Научи меня любить - Каролина Шторм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Паша! Что ты делаешь? – смеюсь я.
– Ты же маленькая. Тебе неудобно. Ещё потеряешься в сугробе. Как тебя потом искать?
До самых ворот парка он нёс меня на руках. Они, как я и предсказывала, оказались заперты. Тогда Пашка, поставив меня на землю, повёл в обход. Мы обошли кругом парк и нашли лазейку.
– Вот так ночью в парк попадают гости, – поясняет Пашка. – Ворота закрыты, но эту брешь никто не заделывает.
– А сторож здесь есть?
– Наверное. Но сейчас он, скорее всего, спит. И вряд ли ждёт кого-то в гости.
Пашка ничего не боится. Я бы одна не осмелилась сюда пройти. Но с ним не страшно. Уже ничего не страшно. Я, кажется, готова решиться на всё.
В парке ярко светят фонари. Деревья, занесённые снегом, выглядят сказочно красиво. Пашка ведёт меня к смотровой площадке. Оттуда самый лучший вид на набережную реки. Наш город разделён рекой на две части. Мы живём в историческом центре, а по ту сторону высятся новостройки. Я там ещё ни разу не была. Мы подходим к смотровой площадке, я прижимаюсь к перилам, а Пашка стоит сзади. Он высокий, ему прекрасно всё видно через мою голову. Его руки обнимают меня сзади и прижимают к себе. Сразу становится тепло и уютно. Я хочу замереть от восторга. Мне кажется, это самый счастливый миг, который когда-либо у меня был. Как я хочу, чтобы это продолжалось вечно!..
– Красивый вид, правда? – спрашивает Пашка. – Это одно из самых моих любимых мест в городе. Когда я только приехал сюда учиться, на первый курс, этой смотровой площадки не было. Здесь многое изменилось за пять с половиной лет.
– Хочу тебя спросить. Как получилось, что тебя отчислили? – смущённо задала я давно интересовавший меня вопрос. – Правду говорят, что из-за драки?
– Правду! – быстро сказал Пашка. – Ещё и за хамство!
– Но как же так? – растерялась я. – Почему?
– Потому что я – хулиган! – и он стремительным рывком подхватил меня на руки и стал кружить. Я визжала от страха, а он смеялся. Когда же поставил на землю, у меня ещё слегка кружилась голова. Но от его поцелуя, последовавшего за этим, она закружилась ещё больше. Он держал меня крепко, чтобы я не упала. Но если я и могла упасть, то только в его объятия. Он целовал меня, а я думала о том, что только с ним одним чувствую себя счастливой. И быть хочу лишь с ним. Как хорошо, когда рядом никого нет!
– Кто это сюда пожаловал? – услышали мы строгий голос.
– А вот и сторож проснулся, – сказал Пашка, оторвавшись от меня. – Ну, что, пора уходить!
Он первым перепрыгнул через перила. Потом помог перелезть мне. Сторож кричал вслед, но нас это не останавливало. Мы побежали вниз по склону, а потом, Пашка споткнулся и упал, увлекая меня за собой. И тогда мы просто скатились вниз, немного не дотянув до трассы, по которой неслись автомобили.
– Не испугалась? – спросил Пашка.
– Немного, – призналась я.
– Не бойся. Я с тобой.
И мне хотелось верить.
* * *
Когда мы пришли на мост, соединяющий два берега нашего города, я ощутила холод. Но признаваться в этом мне не хотелось. Слишком дорог был каждый миг, проведённый с этим человеком. А Пашке, казалось, всё нипочём. Глаза его блестели, щёки горели, в движениях не было никакой усталости. Интересно, сколько сейчас времени? Два часа ночи? Три? Может, больше. Я потеряла счёт минутам. Мы дошли примерно до середины моста и остановились.
– Смотри, – сказал Пашка, – отсюда наш город выглядит ещё лучше.
Это было правдой. Впервые я увидела, как он красив издалека. Высокие шпили куполов храмов венчали его, напоминая, что и здесь обитает дух старины. У каждого города есть история. Её хранят старые, порой обветшалые здания, полуразрушенные дома (некогда – особняки) и, конечно, храмы. А главный хранитель знаний – это река. Только она видела всё с самого начала. В своих водах несёт она память о том, что здесь было когда-то. А нам, людям достаётся лишь часть. Увы, воде известно гораздо больше, и нам её никогда не обойти.
– Ты не устала? – Пашка заботливо склоняется ко мне. Хочется сказать «нет», но он и сам видит, что глаза мои уже слипаются. Я не привыкла к таким ночным гуляньям, тем более, наполненным яркими впечатлениями. Но с ним все впечатления становятся яркими.
– Устала, маленькая, – сам себе отвечает он. – Я тебя замучил, да?
– Нет! – горячо восклицаю я. – Мне очень хорошо! Спасибо тебе!
Он молчит. Смотрит в глаза, долго, пристально. Улыбается, но чуть заметно проскальзывает грусть. Я не знаю, о чём он сейчас думает. И боюсь, что не хочу этого знать.
– Зря мы, наверное, это всё затеяли, Ксюш. Всё равно ни к чему хорошему это не приведёт.
– Почему? – искренне удивляюсь я. Он жалеет о том, что было?
– Да потому что… Ты сама знаешь ответ! – восклицает Пашка. – У меня есть девушка. Даже не просто девушка. Она моя будущая жена, понимаешь? Я сам её выбрал, потому что…
– Ты любишь её? – не дослушав, задаю я этот важный вопрос.
– Капец! – ругается он. – Я теперь уже сам не знаю.
– То есть как?
– А ты разве не понимаешь? Стал бы я ночами гулять с тобой по всему городу! Была бы ты мне нужна, если бы…
– Если бы что? – не отстаю я.
Он выдыхает. Видно, что ему тяжело даются эти слова.
– Люблю тебя. Как последний дурак! И не спрашивай больше ни о чём.
Вот так. Бросил в лицо признание и тут же перекрыл доступ к себе. Я стояла и молчала, ошарашенная тем, что услышала от него. В это невозможно было поверить. Неужели шутит? Но, взглянув на него, стало понятно, что ему не до смеха. Смятение отражалось на его лице, словно он вёл внутреннюю борьбу с самим собой. Мне было больно на него смотреть. Я протянула руку, позвала его: «Паша…»
Он покачал головой.
– Ксюша, у нас всё равно ничего не получится. Я дал слово. Завтра я делаю ей официальное предложение. В присутствии её родителей.
