Повседневная жизнь российского рок-музыканта - Владимир Марочкин

Дмитрий Умецкий, один из основателей легендарной уральской группы «Наутилус Помпилиус»: «Корни, конечно же, «Led Zeppelin». У нас в Архитектурном институте все были просто помешаны на этой группе. От них мы постарались взять суть — сочетание профессионализма с халявой, которое берет за душу, особенно у Пейджа. Последние годы слушаю новый джаз, например «Manhattan Transfer». Но особенно цепляет «Talking Heads» — мужественная музыка, притом очень раскованная, хотя идеологически мне и не близкая. Американская музыка мне вообще интереснее из-за разговорной подачи материала».

Юрий Наумов: «Моя любимая фигура в роке — Пейдж, но то обстоятельство, что он — великий гитарист, в моем сознании стоит на одном из последних мест, потому что прежде всего Пейдж — фигура! Человек, создавший вокруг себя громадный энергетический клубок, композитор, умница!» (Из интервью ростовскому самиздатовскому журналу «Ура-Бум-бум!».)

Гера Моралес («Джа Дивижн»): «Мне очень нравится даб-рэггей. Там особое внимание уделяют голосу. Нельзя сказать, что они — прямо «Ла Скала», но они работают над голосом так, чтобы пробирало. Совсем как у нас — блатные песни, в которых герой — сын прокурора, а жизнь не задалась…»

Егор Никонов («Ва-банкъ»): «На концерты я не хожу, разве что на свои, поэтому даже не знаю, кого выделить. Дома я слушаю телевизор и радио, и лучше, если играют оба одновременно — тогда создается ощущение, что ты не один. А из музыки я люблю ранних «Ramones» и раннего Элтона Джона…»

Александр Ф. Скляр «подсадил» все рок-сообщество на «американского Высоцкого» Тома Вэйтса. Он и мне как-то записал кассету с двумя альбомами Вэйтса. Поскольку это были пластинки «Blue Valentine» и «Rain Dogs», то можно, наверное, предположить, что это любимые Сашины записи Тома Вэйтса.

Любимая пластинка Валерия Скородеда — двойной альбом «Guns N'Roses» «Use Your Illusion». «Очень правильно по жизни сделанный альбом», — говорит Скородед.

Любимая певица Инны Желанной — Джонни Митчел: «Она очень крутая!»

Дмитрий Ревякин: «У меня были свои авторитеты. Из западных — Моррисон, из наших — «Воскресенье». И еще та эстрада, которая звучала по радио. Я вырос далеко от мегаполиса, в Забайкалье, и что там звучало по радио, то я и слушал…»

Экс-гитарист «Коррозии Металла» Костыль, как и все в детстве, слушал «Deep Purple» и другие подобные группы. «Но когда я впервые услышал AC/DC, то был потрясен. Все это вылилось в моей игре в группах «99 %» и «Коррозия Металла». Сейчас слушаю в основном хиппи-группы конца 60-х и death metal 90-х. Также нравится Хендрикс и современные индепендент-команды».

Акакий Назарыч Зирнбирнштейн (Александр Минаев, «Тайм-Аут») из потока музыки выделяет последний альбом Стива Рэй Вуэна «Family Style»: «Это было так клево, что мне аж плохо стало!»

«Всю жизнь я слушал классический рок, — говорит его коллега по «Тайм-Ауту» Павел Молчанов, — но больше всего западал на «Queen». Меня интриговало, как они вчетвером добиваются такого звучания, как такую музыку лепят. Потом, когда я и сам попал в студию, то понял, что ничего невозможного нет, но «Queen» дали хороший пинок под зад, чтобы я сам начал заниматься роком». Из того, что он слушает сегодня, Паша выделяет три пластинки: пластинку Дэйва Грузина, где тот исполняет пьесы Генри Манчини, запись Андерсона и Вангелиса 1983 года «Private Collection» и альбом Пэт Мэтени 1985 года.

Сергей Маврин: «Мне всегда нравилась манера игры на гитаре Кости Никольского. Можно сказать, что я у него учился. В нашем роке таких смачных звуков из гитары никто больше не извлекает…»

Сергей Жариков («ДК») предпочитает классику, он коллекционирует компакт-диски с классической музыкой, причем не просто коллекционирует, а выискивает разные редкости, тем более что сейчас это стало возможным. Некоторое время Сергей даже работал на фирме «Союз» консультантом по вопросам дистрибьюции компактов с записями классической музыки. И в альбомах «ДК» очень много цитат из классики, в основном из Прокофьева. «Прокофьев тем интересен, — объясняет Жариков, — что у него присутствует языческое начало, особенно в балетах, с другой стороны — у него всегда была ирония в отношении большевизма, и это чувствуется. Музыка Прокофьева идеально ложится на идеи возрождения России».

