Альфа и Альфа (СИ) - Леви Кира

Парочка совсем забыла, зачем мы здесь находимся, и мне пришлось прервать их воркование. Смущённая Камила и невозмутимый Итан посмотрели на меня так, словно только увидели. Я рассмеялась, чувствуя, как чужое счастье коснулось и меня.

— Ты в конце своего пути, Итан, — подвела черту многолетнему поиску другом своей пары.

— Ты куда-то уезжаешь? — тревожно спросила Камила и уставилась с обожанием на Джеймса.

Он мягко улыбнулся ей и легко тронул локон, покрутил между пальцами.

— Нет, Камила, я уже приехал туда, где ты — моя мечта.

И это прозвучало так интимно, словно признание в любви. За столом установилось молчание, но оно не было в тягость. Это то молчание, когда слова, наоборот, станут лишними. Эти двое нашли друг друга, и я чувствовала, что и их животные половины находятся в гармонии. Слабенький зверь Камилы словно набрался силы и ожил. Я чувствовала его нетерпение. Зверь же Итана был спокоен, как спокоен тот, кто уверен в себе и своих силах. 

Момент испортил старший охранник, который подошёл и напомнил о времени. Расплатившись за обед, мы с Ками отправились в салон — ещё один обязательный пункт программы на сегодня. Стрижка (в моём случае ограничились подрезанием кончиков), маникюр, педикюр, и уставшие, но довольные результатом мы вернулись без приключений в поместье Маккартеров.

Время стремительно убегало. Мистер Ларсон налетел на меня, как коршун, стоило зайти в дом, и настойчиво утянул в библиотеку. Час ушёл на то, что он гонял меня по датам и заставил трижды проговорить текст присяги. И когда я уже была готова взорваться и наорать на него, он удовлетворённо вздохнул и произнёс:

— Мисс  Александра, вы готовы! Мистер Маккартер может Вами гордиться. За день ещё никто не смог всё выучить.

Довольно хмыкнув, я попрощалась с ним. Меньше, чем через пару часов, всё случится. Ритуал проводился ночью, когда на небе загоралось созвездие Белой Волчицы. В полнолуние. Сегодня как раз был такой день. Когда горизонта коснутся первые лучи солнца, Александра Стайл исчезнет навсегда.

Глава 38. Омежьи тайны

День стремительно перетёк в поздний вечер. Расставшись с мистером Ларсоном у дверей кабинета Дерека Маккартера, постучала и вошла только после разрешения. Отец сидел за столом и перебирал какие-то бумаги. Всей фигурой он излучал монументальное спокойствие в отличие от дёрганной меня. Слишком много всего терзало и душу, и разум.

— Ларсон тебя выпустил из своих цепких ручонок? — шутливо спросил отец, откладывая документы в сторону и поднимаясь из-за стола ко мне навстречу.

— Сказал, что я молодец. Я так понимаю, заслужить одобрение мистера Ларсона непросто?

— Верно, —Дерек одобрительно хмыкнул. — Буквоед и сухарь. Но лучшего помощника не сыскать.

— Пока есть время, хочу посмотреть, что привёз Джеймс. Дай мне, пожалуйста, ту коробочку, что я тебе оставляла.

Отец сделал несколько шагов в сторону и нажал на кнопку за портретом, что висел на стене. Одна из деревянных панелей с тихим щелчком открылась. В тайнике стоял небольшой сейф. Кодовый замок открывался путём набора цифр. Дерек, не мешкая, достал коробку и протянул её мне. Я очень хотела её открыть, но в то же время медлила. Вдруг там ничего нет такого, что объяснит поведение Алисии? Или, наоборот, то, что там лежит, мне не понравится? Стоит ли открывать её сейчас? Или подождать до завтра?

— Тебе помочь? — голос Дерека прозвучал совсем рядом и чувствовалась в нём какая-то напряженность. С чего бы? Ответ был на виду — коробочка пахла Алисией. Неужели спустя столько лет он помнит её запах?

— Я пойду к себе, — зажав коробку под мышкой, развернулась к выходу, но была остановлена твёрдым прикосновением к плечу.

— Мой совет — хотя бы на полчаса выгуляй зверя в парке. Я найду тебя там.

— Да, папа, — легко произнесла и стремительно вышла из кабинета.

В этот раз я без затруднений нашла свою комнату и стоило войти, как я принялась нещадно сдирать обёртку с коробки, только клочки в разные стороны летели. И вот я добралась до ценного содержимого. У меня в руках оказался блокнот. Он был старым, потрёпанным и без упаковки сильно пах мамой. Стоило открыть первую страницу, как стало понятно — это дневник.

