Создан для бури (сборник) - Генрих Альтов

Еще не расшифровав эту повторяющуюся фразу, я знал: Зорох говорит о чем-то исключительно важном.

Планер долго стоял в центральной части Порта Каменных Бурь. Потом Зорох отправился к границе и проехал вдоль нее километров двести. Планер медленно шел мимо частокола бурых скал, похожих на грубо обтесанные столбы. Часов через пять-шесть планер (все так же медленно) двинулся в обратный путь, к центру Порта.

Судя по снимкам, ничего не произошло. Но Зорох настойчиво повторял какое-то сообщение.

Сейчас трудно сказать, как именно пришла догадка. Однажды ночью облака расступились, растаяли, и над карьером возникло звездное небо. Четкая линия красных сигнальных огней на мачтах ограждения сразу затерялась среди бесчисленных звезд. Тогда, кажется, я и услышал слова «красное смещение»[12].

Порт Каменных Бурь, созданный чужой цивилизацией, противодействовал разбеганию галактик.

Если я правильно понял сообщение Зороха, таких машин много. Расположенные в разных частях нашей Галактики, они составляют единую систему. Мощность системы постепенно нарастает, и в дальнейшем разбегание соседних галактик должно смениться их сближением.

Таким оказался Разум, с которым человечество встретилось в космосе.

6

Теперь я отчетливо вижу основной просчет астробиологов. Они рассуждали так.

Для возникновения жизни нужно, чтобы планета имела не слишком большую и не слишком малую массу. Планета должна быть не слишком близка к своему солнцу и не слишком от него удалена. Солнце на протяжении миллиардов лет должно излучать примерно постоянное количество энергии: не слишком большое и не слишком малое…

Подобных ограничений набиралось так много, что вероятность обнаружения близ Земли обитаемых планет казалась ничтожной. Стоило ли удивляться, что на первый план выдвигалась одна проблема: как установить связь?

Для возникновения и развития жизни действительно нужно определенное сочетание условий. Но когда живые существа становятся разумными, они постепенно перестают зависеть от внешних условий. Они начинают менять эти условия, начинают управлять ими — прежде всего на своей планете, потом в космических масштабах.

В нашей Солнечной системе требуемое сочетание условий было только на Земле, но теперь обитаемыми стали и Луна, и Меркурий, и Венера, и Марс, и спутники больших планет…

Выход в космос неизбежно вел к встрече с высокоразвитой цивилизацией. Подчеркиваю: не вообще с чужой цивилизацией, а с такой, которая неизмеримо опередила нас.

Вероятность встречи с жизнью, только начавшей развитие, в самом деле мала — тут справедливы логика и расчеты астробиологов. Но для высокоразвитой цивилизации в космосе нет неподходящих условий. Завоевывая космос, такая цивилизация способна существовать везде, при любых условиях. Единственно неподходящими для нее являются как раз те планеты, на которых в силу благоприятного сочетания условий самостоятельно развивается своя жизнь. Эти планеты нельзя переделывать, а условия, благоприятные для одной формы жизни, почти всегда неблагоприятны для другой.

И еще одно обстоятельство.

Далеко перед фронтом распространяющейся в космосе цивилизации идут ее технические средства. С ними, с машинами на дальних окраинах чужого мира, нам прежде всего и предстояло встретиться.

Представьте себе, что обитатели заброшенного в океане островка решили впервые установить связь с другими странами. Островитянам, выросшим на клочке суши, казалось, что мир состоит из океана и разбросанных в нем островков, таких же маленьких, как их собственный. И вот они на берегу огромного континента. Берег пуст, и, насколько хватает глаз, никого не видно. Есть только башня, в круглом окне которой через равные промежутки времени вспыхивает и гаснет огонь. Островитяне не знают, что это автоматический маяк. Они упорно ищут людей и лишь постепенно начинают догадываться, что обитатели этого колоссального острова где-то очень далеко от берега, там, за высокими-высокими горами…

Зорох искал островок, подобный Земле. Или архипелаг, подобный планетам. Солнечной системы. Так думали все мы, не он один. Мы, например, тщательно разрабатывали линкос, нас беспокоило: как мы будем говорить при Встрече. А этой проблемы попросту нет. Цивилизация, с которой мы встретимся, давно располагает средствами, обеспечивающими взаимопонимание.

Несоизмеримо важнее другое: что мы скажем тем, кто прошел путь в тысячи, в миллионы раз больший, чем прошли мы?

Об этом слишком мало думали.

Быть может, здесь сказалось влияние Великого Кольца — идеи эффектной, но по философской своей сути геоцентристской.

Допустим, Великое Кольцо создано.

Что это даст?

Каждое сообщение будет идти десятки, сотни, может быть, тысячи лет… Установление контактов, если принять идею Великого Кольца, ничего не меняет: все, как и раньше, остаются на своих «островках». Не случайно в «Туманности Андромеды» Ефремова, романе, впервые выдвинувшем идею Великого Кольца, жизнь на Земле шла своим чередом, и поступающие по Кольцу сообщения практически не отражались на этой по-прежнему изолированной жизни.

Когда мы, обитатели маленького островка Вселенной, впервые пристанем к берегу огромного континента, изоляция навсегда прекратится. И не будет более важного вопроса, чем вопрос о том, какое место мы, люди, займем в этом большом и новом для нас мире.

7

Просматривая книги, так или иначе связанные с проблемой Встречи, я выписал такие строки: «И тут мы подходим к серьезному вопросу: наблюдаем ли мы во Вселенной такие «сверхъестественные» (то есть не подчиняющиеся законам движения неживой материи) явления? На этот вопрос ответить пока нельзя… А между тем не видно причин, почему бы, неограниченно развиваясь, разумная жизнь не стала проявлять себя в общегалактическом масштабе».

Какие «проявления» нужны были? Разве в строении Вселенной нет аномалий, которые естественнее всего объясняются созидательным действием Разума? Нельзя же ожидать, что в порядке «проявления» в небе вспыхнет надпись: «Пожалуйста, обратите внимание…»

Если я правильно понял Зороха, мощь развитых цивилизаций такова, что они способны вмешиваться даже в движение соседних галактик. Но тогда в пределах нашей собственной Галактики результаты деятельности Разума должны проявляться особенно ощутимо.

Здесь кончались данные, добытые при дешифровке сообщения с «Дау». Дальше я должен был искать сам.