Убийца Шута - Робин Хобб

Несмотря на приближающуюся встречу с Чейдом, я занялся обычными дневными делами. Нужды усадьбы требовали постоянного внимания, и даже смерть не могла прервать эту работу. Я быстро обнаружил, как много невидимых забот есть в управлении хозяйством, даже передав Рэвелу большую его часть. Молли всегда одна занималась ими. Вместе с Рэвелом они обсуждали меню, сезонные работы, повседневные дела, наем помощников. Все это было невидимым для меня, и теперь этот мужчина и его настойчивость, с которой я постоянно сталкивался в обсуждениях дневных забот, сводили меня с ума. Он был достаточно приятный парень и все делал хорошо, но каждый раз, когда он стучал в дверь моего кабинета, я вспоминал, что Молли, которая могла перехватить его, больше нет. Дважды он напоминал о ремонте, который должен быть сделан до зимы. Он тщательно и подробно описал все свои предложения, всех лавочников, все даты, чем полностью подавил меня. Это все громоздилось поверх моей обычной работы. Сегодня я уже задерживал плату слугам, и хотя они, казалось, понимали мое горе, я знал, что их-то жизнь продолжается. Как мне справиться? Нанять еще одного человека, чтобы он шпынял меня весь день? Я боялся доверять кому-то, и мое сердце упало еще глубже, когда я понял, что у Би все еще нет няни или учителя… Я подумал, может Фитц Виджилант уже готов, но затем понял, что для маленькой девочки женщина подойдет больше. Женщина, которая могла бы спать в маленькой пустующей каморке, прилегающей к ее комнате. Женщина, которая из няни станет горничной, когда Би подрастет. Мне стало плохо при мысли, что в ее жизни появится какая-то женщина для того, что могла сделать мать. Но я знал, что должен это сделать. Хотя встреча с Чейдом была первым случаем, когда мне придется уехать, она не будет последней.

Я понятия не имел, с чего начать поиски слуги, который мог бы выполнять такую ответственную работу.

Я молча ел, размышляя над этим вопросом, и так же молча встал из-за стола. Не в первый и не в последний раз я обдумывал странное уединение моего своеобразного положения в жизни. Для землевладельцев и дворян всего Баккипа мы с Молли были не аристократами, не простыми людьми, а ставленниками, застрявшими между классами. Мужчины, работающие у меня смотрителями и конюхами, спокойно разговаривали со мной, ценили мой опыт в их работе, но не считали меня своим другом. А дворяне с поместий поблизости знали нас, как арендатора Тома Баджерлока и леди Молли. В их глазах Молли была возвышена из-за заслуг Баррича. Они вели себя достаточно приятно при встречах, но никто не присылал нам приглашений, а Молли мудро не обращала на это внимания. Каждый день мы были вместе, а нерегулярные вторжения родственников вносили хаос и веселье в нашу жизнь. Этого было достаточно нам обоим.

Но теперь, когда она ушла, я оглянулся и понял, как одинока будет моя жизнь в Ивовом лесу без нее. Наши дети вернулись к своей собственной жизни и оставили меня здесь одного. Все, кроме… Я посмотрел на нее сверху вниз. Нехорошо расти ребенку таким одиноким.

Маленькие тапочки Би бесшумнее призраков скользили за мной по дому. Я взглянул на нее и сказал:

— Я должен сходить в конюшни. Но там ветер. Давай оденем тебя потеплее.

— Я могу сделать это сама, — мягко напомнила она.

— Ты сможешь достать одежду? — нахмурился я. Ведь ее вещи по-прежнему хранятся где-то в сундуке? Не выросла ли она из них?

Она подумала и кивнула. Склонила голову, и я почувствовал, как ее взгляд скользнул сквозь меня.

— Я не такая маленькая, как выгляжу. Мне девять.

— Очень хорошо. Я буду ждать тебя в своем кабинете.

Она признательно закивала головой, и я посмотрел, как спешит она вверх по лестнице. Каждая ступенька для нее была целым восхождением. Я пытался представить себя таким же маленьким в мире, рассчитанном на взрослых, и не смог. Она очень способная, подумал я, что, если я ее недооцениваю? Опасно требовать слишком много от ребенка, но не менее опасно требовать слишком мало. И все-таки нужно было исправлять положение, чтобы она смогла защитить себя, когда меня нет рядом. Я решился.

Она пришла в мое логово в сапогах и теплых штанишках, на руке висел зимний плащ. Ее волосы были убраны назад в короткий хвостик. Я был уверен, она сделала его сама, и не стал обсуждать это. Она оглядела комнату, очевидно, удивляясь, почему мы оказались здесь в середине дня. Логово было меньше, чем кабинет поместья, но достаточно уютное. Стены были обшиты темным деревом, а камин был выложен из больших плоских речных камней. Это была удобная комната, мужское убежище, но не поэтому я выбрал ее своим логовом. Я думал и колебался. Но ей девять. Мне было столько же, когда секреты замка Баккип открылись передо мной.