Я уселась в кресло, подобрав под себя ноги и принялась пролистывать пожелтевшие от времени страницы. В начале записи шли чуть ли не за каждый день. Они были написаны аккуратным почерком, указаны дата и время. Встречались вырезки из журналов милых картинок или модных нарядов, просто рисованные картинки: то портреты, то цветочки или смайлики. Первая запись была датирована более, чем двадцать семь лет назад. Она была написана очень эмоционально, сплошные восклицательные знаки и улыбочки. И была посвящена знакомству с Дереком Маккартером. Два года записи дневника сообщали то о свиданиях, то о сомнениях или незначительных ссорах как с отцом, Филиппом Корнуелом, так и с Дереком, который через год стал официальным женихом. Иногда мелькало имя Патриции Андервуд, которая, судя по записям, была лучшей подругой мамы. Потом записи резко прервались, и следующая уже была датирована днём моего рождения—  двадцать вторым августа, когда мне исполнился год.

Это была не просто короткая запись. Это было откровение, послание мне.

«22.08.2221 г., город Чайфер

Я смотрю на твою чёрную головку, маленький носик, губки бантиком, и не могу налюбоваться. До сих пор не могу поверить, что Белая Волчица одарила меня тобой, мой маленький котёнок. А ведь тебя могло бы не быть. И мир не увидел бы твоих ярких голубых глазок, которые пока так доверчиво смотрят на окружающих. Знала бы ты, моя Александра, через что мне пришлось пройти, чтобы подарить тебе жизнь. Придёт время — ты повзрослеешь, и я расскажу тебе… Или не расскажу, чтобы не бередить старые раны. Может быть, на то оно и прошлое, чтобы оставаться в забытье.

Если всё-таки соберусь духом, то ты узнаешь много чего такого, о чём и вспоминать не хочется. Тот страх, который я пережила, удары судьбы, предательство, смерти — это не то, о чём рассказывают маленьким девочкам. Но ты вырастешь и станешь взрослой альфой, вот тогда я и поделюсь с тобой тайной. Надеюсь, ты меня не осудишь.

Эта история началась задолго до твоего рождения. Я встретила парня и влюбилась. Дерек, он такой… В него невозможно было не влюбиться. И мне казалось, что мои чувства взаимны. Нам суждено обманываться в своих представлениях о тех, кого мы впускаем в сердце.

Я, Алисия Филипп Корнуел, дочь Главы Клана Корнуелов, жила, не понимая, как мне повезло родиться в этом роду. И принимала за должное все блага, связанные с высоким статусом отца. Своей матери я не помню. Она умерла слишком рано. И отец не взял себе новую жену, он полностью растворился в любви ко мне. Порой его забота душила, но я любила его всем сердцем и, как любящая послушная дочь-омега, слушалась во всём.

Через год знакомства с Дереком Маккартером, а познакомились мы во время учёбы в Межклановом университете, он сделал мне предложение. Счастливее омеги было не сыскать! Я согласилась, не раздумывая, и официально познакомила его с отцом. Мне повезло вдвойне. Кланы Корнуелов и Маккартеров не враждовали, и наши отцы были не против породниться. Я жила, как в сказке. Моя любовь и доверие к Дереку были безграничными. Мне хотелось, чтобы и он был настолько же счастлив со мной. Свадьба была назначена на первый день весны. Но я решила, что готова стать его раньше. И я подарила ему себя.  Мой первый раз был прекрасным. Дерек тонко чувствовал меня и не торопил.

Первый тревожный звоночек прозвучал на празднике Дня зимнего солнцестояния. Мы праздновали в дружной компании встречу зимы. Веселились от души, дурачились, как дети. Альфы из нашей компании забросали нас, омег, снежками так, что пришлось переодеваться, чтобы не заболеть. Не знаю, на каком этапе я потеряла Дерека из вида, но, когда опомнилась, что его нет рядом со мной, то пошла искать. Лучше бы я его не находила. В маленькой комнате горел единственный ночник. Моего Дерека обнимала Патриция Андервуд, моя лучшая подруга. И горячо шептала ему слова любви. Помню, как он обнял её за плечи, а дальше не помню ничего. Глаза застилали слёзы жгучей обиды, я закрыла рот рукой, стараясь сдержать крик, рвущийся наружу, и бежала, бежала прочь. Мне казалось, что сердце разорвётся на части, но оно разорвалось позже…