Мышьяк за ваше здоровье - Елена Арсеньева

Как только лодка перестала двигаться, сразу утих встречный ветер, и Анюте мгновенно стало жарко. Ох, какое высокое солнце! И ни ветерка, даже не шелохнется волна. Заманиха дремала в берегах, словно ленивое зеркало. Анюта опустила руку в воду, смочила лоб и взялась за низко нависшие ветви.

Подтягиваясь за них, она без особого труда двигалась вперед вместе с лодкой, удивляясь, какая тишина воцарилась вдруг после шума-треска лодочного мотора. Чуть слышно плескалась вода, завиваясь меж стволов и ветвей, позванивала о замершие лопасти двигателя, постукивала в борт лодки. Солнце пронизывало густую листву и пятнало руки и плечи солнечно-зелеными брызгами. Длинные, узкие листья вплетались в ее распушившуюся косу, как ленты, и Анюте вдруг захотелось остановиться, не плыть дальше, затаиться здесь, в этой звенящей, зеленоватой тишине и покое. Но тоннель из тальниковых ветвей уже близился к концу, и вот перед ее глазами открылось солнечное, слепящее пространство тихой заводи с высоким песчаным берегом.

Берег был пуст, сколько хватает глаз: ни лодки, ни палатки, никакого намека на то, что здесь побывал Петр. Ну что ж, значит, надо вернуться в основное русло и продолжать искать его в других протоках. Или вообще отправиться домой.

Анюта еще не решила, что будет делать, а потому втягивала лодку обратно под своды ветвей медленно, все еще обшаривая взглядом заводь. Вдруг ей показалось, что берег здесь какой-то странный. Чудилось, белый, чистый песок (Заманиха славилась своим сияющим песочком!) сделался пестрым, разноцветным. Она зажмурилась, не веря своим глазам, встала в лодке во весь рост и подалась вперед, силясь рассмотреть, что это. Никогда не видела ничего подобного…

И вдруг ее словно ударило догадкой – такой жуткой догадкой, такой невероятной, что Анюта потеряла равновесие и плюхнулась в лодку, от боли и неожиданности громко вскрикнув. И в следующую минуту она увидела, что заросли тальника, окаймлявшие песок, задрожали: кто-то пробирался сквозь них.

Анюта рванула тросик, мотор взревел, она заложила крутой вираж по заводи и ринулась под сплетение ив, низко наклоняясь, почти лежа в лодке, чтобы уберечь голову от ветвей, так и норовивших рвануть за волосы. Пронеслась сквозь зеленый тоннель и на миг ослепла – так ударило по глазам солнце. Закружилась голова, и Анюта заглушила двигатель, пытаясь понять, куда надо поворачивать, – от потрясения она потеряла ориентировку. И вдруг до нее донесся звук, заставивший облиться холодным потом: рокот мотора невдалеке.

Да, невдалеке! В той самой заводи, из которой она только что выскочила!

Значит, там кто-то был, просто лодка его была отведена в глубь протоки, спрятана, скрыта. Но, услышав крик Анюты, а потом внезапный рев двигателя, он понял, что обнаружен, и теперь рвался догнать человека, открывшего его убежище.

Зачем? Анюта не задумывалась над ответом. Затем, чтобы прикончить свидетеля. Убить так же, как он прикончил милиционера Лукьянова! Анюта не сомневалась: за ней гонится тот, кого ищет Бушуев. Он не в селе остался – он, этот неведомый убийца и грабитель, преследует ее!

Панически взвизгнув, она снова завела мотор и понеслась очертя голову, потеряв всякое соображение, даже не заметив, что свернула не против течения, как следовало бы на возвратном пути в деревню, а ринулась по течению, удаляясь от Заманихи…

Только это и спасло ей жизнь. Потому что убийца, выскочивший из своего укрытия через какую-то минуту после Анюты, увидел только стремительно удаляющуюся «казанку» и сгорбленную спину какого-то человека. Женщина? Ему почудился женский крик… Кого сюда могло занести?! Он вскинул ружье, прицеливаясь… и опустил его. Не потому, что был уверен: его и всего остального не видели. Не потому, что узнал девушку и пожалел ее. Кто бы ни оказался в той лодке, для фигуранта это был всего лишь враг, от которого надо избавиться. Просто на всякий случай, чтобы избежать непредвиденных осложнений. И фигурант знал, что свалил бы этого врага одним выстрелом, подобно тому, как охотник из сказки убил одним выстрелом свою неверную возлюбленную. Он тоже великолепно стрелял. Но…

Но в следующую минуту его проворный ум заставил руки опустить ружье и вновь затащить лодку под зеленое сплетение ивовых ветвей.

Нельзя убивать незнакомца, нельзя. Тело вряд ли упадет в воду – его унесет лодка, то есть пуля останется в спине и сможет вывести на убийцу. Слишком рискованно. А преследовать «казанку», чтобы утопить труп, тоже нельзя. Время не ждет, оно нужно ему сейчас совсем для другого.

Надо поскорее собраться и уехать отсюда. Вернуться в деревню дальним путем, через сплетение проток, но так, чтобы выехать на чистую Заманиху подальше отсюда.

Да, теперь надо возвращаться. Бушуев, конечно, уже закончил обыск в доме Манихина. Самое время посмотреть на его белесую рожу…

Фигурант засмеялся. Интересно, как будут разворачиваться события дальше? Его просто трясло от нетерпения поскорей стать их свидетелем. А повезет, так и участником!

АВГУСТ 2001 ГОДА,

ТРАССА НИЖНИЙ НОВГОРОД – ЗЕЛЕНЫЙ ГОРОД

– Серега, ты что?.. – еще успел сказать Александр, а потом ему стало не до вопросов. Он отпрянул раз, и другой, и третий от стремительных прямых выпадов – отшатывался чисто автоматически, слабо соображая, что делает, потому что голова была занята одним сплошным недоумением: это не может происходить с ним, это не он, Александр Меншиков, мечется среди низкорослого, еще не подросшего, не так давно насаженного ельника, пытаясь увернуться от человека, который во что бы то ни стало хочет его убить.

Почему, за что?! Неужели за эту фотографию, которая попала в руки Александра совершенно случайно, на которую он возлагал такие надежды… а ведь выходит, не напрасно возлагал!

Он кидался туда-сюда, не сводя глаз с Серегиного как бы враз отупевшего лица, пытаясь предугадать очередной его выпад прежде, чем он будет сделан, – тогда окажется слишком поздно! – и пока ему это удавалось. Бессмысленно было бы пытаться наброситься на Серегу и скрутить его хитрым приемом – конечно, драться Александр умел и, окажись у него тоже нож или будь Серега с пустыми руками, еще неизвестно, кому досталась бы победа, – но настолько каверзными приемами, которые позволяют безоружному человеку отбиться от вооруженного, он все-таки не владел. Оставалось надеяться, что он замотает Серегу физически, а тем временем удастся докричаться, дозваться его, достучаться до его внезапно помутившегося сознания. Но противник никак не выматывался, и велика была вероятность, что он доберется до Александра прежде, чем это произойдет.

Бежать? Подставить спину? Нет, не говоря уж о позоре, – Александру приходилось видеть ножевые ранения в спину… страшные, беспощадные, какие-то особенно гнусные, жестокие, потому что убийцу не останавливает умоляющий, кричащий о пощаде взгляд жертвы, убийца наносит удар от всей души…