Крепость Дракона - Майкл Стэкпол

Маленький панк схватил юношу за руки, когда он попытался прикрыть ими голову. Потом все вместе панки поставили его на ноги и раскрутили. Все поплыло перед глазами. Удар по уху — и он отлетел на сухой песок; разворот вокруг оси — и Керриган у кромки воды.

Первый панк зарычал и двинулся на Керригана. Маг заверещал и попятился. Маленький панк сильно его толкнул. Керриган споткнулся и упал на одно колено, затем получил пинок в спину и упал лицом вниз. Песок забил рот, попал в глаза, и он закашлялся, выплевывая кровь.

Панки воодушевились и заорали еще громче. Ликование их неожиданно сменилось паникой: пространство огласил страшный рев. Земля содрогнулась, и панки упали. Двое маленьких скатились в воду, а большой попятился, злобно рыча.

Ему ответил все тот же рев.

Керриган поморгал (вместе со слезами вышел и песок) и поднял глаза. Над ним стоял четвертый панк. Он был вдвое больше маленьких панков и на голову выше большого. У первых знакомцев Керригана тело было цвета гороха, а у четвертого панка — темно-зеленое, с редкими темно-коричневыми пятнами и черными костяными пластинками. На спине и хвосте пластинки эти были украшены серебристыми полосками, на ушах и голове тоже поблескивало серебро. Панк взглянул на Керригана сверху вниз, и в глазах его маг не увидел ни капли сочувствия.

Первый панк тем временем издал боевой клич, и огромный немедленно ему ответил, ринувшись вперед. Первому панку тут же пришлось солоно: огромный нанес ему сильный удар, так что тот покатился по песку. Он попытался подняться на подгибающихся ногах и шлепнулся на спину, прикрыв толстым хвостом гениталии и брюхо.

Огромный панк встал над ним и зарычал. Затем, набирая полные пригоршни песка, стал сыпать его на поверженного противника, пинать того ногами и охаживать хвостом. Лежавший на песке панк, сжавшись в комок и прикрыв руками голову, беспомощно повизгивал.

Керриган принял сидячее положение, подогнув под себя колени. Он старался удержаться от кашля, но это у него не получалось. Кровавая слюна текла по подбородку, и тыльной стороной ладони он превращал ее в кровавую песочную лепешку. Дышать ему удавалось с большим трудом.

Юноша не имел представления, когда его спаситель обратит на него внимание, однако никаких иллюзий он не питал. Единственная возможность спастись заключалась в его способности применить магию, но с деревянным обломком в груди и с кровоточащими легкими ему трудно было сосредоточиться.

Правой рукой он попытался схватиться за сломанный конец стрелы. Попытка не удалась: малейшее прикосновение к палке пронзало его болью, как кинжалом, и он задыхался. Керриган закрыл глаза, чтобы сосредоточиться, но тут что-то заслонило ему солнце. Открыв глаза, маг обнаружил, что огромный панк сидит перед ним.

Без всякой церемонии панк схватил его за тунику и расстегнул ее. Принюхался.

— Смертельная рана.

У Керригана отвалилась челюсть.

— Что?

— Смертельная рана. Ты умрешь. — Панк снова уселся на корточки. — С такой раной ты не выживешь.

Юноша поморгал и попытался как следует ухватиться за конец стрелы. Мысленно глядя на себя со стороны, он поражался тому, поскольку прекрасно понимал: у него нет ни смелости, ни силы, чтобы извлечь стрелу. Если он воспользуется магией, чтобы вытащить ее (тот прием, с помощью которого он уничтожил корабль, прекрасно подойдет), вряд ли у него потом достанет сил излечить себя. Но либо я это сделаю, либо умру.

Два маленьких панка вылезли из воды, прижались друг к другу и залопотали. Большой панк цыкнул на них и взглянул на Керригана.

— Палка выйдет, но смертельная рана останется.

— Она должна выйти. — Керриган начал тянуть ее, застонал, пальцы заскользили по окровавленному обломку.

Панк внимательно посмотрел на него и приблизился вплотную. Правая его лапа тяжело опустилась на плечо Керригана, удерживая того на месте. Большим и указательным пальцами левой руки он взялся за обломок стрелы, а правой нажал на кожу, чтобы стрела высунулась наружу и ему было бы за что ухватиться. Керриган чуть не ослеп от нестерпимой боли. А панк тем временем крепко уцепился за обломок и, слегка повернув его, вытащил наружу.

Керриган закричал и нагнулся вперед. Рыдания сотрясали его тело, по щекам ручьями лились слезы. Он жадно глотал воздух и кашлял. От боли и ужаса ему казалось, что кровавой пены чуть ли не вдвое больше. Гной и кровь стекали по пухлой груди. Он открыл рот, чтобы закричать, но крика не получилась. Нижняя губа тряслась. И тут панк довольно грубо толкнул его назад, а затем в встал над ним, как исполин.

— Рана у тебя в душе.

Толчок привел Керригана в недоумение. Он чихнул и обтер нос рукавом.

— Что?

— Смертельная рана, ты умрешь, умрешь от душевной раны. — Панк пренебрежительно фыркнул. — Не стоило Ломбо тратить на тебя время.

Панк сел и отвернулся от Керригана. Маг видел его сильный профиль и выступающую вперед челюсть.

— Не стоило? — Адепт с трудом поднялся на колени. — Смотри, Ломбо. — Керриган обтер правую руку о бедро и прижал ее к ране. Было больно, кровавые пузыри намочили ладонь, но он заставил себя прижать руку сильнее. Глубоко дыша через нос и закрыв глаза, Керриган обратился к собственному разуму. Он мысленно соединил рваные края раны и, разгладив их, впитывая в себя сильную боль, произнес эльфийское заклинание.

Заклинание сработало как и должно и ускорило заживание. За это пришлось дорого заплатить, а плата заключалась в том, что Керриган за несколько мгновений испытал всю боль, которая при нормальном заживлении приходила бы к нему небольшими порциями. Месяцы боли слились сначала в десять секунд, потом в двадцать. В течение тридцати секунд боль эта нарастала, но Керриган держался стойко. Чтобы рука не дергалась, он впился ногтями в плечо, хотя ощущение было такое, словно к его ране приложили раскаленное железо.

Прошла минута, а боль все нарастала. Керриган сжал зубы. Тело дрожало, к горлу подступала тошнота, но он все терпел. Еще мгновение, и еще. Пот обжигал глаза, во рту был соленый вкус. Керриган поднял голову, оскалился, но кричать не стал.

И вдруг боль пропала. Мгновенно. Керригану даже почудился щелчок. Он открыл глаза, снял с плеча руку и обнаружил здоровую, розовую, гладкую кожу. Вздохнул… боли не было. Выставил вперед правую ногу, потом — левую и, шатаясь, поднялся.

Он посмотрел на Ломбо:

— Нет никакой смертельной раны.

Панк дернул носом:

— Человеку известна магия эльфов?

Керриган кивнул:

— Да.

Ломбо вскочил и, сделав Керригану подножку, перекинул его через правое плечо. Керриган закричал бы, если бы смог, но у него перехватило дыхание. Прежде чем он смог что-либо сказать или сделать, панк помчался вместе с ним по берегу, пробежал мимо упавшего дерева и вскочил на ветки, отстоявшие на тридцать футов от земли. Он пробежал по одной ветке и перепрыгнул на другую. У Керригана, пока они находились в воздухе, сдвинулось что-то в животе.