— Пожалуйста, закрой за собой дверь, — сказал я ей, когда она вошла.

Она так и сделала, а потом посмотрела мимо моего плеча, озадаченная моей просьбой.

— Я думала, мы идем на улицу.

— Мы пойдем. Но не сразу. Я хочу показать тебе кое-что. И проверить, как ты сможешь сделать это. Но сначала я должен объяснить тебе. Присядь, пожалуйста.

Она залезла на один из мягких стульев, и снова посмотрела в мою сторону.

— Это секрет, — предупредил я ее. — Секрет, принадлежащий только мне и тебе. Пейшенс показала его нам с мамой, когда мы впервые приехали сюда. Пейшенс умерла, теперь и Молли тоже, — я помолчал, сглотнул и продолжил: — так что, теперь об этом знаю только я. И скоро узнаешь ты. Это нигде не записано, и никогда не должно оказаться на бумаге. Ты не сможешь рассказать об этом никому. Понимаешь?

Какое-то время она сидела очень тихо. Потом медленно кивнула.

Я встал со своего места, подошел к двери и убедился, что она заперта.

— Эта дверь должна быть плотно закрыта, — сказал я ей. Я коснулся петли массивной двери. — Смотри сюда. У этой двери четыре петли. Две вверху, две внизу. Они все выглядят одинаковыми.

Я ждал, и она снова серьезно кивнула.

— Вот эта, не самая нижняя, — ложная петля. Если ты вытащишь из нее шип, она станет ручкой. Видишь? И у тебя получится вот что.

Я вытащил латунный шип из петли, взялся за нее и потянул вниз. Распахнулась высокая узкая дверь, замаскированная под деревянную панель. Паутина растянулась и облепила ее, пока я тянул ручку. Внутри вздохнула тьма. Я оглянулся на Би. Она была полностью поглощена зрелищем, закусив нижнюю губу маленькими белыми зубами.

— Это секретный коридор.

— Да? — спросила она таким тоном, что я понял, что объясняю очевидное.

Я почесал щеку и почувствовал, как сильно выросла борода. Я до сих пор не брился, ведь Молли не ворчала на меня. Волна потери нахлынула и вновь с головой утопила меня.

— Папа? — Би потянула меня за манжету рубашки.

— Мне очень жаль, — сказал я и снова начал дышать.

— Мне тоже жаль, — сказала она.

Она не взяла меня за руку, но погладила манжету. Я даже не заметил, как она слезла со стула и пересекла комнату. Она немного откашлялась, и я заметил блестящие дорожки на ее щеках. Я сжал стены Скилла, и она с тихой благодарностью кивнула.

— Куда он ведет? — вполголоса спросила она меня.

И вот так, вместе, мы достигли вершины скорби и двинулись дальше.

— Он ведет в маленькую комнатку выше и левее камина. Там есть крошечный глазок, через который можно наблюдать за людьми в кабинете, — я потер глаза. — А в этой маленькой комнате есть узкая лестница, которая ведет в нижний лаз. А он ведет к другим маленьких шпионским комнаткам в разных частях дома, — я сглотнул и мой голос стал почти нормальным, когда я добавил: — Наверное, это одержимость Видящих. Кажется, нам нравятся глазки и тайные места в наших домах.

Она кивнула, глядя мимо меня в дверь. Разорванная паутина шевелилась от слабого сквозняка. Улыбка осенила ее лицо и она радостно обхватила щеки ладонями.

— Мне это нравится! Это все для меня?

Такого восторга я от нее не ожидал. Я улыбнулся в ответ.

— Слушай дальше, — сказал я ей. — Есть еще два способа попасть сюда. Один — из моей спальни. Второй — из кладовки. И тот и другой трудно открыть, потому что ими очень редко пользовались. Здесь открывается легче. Но им тоже долго не пользовались, поэтому там будет полно паутины, пыли, мышей и пауков.

Она шагнула ко входу в коридор, взмахнула рукой на свисающую паутину, потом потрясла ладонью, испугавшись мелких многоножек. Оглянулась назад, на меня.

— Я могу сейчас туда пойти? А лампу надо брать?

— Думаю, надо.

Ее восторг застал меня врасплох. Я думал только показать ей место, где можно спрятаться, если когда-нибудь в доме станет опасно и меня не будет рядом, чтобы защитить ее. Я задвинул скрытые болты на двери кабинета так, чтобы никто не смог войти. И взял лампу со стола. Потом я закрыл потайную дверь, и откидной шип упал на место.

— Попробуй открыть ее сама.

Шип был тяжел, и она какое-то время дергала его, прежде чем освободила.