По грехам нашим. Книга 4 (СИ) - Старый Денис

- Государь, приглашаю тебя посетить посвящение в державные послушники в унжанский женский монастырь, - обратился я к царю, привставая в знак уважения.

- Хорошо, батюшка, пойдем, токмо учни и наставники книги тебе прислали от Ростовского Затвора. Кланяются и просят, дабы ты их прочитал, да отписался им, свои думы изложил, - уже внук церемониально поклонился, передавая мне сверток, который ранее взял с собой.

- Благодарствую, заутро и отдам. Ты же государь вечерять станешь в «Двух Настях»? – с хитрым прищуром я спросил господаря земли русской.

Тот смущенно кивнул. Я знал, что Настя Даренова – праправнучка «железного короля» Дарена неровно дышит к царю, как и он к ней. Настя уже вдова с сынишкой, Александр уже отец троих парней и двух дочерей, но первая любовь не прошла бесследно. Мне только по-стариковски жаль и их и Февронию – царевну. Но никогда нравоучением не занимался. Феврония была важной партией для тогда еще царевича, на пользу государства. А нынешний царь – государственный деятель, который свои чувства умеет придавливать, пусть и охальник, многие девки плачут в подушку от нынешнего царя – не только царя, но и мужественного красавца. И кто говорит, что царь – отличная работа? Пусть Александр и не безгрешен, но любовь своего юношества несет через всю жизнь.

Державные послушники – это детище моей Божаны. Эта женщина, по праву причисленная к лику святых, много отдала для воспитания молодого поколения, особенно девочек. С ее участием были открыты три ремесленных школы для девочек и одна для парней, она почетный наставник в Ростовском затворе. Ну и ей, как все считают, а я и не переубеждаю, принадлежит идея послушников – пионерия и комсомол в современных реалиях.

Послушники должны обязательно учиться, чтить Бога и родителей, помогать государству, по требованию общества и державы отправляться в самые глухие места и там служить. Это резерв чиновников и служащих, будущих воинов и снабженцев, наши пассионарии и первопроходцы. Благодаря им получается хоть как то сдерживать вольнодумские порывы вольных ратных в Сибире и на Дальнем Востоке. Именно выходцы из этих послушников поплыли на тихоокеанское побережье, и там создают новый регион с центром в Александрии Дальней (продавить Владивосток не получилось, как раз, в год основания города, умер Александр I Ярославович). В Александрии уже есть верфи и ремесленная база, город становится не только важным на Дальнем Востоке, но и важнейшим звеном в кольце «Александрия-Камчатка-Аляска-Росс (Калифорния)-Гавайские острова-Александрия». Теперь уже город – главный торговый центр в регионе, монголы, китайцы, корейцы активно торгуют с Русью-Россией.

Ну а в держаных послушниках молодых людей кормят, образовывают, рассказывают о принципах ведения сельского хозяйства, общаются о перспективах технического прогресса, играют в театральных постановках, ну и много чего еще. Особенно важным направлением для будущих первопроходцев является стройки. Так, в Крыму строятся по новому типу, разработанному унжанскими послушниками в соавторстве с Воинской Царской Унжанской Школой, разделенной на три автономных заведений, города-крепости, на острове Лесбос и на Мальте строятся военно-морские базы России, куда так же добровольцами едут послушники и помогают в благоустройстве новых территорий.

В итоге получаются преданные, патриотические, образованные пассионарии, которые отправляются и в Сибирь и на Урал и в Новую Землю. Некоторые оседают, другие возвращаются с отчетом о выполненной работе и получают уже тут новое задание. Ну а при успешной службе в десять лет на таких поручениях бывшие послушники имеют приоритет при получении должности на царской службе и повышении в табеле о ранге. Так что это серьезный социальный лифт для любого, в том числе и крестьянина.

Все новики бывшей воинской, а ныне конной воинской школы, пушечной воинской школы, воинской школы пешцов, так же являются послушниками.

- Лепо, Корней Владимирович, - выразил свое восхищение царь.