Маргарита Пушкина, поэтесса: «Любимая музыка — это «Реквием» Моцарта и «Реквием» Верди. Я люблю похоронную музыку…»

Однажды мы долго разговаривали с лидером группы «Черный Кофе» гитаристом Дмитрием Варшавским о том, кто ему нравится больше: «Led Zeppelin» или «Deep Purple»?

— Почему; — спрашивал я, — наше сообщество четко разделено на поклонников Блэкмора и фанатов Пейджа?

— Дело в том, — объяснял Дима, — что «Led Zeppelin» сыграть практически невозможно, а Блэкмора сыграть можно. Поэтому, с точки зрения занятий на гитаре, всем был ближе Блэкмор. Там конкретные ноты, которые можно повторить. А то, что играл Пейдж, повторить невозможно, потому что нот было намного меньше, в этом вся сложность и заключалась. Как на трех нотах человек умудряется исполнять такую музыку?! Вот такая была ситуация, и она у всех была одинаковая. Потому многие и отвернулись от «Led Zeppelin», что не могли этого сыграть. Им было непонятно, как это играть, им трех нот не хватало. А Джимми Пейджу хватало! В результате многие стали разучивать пассажи, заниматься технической стороной, пытаясь музыку компенсировать техникой.

— Разве ты не был в такой же ситуации? Ты Блэкмора не разучивал?

— Да, конечно, я всегда любил «Deep Purple» и Блэкмора, и сейчас их люблю, но «Led Zeppelin» мне нравились больше. Возможно, потому, что первая запись, которую я услышал, был альбом «Led Zeppelin IV». И это действительно странно, потому что мне в руки сразу попала самая лучшая их пластинка. Ведь самое главное в музыке — это душа. Не техническая сторона, а содержательная. И трех нот вполне достаточно, чтобы душу в музыке выразить, ну, если не хватает, можно еще пару выучить — пять будет…

Разбирая старые блокноты, я нашел ответы Толика Крупнова на мои вопросы, какую музыку он любит. «У меня принцип такой: хорошая музыка — это хорошая музыка и я не зарубаюсь на чем-то одном, — говорил Толик. — У меня собран, например, весь «Led Zeppelin», хотя играю я, как ты понимаешь, абсолютно другую музыку. Нравятся мне всякие умотные люди вроде Тома Вэйтса. Последнее время повыходила куча убийственных пластинок (интервью датировано 1991 годом. — Прим. авт.). Что мне круто запало? Annigilator. Мне вообще эта группа интересна, у нее очень нетрадиционный подход к тяжелой музыке, к трэшу, собственно. Очень клевый последний Judas Priest. В мире происходит ривайвл хард-рока, музыка возвращается к началу…»

Близкий друг Толика Крупнова известный социолог Андрей Игнатьев так рассказывал о нем: «Однажды я высказал одну странную мысль и думал, что Крупное меня засмеет, но он вдруг согласился со мной. Я сказал: «Есть две рок-группы, у которых нет слабых вещей, это — «The Police» и «Led Zeppelin». Хорошая музыка, хороший рок — это все подряд, от и до, все, что они когда-либо записали». Он сказал: «Да». Между прочим, кассета «Synchronicity», которая стоит у меня на полке, была подарена Крупновым. Он ее часто слушал и, обнаружив во мне ценителя той же самой группы — «The Police» то есть, — он мне ее подарил. Он, естественно, очень хорошо, до мельчайших деталей, знал весь «тяжеляк», в особенности «тяжеляк» старый: «Led Zeppelin», «Black Sabbath», «Deep Purple». Он знал все их альбомы до мелочей, будто сам эту музыку написал».

Гастрольные байки

В 1986 году «Группа Стаса Намина» выехала на гастроли на Запад. Сначала был 45-дневный тур по США и Канаде, где группа в первом отделении аккомпанировала спектаклю «Peace Child», а во втором представляла сольную программу. Гастроли начались в Нью-Йорке. Рассказывают, что у Стаса был просто шок, он буквально трясся от восторга, когда его группа играла в «Lime Light», престижном зале, в котором выступали многие известные группы. На первый концерт пришло очень много народу: всем было интересно — ведь в Америку приехала первая рок-группа из Советского Союза!

Открывал песенное отделение Александр Солич, пять минут игравший соло на бас-гитаре. Когда он закончил свое выступление — зал просто взорвался аплодисментами, и после этого весь концерт прошел «на ура!».

В Сан-Франциско после концерта за кулисы пришла пожилая женщина и бросилась Соличу в ноги. «Мне стало стыдно, — вспоминает Саша. — «Что вы делаете?!» — говорю. А она отвечает: «Ты сыграл песню моего детства!» — и плачет. А я играл красивую закарпатскую песню, которая называлась «Тихая вода». В ней рассказывается про гору Бескид — красивейшее место в Карпатах. Видимо, это ее и задело больше всего. Это естественно, ведь она родом оттуда, а жила в Сан-Франциско, откуда до Закарпатья тысячи километров! Да и лет ей было уже много! Наверное, еще до войны родилась!»