Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ - Андрей Морозов

Таким образом, рассматриваемое постановление Конституционного Совета Республики Казахстан способствует повышению эффективности реализации решений органов Таможенного союза, в частности ранее – Комиссии Таможенного союза в рамках правовой системы Республики Казахстан, а с учетом принятия Договора о Евразийской экономической комиссии положения указанного решения могут быть применены и к юридически обязательным решениям Евразийской экономической комиссии. Представляется, что подход, согласно которому в случаях коллизий между решениями Комиссии Таможенного союза (и решениями Евразийской экономической комиссии в настоящее время) и актами национального законодательства приоритетом должны пользоваться решения Комиссии, теоретически обоснован и насущно необходим с практической точки зрения.

Можно отметить, что Конституционный Совет Республики Казахстан в своем постановлении использовал подход благожелательного отношения к международному праву. И. И. Лукашук отмечал, что, несмотря на все особенности национальных правовых систем, государства в целом стремятся достаточно надежно контролировать воздействие международных норм на внутреннее право. Вместе с тем в практике государств постепенно утверждается принцип благожелательного отношения к международному праву, в соответствии с которым считается предпочтительным такое толкование внутреннего права, которое соответствует принципам и нормам международного права[462].

В качестве примера позитивной практики недопущения коллизий между правилами международного договора и национальным законодательством следует назвать норму Соглашения о единых принципах и правилах технического регулирования в Республике Беларусь, Республике Казахстан и Российской Федерации от 18 ноября 2010 г. Так, ст. 3 Соглашения предусматривает, что в целях формирования нормативно-правовой базы Таможенного союза в области технического регулирования Стороны формируют единый перечень продукции, в отношении которой устанавливаются обязательные требования в рамках Таможенного союза (далее – единый перечень). Стороны не допускают установления в своем законодательстве обязательных требований в отношении продукции, не включенной в единый перечень. В данном случае можно заметить, что на уровне международного договора, т. е. документа более высокого иерархического порядка, нежели национальный закон, определен механизм, который препятствует возникновению коллизий. Представляется, что такая практика наиболее оптимальна для гармоничного развития международно-правовой базы Таможенного союза и национального законодательства государств-участников.

Таким образом, посредством указанной международно-правовой нормы, закрепленной в Соглашении о единых принципах и правилах технического регулирования в Республике Беларусь, Республике Казахстан и Российской Федерации, нивелируется возможность возникновения коллизий между техническими регламентами Таможенного союза, т. е. международно-правовыми актами и национальным законодательством.

С учетом вышеизложенного следует сделать также вывод о том, что вопросы разрешения коллизий между актами Таможенного союза и национальным законодательством регламентируются как на уровне внутригосударственного права, так и посредством закрепления специальных правил разрешения возможных коллизий на уровне международно-правовых актов, что вместе образует комплексную систему правовых средств предотвращения и преодоления коллизий между национальным законодательством и международно-правовыми актами.

§ 7. Понятие и специфика мониторинга международно-правовых актов Таможенного союза и Евразийского экономического сообщества

Мониторинг относительно новое явление в юридической науке и практике. Вопросами правового мониторинга, в современном понимании этого явления, отечественная юридическая наука стала заниматься относительно недавно. Так, исследованием проблем правового мониторинга, в частности, занимаются Ю. А. Тихомиров, А. В. Павлушкин, Н. Н. Черногор, Д. Б. Горохов, Е. И. Спектор, А. Н. Чертков, В. В. Лапаева, Е. В. Пуляева, М. Е. Глазкова, С. Б. Нанба, Н. В. Кичигин, Е. В. Черепанова, М. Д. Чеснокова, Ю. Г. Арзамасов, Я. Е. Наконечный, И. В. Жужгов и др.[463]

Сам термин «мониторинг» (англ. monitoring от лат. monitor – надзирающий) означает «наблюдение, оценка и прогноз состояния какого-либо явления и процесса, анализ их деятельности как составная часть управления»[464].

До 80-х гг. прошлого столетия мониторинг применялся в естественных науках и получил широкое распространение в метеорологии, экологии. С середины 80-х гг. мониторинг начал активно входить в общественные науки, обозначая систему отслеживания социальных процессов в целях своевременного выявления неблагоприятных тенденций и предупреждения нежелательных событий. В энциклопедических словарях можно встретить и более развернутые описания мониторинга, представляющего собой систему сбора и обработки информации, используемой для улучшения процесса принятия решения, а также для информирования общественности (как инструмент обратной связи в целях реализации проектов, оценки стратегий или выработки политики в той или иной сфере жизнедеятельности)[465].

Научное обобщение юридической доктрины и практики позволило ученым-юристам определить понятие правового мониторинга как систему информационных наблюдений, дающую возможность анализировать и оценивать: 1) результаты законопроектной деятельности (правотворческий процесс); 2) качество нормативных правовых актов, принятых тем или иным правотворческим органом в соответствии с предоставленной ему правотворческой компетенцией; 3) эффективность их практического действия, реализации (правоприменительный процесс)[466].

По мнению Ю. Г. Арзамасова и Я. Е. Наконечного, «мониторинг нормативных актов следует понимать, во-первых, как некий механизм постоянного наблюдения, анализа и оценки развития законодательства, а во-вторых, как механизм прогноза и корректирующего воздействия на правовую сферу. Только в результате мониторинга нормативных актов можно получать достоверную необходимую информацию для осуществления комплексного анализа состояния системы законодательства и выработки предложений по его совершенствованию… Мониторинг нормативных актов – это научно и методически обоснованная система комплексной оценки содержания и формы нормативных актов, осуществляемая на плановой основе посредством получения различных видов информации, наблюдения, анализа, контроля и прогноза, осуществляемых с целью создания качественной и эффективной системы нормативных правовых актов»[467]. Согласно точке зрения Г. О. Рыспековой мониторинг – это тщательное наблюдение за ситуацией или отдельным случаем, ведущееся долгий период времени, в соответствии с принятыми нормами, с целью дать оценку объекта мониторинга, являющуюся основой для дальнейшего действия.

Сущность мониторинга составляют следующие элементы.

1. Он осуществляется более длительный период времени.

2. Он включает в себя сбор или получение большого количества данных.

3. Подробное наблюдение за ситуацией осуществляется посредством постоянного изучения ситуации.

4. Стандарты и нормы используются в качестве предписания при оценке ситуации, особенно при определении возможных отклонений.

5. Для установления того, как ситуация соотносится с установленными стандартами или нормами, используются определенные средства и механизмы.

6. Результатом мониторинга является вывод в отношении ситуации.

7. Вывод обеспечивает основу для дальнейшей деятельности[468].

В настоящее время мониторинг нормативных правовых актов и правоприменения рассматривается как одна из функций органов государственной власти. Так, Д. Б. Горохов и М. Е. Глазкова справедливо отмечают, что деятельность федеральных органов исполнительной власти по проведению правового мониторинга, как и всякая иная государственная деятельность, должна, во-первых, осуществляться на плановой основе; во-вторых, иметь координацию; в-третьих, основываться на методическом обеспечении; в-четвертых, быть подконтрольной; кроме того, высшие органы власти (Президент РФ или Правительство РФ) должны осуществлять общее руководство этой деятельностью[469]. Принимая во внимание, что мониторинг законодательства и правоприменительной практики относится к одному из наиболее эффективных средств обеспечения государственной политики, такому как совершенствование законодательства, необходимо наделить министерства, службы и агентства типовой функцией мониторинга законодательства и правоприменительной практики по соответствующим вопросам их ведения[470].