На площади внутри женского монастыря, которую больше можно сравнить с плацем, выстроились полторы сотни подростков, преимущественно девочек лет двенадцати-тринадцати. Все в парадной унифицированной форме по принципу «белый верх, черный низ», с красными галстуками на согнутой левой руке. Этот девайс я, конечно, содрал из советской пионерии, но в современном мире средневековья красный шелковый галстук с оттиском лика Иисуса Христа, освещенный в церкви – это очень сильный удар по неокрепшим умам молодежи. Они держат неотъемлемый атрибут своего гардероба трепетно, благоговейно. Все серьезные, немного боязливые, но гордые непомерно.

Стройные ряды немного зашевелились только тогда, как кто-то узнал подъехавшего на вороном коне царя. Но шепотки быстро пропали, а лица девочек и мальчиков напряглись еще больше.

Началось принятие присяги. Текст послушников мало отличался от того, что декламировали ратники по завершении воинской школы, или которых брали на службу, как рядовых. Школы же готовили уже сразу десятников – будущих офицеров. И это диковинное слово я начал насаждать, но почему то оно пока не особо прижилось.

- Я рад, что в нашей державе столь много дев и отроков, кои животы свои готовы положить за доброе дело укрепления славы России. По сему, повеливаю, кожнаму послушнику, что сего дня дал клятву верности даровать по три рубля бумагой, - увидев воодушевленные лица парней и девчонок от того, что они получат чуть ли зарпалату своих родителей только по факту присяги, царь завершил девизом России. – Православие, держава, народ, и пусть стоит третий Рим вечно!

- Третий Рим навека! – откликнулись послушники.

Бумажные деньги ввели относительно недавно – двадцать лет назад. Много нужно было сделать и создать для их использования. Уже обменные пункты во всех городах и даже постоялых дворах стоили казне огромных масс благородных металлов. И то это было опасным для экономики, пока, наконец, по моей наводке, не обнаружили серебряные копи на Урале и не стали намывать золото в Сибири. Этот ручеек еще слабенький, но он есть и глобального финансового кризиса случиться не должно.

Особенно ситуация стала меняться с приходом в казначейство Митрофана Нечаева. Как и его уже далекий предок Нечай, Митрофан обладал очень гибким умом и был для этого времени очень образованным человеком. Мало того, что он блестяще окончил Ростовский Затвор – наш университет, так еще и стажировался в Византии, был слушателем в Билярском медресе – еще одним учебном заведении, но больше восточного направления науки, на грани искусства. Я сам не меньше пяти раз подробно разговаривал с Митрофаном и должен был себе признаться, что этот человек перерос меня в понимании экономики финансов. Даже пытался переманить его в свой Волжский банк управляющим, но Александр был более убедительный, недаром же царь.

Сейчас бумажные рубли из лучшей, уплотненной, бумаги расходятся по всему царству и уже открылись филиалы Державного банка, как и Волжского и в германских землях и во Франции. Англичане только не пускают нас, но это пока, им придется, так как с каждым годом оборот русских бумажных денег растет, с тем, что хранилища металлов заполняются. Да выпусти на рынок все золото и серебро, что хранится в подвале владимирского и Ростовского банков, так оно станет не многим дороже куска железа по весу, накопили изрядно.

- Пошли, внук, я тебе диковинку покажу, - сказал я и оперся на посох, немного повело, и закружилась голова.

- Батюшка, ты как? Может лекаря? – заволновался Александр.

- Мое время близко, но показать тебе диковинный механизм я должен, - сказал я, приходя в норму.

Мы отправились на оружейный завод. Вот насколько было не выгодно и неудобно его ставить в Унже, так как сырье далековато, но все срослось без моего участия. В свое время Дарен так развернулся, что превратил свою небольшую мастерскую в большой завод с более чем тысячей работников. Это тут начали производить самострелы с кремневыми замками, тут отливали и исследовали пушки, по большей части малых калибров. Еще один пушечный завод из всего трех был основан на Урале, но еще не дающий продукцию, ну и в Новгороде. Будущие Северсталь и Новокузнецк, Кривой Рог и Курск с их железными рудами еще будут, таково мое завещание, которое напечатают сразу же после смерти. Там много чего, Макиавелли со своим «Государем» нервно посапывает в сторонке. Может он уже ничего и не напишет.