался спокоен. Он все ещё держал в лапах бутылку с водой.

Элио лёжа на грязном полу посмотрел Емельяну в глаза и резким движением лап открыл бутылку и плеснул водой прямо ему в морду. Емельян поморщился, весь скривился. Все камеры повернулись к нему: мокрому, злому, униженному.

— Не любишь купаться, полосатик? — Элио усмехнулся.

Емельян оскалился и выпустил когти на обеих лапах. В этот момент сверху из противопожарного оросителя начала разбрызгиваться вода. И если крысы, Элио и Джордж просто остались мокнуть под водой в недоумении, то все кош побежали прочь из гаража с криками и тревожным мяуканьем.

— Закрывайте технику! — крикнул кто-то.

— Надеюсь, камера не сломается! Такие ценные кадры пропадут!

— У меня микрофон промок…

— Моя шерсть! Моя дорогая шёрстка!

— Ну вот, только вчера к грумеру ходила, опять!

— Мой хвост, мой хвост!

Вскоре крики стихли, и ни одной кош больше не было в гараже крысиной команды.

Когда вода перестала капать сверху, все посмотрели на Беллу, которая стояла у аварийного выключателя.

— Что? — Белла пожала плечами. — Нужно было как-то остановить этот беспредел…

— Да ты с ума сошла! — запищала Джули. — Всё, это конец! Мы так долго пытались добиться уважения у кош, а ты всё испортила. Вот уж, спасибо!

— Джули, не кипятись, — сказал сэр Айзек, успокаивающе похлопав её по со спине. — Лучше принеси аптечку, у Элио всё ещё кровь идёт.

Джули стиснула зубы и, дёрнув хвостом, пошла искать аптечку.

— Почему ты не дал ему сдачи? — спросил Джордж, подойдя к Элио.

— Он бы ещё сильнее завёлся, к сожалению, — ответил он, отряхивая шерсть. — Емельян поддался эмоциям. К слову, спасибо Белле, что приняла столь верное решение.

— Верное? — удивилась Джули и поставила аптечку на табурет. — Да это глупость полнейшая. Последствия могут быть непредсказуемыми…

— Вот именно, — подхватил сэр Айзек. — Непредсказуемыми. Мы не можем точно сказать, что произойдёт. Можем только наблюдать. Нам, крысам, порой не хватает немного терпения. Не удивительно, ведь наша жизнь